Страница 10 из 18
За сестрой следовал Кэлберт, по молодости лет и отсутствию родовитой матери не успевший обзавестись вторым именем с приставками «дель». Бог мореходов был одет в черный камзол, расшитый серебром, черные сапоги с высокими каблуками и небольшими стилизованными шпорами. Брюки и рубашка принца имели цвет морской волны, кружево того же оттенка украшало рубашку. По бортам камзола, воротнику и рукавам шел вышитый орнамент – морской дракон и волны. Меч принца, неширокий, в меру длинный, с легкой серебряной насечкой на эфесе был спрятан в простые черные ножны. К левому борту камзола Кэлберт приколол брошь – знак Хранителя Водных Границ (адмирала флота) – парус, прикрепленный к обнаженному клинку в обрамлении роз.
И самыми последними стояли младшие члены семьи. Принц Лейм Элиар дель Элларен, облаченный в черный с серебром камзол и нежно-зеленую рубашку, к вороту которой скромно крепилась брошь в виде рук, прикрывающих розу. Принц считался Покровителем и Защитником всего живого в Мире Узла. За плечо юноша придерживал донельзя довольную малышку Мирабэль дель Виарен (в кои-то веки ее тоже взяли вместе со всеми!), наряженную в длинное официальное платье и плащ. В руках девочка сжимала мягкую игрушку – лохматого медвежонка. Конечно, это было некоторым отступлением от парадного церемониального облачения, но без Бима маленькая принцесса идти отказывалась наотрез. Нрэн проклял тот день, когда согласно обычаю установили, что на церемонии у храма должны присутствовать все члены семьи, и умыл руки, велев Лейму получше присматривать за сестренкой, чтобы та не успела нашкодить. Пока Мирабэль вела себя прилично.
Итак, дав собравшимся некоторое время поглазеть на свое великолепное семейство, король поднял руки, приветствуя народ, и площадь вновь восторженно взревела. Лимбер опустил царственную длань, и словно по волшебству, воцарилась оглушительная тишина, нарушаемая лишь легким треском и каким-то шуршанием. Тихонько скосив в сторону глаза, Элия едва удержалась от смеха. Слева от помоста виднелся Конан. Небрежно нацепив на плащ брошь гостя, обеспечивающую ему полную неприкосновенность, мужчина с любопытством глазел на происходящее и попутно лущил орехи, извлекаемые из объемистого кулька. Рядом с ним отирался Связист. Как раз сейчас он пытался потихоньку отобрать у приятеля источник подозрительных звуков. Конан упрямился, ни в какую не желая расставаться со своей собственностью. Окружающие косились на невеж с изрядной подозрительностью, но вмешиваться не решались: принцам виднее, кого приглашать на праздники.
Глаза Элии отыскали и Злата. Несмотря на царившую на площади толчею, вокруг Повелителя Межуровнья, расположившегося у края помоста, на одном из самых почетных мест, оставался широкий пятачок свободного пространства, на который почему-то никто не решался покуситься. Оставив Злата, богиня переключилась на беглый осмотр официальных представителей миров, ближних и дальних, которые тоже теснились перед помостом. Многих из них богиня неплохо знала, кое-кому даже симпатизировала, впрочем, были среди этих субъектов и те, чью «случайную» кончину принцесса с радостью приветствовала бы. Но торжественное мероприятие есть торжественное мероприятие, приходилось терпеть на нем всех желающих, вне зависимости от личных пристрастий…
Лимбер заговорил, и его мощный голос перекрыл все слабые посторонние звуки, приковывая к себе всеобщее внимание.
(За отсутствием полной стенограммы выступления его королевского величества и неимением личной склонности к составлению официальных праздничных поздравлений, автор приводит лишь краткое содержание речи, весь смысл которой в целом сводился к следующему: «Мои подданные! Мы неплохо поработали на благо государства в этом году, обещаю, что я и моя семья будем заботиться о вас, как и прежде, приумножать благосостояние королевства и защищать вас. Сейчас Силы подтвердят легитимность моего правления, и пойдем праздновать.»)
После первой части выступления, приветствий и беглого обзора великих достижений королевства Лимбер перешел к магической части процедуры.
– Как и прежде, в нашем мире соблюдаются законы Великого Равновесия, Силы Источника, Двадцати и одной, Силы Великого Равновесия благоволят нам! – торжественно провозгласил король и сделал многозначительную паузу.
Вокруг королевской семьи заплясали, переливаясь, разноцветные искры, потекли, свивая причудливые полупрозрачные узоры прямо в воздухе, потоки Силы Источника, один из которых, окрасившись в серебристый цвет, легко подхватил с постамента корону Лоуленда и торжественно водрузил ее на голову Лимбера, потом прошелся по знакам-брошам принцев и принцессы. Знаки отличия ответили на эти прикосновения ослепительными сполохами.
Толпа разразилась восторженными криками, славящими короля и его семью. А представление продолжалось. Массивные двери храма Творца позади помоста бесшумно распахнулись, изливая ослепительный свет, и возникли изящные серебристо-белые силуэты легкокрылых динолей. Их было ровно пятнадцать, по числу стоявших на помосте богов – великая честь, знак, говорящий о том, что все члены королевской семьи в милости у Сил. Толпа послушно отхлынула, освободив для животных достаточное пространство.
Оставив четырнадцать своих сородичей у храма, вожак динолей двинулся к помосту, гордо задрав голову, потряхивая длинной гривой и помахивая серебристым хвостом. Копыта выбивали на плитках витаря торжественную дробь. Взмахнув крылами, животное преодолело ступени и оказалось на помосте. Неторопливо приблизившись к Лимберу, зверь, воплощающий волю Сил, коснулся серебристым рогом броши короля – знака Хранителя. Брошь вспыхнула ярким светом, более ярким, чем тот, которым сияли знаки принцев.
И вновь по площади прокатилась волна ликующих криков, прославляющих короля. К счастью, впавшая в состояние религиозного экстаза толпа не видела, вернее, пока не замечала того, чем занималась младшая принцесса. Видел это лишь строгий Нрэн, но ничего не мог поделать.
Сначала малышка стояла спокойно и восхищенно оглядывала любимых братьев и сестру, но потом просто стоять ей стало скучно, захотелось пройтись по помосту и потрогать блестящие штучки на камзоле Рика, рукоять меча Кэлера, да и много других великолепных вещей. А Лейм крепко держал девочку за плечо и никуда не отпускал от себя. Однако, как только началось представление с явлением Источника и динолей, молодой бог, в силу своей романтической натуры завороженный происходящим, невольно ослабил контроль. Воспользовавшись этим, Бэль, очарованная чудесными животными не менее, чем брат, выскользнула из опекающего кольца рук.
Маленькая принцесса деловито сунула Кэлберту игрушечного медвежонка и назидательно бросила:
– Подержи!
Потом устремилась к интересующему ее объекту. Прежде чем кто-либо успел ее остановить, девочка добралась до диноля и, восторженно попискивая, принялась гладить чудесного зверя. Животное купалось в излучении чистой невинности, жмурилось от удовольствия и напрочь позабыло об официальной миссии. Морда под ласковыми ручками малышки выражала истинное блаженство. Ничего не подозревающий о случайности происходящего народ завопил еще более восторженно и полностью заглушил первые слова заключительной речи короля.
Поймав многозначительный взгляд Лимбера, диноль виновато моргнул и, осторожно ступая, отвел девочку прямо в цепкие руки обмершего от испуга Лейма, которого едва не поджарил на месте уничтожающий взгляд Нрэна. Позволив малышке еще немного себя погладить, зверь лизнул на прощанье ее руку и легко взмыл с помоста, чтобы вернуться к сородичам. Малышка дружески помахала вслед животному ручкой, и Кэлберт вручил сестре отданную ему на временное хранение игрушку. Лимбер перестал многозначительно хмурить бровь и продолжил свое торжественное выступление. Оставалось сказать совсем немного. Король никогда не любил длинных речей. Толпа внимала, а Элия и принцы от нечего делать следили за толпой.
Вот диноль вместо того, чтобы идти, как и шел, по прямой, резко остановился и, испуганно фыркнув, по широкой дуге обогнул зловещую фигуру Злата, а потом неожиданно скакнул влево. Воздух на свободном пространстве, от которого отскочил единорог, пошел радужной рябью, вдруг проявился пушистый ярко-желтый зверь размером с эльфийскую лошадку, больше все же похожий на странную смесь медведя и бурундука. Оказывается, в толпе уже бродил Зверь Счастливчик, привлеченный сборищем Сил и везучих богов. Обнюхавшись, животные расстались. Диноль, исполнивший свой долг, наконец дошел до храма и исчез в ярком свете вместе со своими сородичами, перенесясь, вероятно, в Гранд или Сады. А Зверь Счастливчик, абсолютно счастливый от своего присутствия на мероприятии, принялся носиться в толпе, игриво подталкивая толстым задом с забавным куцым хвостом приглянувшихся ему избранников.