Рукав Ориона

Жуткий столб оранжевого пламени.

Нет!

— Нет! — снова и снова кричал я.

Огненный шар превратился в черный дым и повис, словно зонт.

Успели ли они вовремя? Я добрался до коммутатора и замена панели зеленые огоньки. Нажав кнопку, я вышел на шестнадцатый канал.

— Попрощайся с ними, Асаил Айсберг!

Что-то большое, со свистом рассекая воздух, прямо надо мной рухнуло с обрыва. Я не сразу признал внедорожник, а машина медленно падала, переворачиваясь в воздухе, пока наконец не ударилась о камни. Снизу послышался небольшой взрыв, и полыхнул огонь. Впрочем, куда слабее, чем в первый раз.

Я снова уселся за руль и поехал. Хотя и не соображал ничего.

Из-за жуткого горя мне в голову засела мысль, что если я доберусь до заброшенного рудника, где мы в детстве играли, то все будет по-другому. Настоящий хеппи-энд. Солнце сияло на мокрых скалах, пели птицы. Приближались хопперы, и на панели горела красная лампочка. Но я не обращал на нее внимания.

Вот и вершина. Грязное, заваленное камнями место перед дряхлой лачугой и ржавыми механизмами непонятного назначения. Дыра, где Алистер Драммонд уготовил себе гибель. Я открыл дверцу машины и вышел, держа наготове «Харвей».

Я снова воспользовался прицелом, чтобы оглядеть местность. Между дубами и соснами стелились струйки дыма. Два хоппера внутреннего отдела спускались в каньон, а третий кружил над Медной Горой, выискивая меня.

Руки мои задрожали, когда я опустился на колено, чтобы внимательнее рассмотреть…

Пиу!

Луч из маленького актинового пистолета промазал всего на несколько сантиметров. Стреляли от входа в рудник.

Ах ты, хитрый ублюдок!

Все-таки он напал на меня.

Я упал лицом в грязь. Откатился в сторону, больно ударяясь о камни и безуспешно пытаясь отыскать подходящее прикрытие. Поблизости имелся только камень размером с мусорное ведро, который вряд ли спас бы меня.

Пиу! Пиу! Пиу! Пиу!

Грязь и осколки скалы взметнулись в воздух. Я находился почти вне зоны поражения, к тому же такой маленький пистолет не мог стрелять слишком точно. Но Алистер Драммонд отлично справлялся с работой, обстреливая меня из-за камня у входа в рудник. Один из лучей обжег правую ногу, и теперь она болела, как сволочь. Другой луч попал в плечо, и промокшая рубашка загорелась. Я погасил пламя, и тут третий луч отколол от скалы кусочек, который угодил мне прямиком в глаз, и его мгновенно накрыл красный туман.

Отлично. Вот теперь хватит.

Не обращая внимания на белые смертоносные лучи, я выстрелил из «Харвея» по скале, закрывающей темный вход. Один раз. Два. Три.

Снова послышался гром, и земля содрогнулась. Груды древних скал покатились вниз, разбуженные выстрелами моего большого бластера. Камни завалили вход в рудник, порушили деревянные стойки и переполнили дыру, сровняв ее с землей.

Я встал — обоженная, полуослепшая, грязная развалина.

Но Алистер Драммонд теперь похоронен. Как бешеный скунс.

Медленно-медленно я потащился обратно к джипу. Красная лампочка на панели все еще мигала. Свалившись на сиденье, я дотронулся до кнопки.

— Асаил Айсберг слушает, — пробубнил я. Оказалось, что на губе у меня тоже огромная ссадина.

— Аса, это Ева! Все успели выйти из дома вовремя, в том числе и служащие! И Дан, он, кстати, жив. С тобой все в порядке?

— Могло быть и лучше… Вы передали результаты голосования в общественную базу данных?

— О да, «Оплот» теперь спасен. И «Галафарма» больше не сможет причинить корпорации вреда. Мы победили, Аса, как бы там ни закончился гражданский иск.

— Как Симон?

— Подавлен. Шокирован. Довольно зол, потому что ему придется теперь отменить барбекю. Но это все ерунда. Скажи мне, что стало с Алистером Драммондом? Охрана доложила, что его машина рухнула с горы.

Хоппер «Оплота» в то же мгновение показался у меня над головой. Я слышал, как они что-то кричат мне через мегафон.

— Ева, я спущусь вниз как можно скорее и все тебе расскажу. У меня тут еще дела.

— Пока, Аса. Люблю тебя.

Я выключил коммутатор. Снаружи искусственно усиленный голос вещал:

— Выходите из машины! Выходите из машины! Вы окружены. Сдавайтесь, и вам не причинят вреда.

— Легко вам говорить, — пробормотал я, чувствуя жуткую боль во всем теле.

Потом я выполз из машины с поднятыми вверх руками и принялся ждать.