Небесный Триллиум

— Ближайшие к нам участки туннелей были умышленно взорваны спасителями моей сестры, чтобы предотвратить погоню Людей Звезды. Для того чтобы обойти препятствие, нам придется выйти на Северный бульвар и пройти по нему два квартала. В туннель мы попадем, подняв решетку в саду перед одним из особняков.

— Это означает, что нам предстоит проникнуть в самое сердце бунта, — предупредил Мелпотис. — Думаю, вам не удастся отодвигать людей в сторону мягко, как раньше, им будет просто некуда деваться.

— Если бы я была более опытной волшебницей, — пожаловалась Кадия.

— Госпожа, — твердо заявил Мелпотис, — вам придется прокладывать путь огнем талисмана. Иначе нам не пройти сквозь обезумевшую толпу.

— Я не могу убивать невинных людей! — закричала она.

Сайнлат отчаянно выругался, сорвал с себя смешной розовый костюм и с наслаждением растоптал его. Потом он обнажил меч.

— Мы не можем оставаться здесь и дрожать от страха! Я готов прорубить проход к туннелю.

— Я тоже, — сказал Мелпотис, сбрасывая костюм и надевая шлем.

— Придумал! — воскликнул Эдинар, сияя молодым безбородым лицом. — Госпожа, прикажите талисману погрузить этих людей в заколдованный сон, как поступил Толивар с Ягуном и Критчем. Они упадут на землю, и нам останется только перепрыгивать через них.

— Я никогда так не делала, но могу попробовать, — произнесла Кадия неуверенно.

Снова, как и в случае с неожиданным Посланием, она собрала все силы, чтобы успокоиться. Она поморщилась, когда со стороны дворца прогремел оглушительный взрыв и из нескольких окон верхнего этажа вырвались языки пламени, отчего толпа обезумела еще больше. Потом она заставила себя успокоиться, сконцентрировав внимание на бедолаге в разорванном костюме, который рыдал у фонтана всего в нескольких элсах от нее.

— Засни и проснись на рассвете, — сказала она, закрывая глаза и представляя его мирно спящим. Открыв глаза, она увидела, что мужчина лежит в луже сероватой воды с блаженной улыбкой на губах.

— Получилось! — воскликнула она. Она попробовала еще раз, выбрав в качестве подопытных пару бесцельно дубасивших друг друга драчунов. На этот раз она не стала закрывать глаза, а просто представила, как они опускаются на влажные булыжники, и произнесла заклинание. Пара заснула мирно, как дети, отправившиеся в страну сновидений.

— Кавалеры, — сказала она, сделав глубокий вдох, — мы готовы выступить.

Она сняла костюм, оставшись в кольчуге с вышитым Триллиумом Глаза, и надела висевший на поясе шлем. Потом она подняла талисман. Капля янтаря между долями озарила ее лицо мягким светом.

— Держитесь рядом со мной, — приказала она рыцарям. — Я постараюсь проложить достаточно широкий путь, чтобы нам не пришлось наступать на спящих.

Они направились сквозь брызги фонтана к роще, где Анигель и Толивар спустились под землю, и достаточно легко миновали край толпы. Кадия водила талисманом из стороны в сторону, останавливаясь лишь на мгновение на каждом загораживающем дорогу человеке. Бунтовщики, которые мгновение назад истерически кричали и в ярости размахивали руками, мирно засыпали, упав на землю. Те люди, которых магия не коснулась, в ужасе пятились назад.

— Колдунья! — закричал кто-то.

Толпа жалобно взвыла и закричала:

— Колдовство! Берегись!

Люди торопливо освобождали путь, вжимались в стены, свято веря, что упавшие на землю были насмерть сражены колдовством.

Кадия и Кавалеры быстро шли вперед, перешагивая через тела. Все ее внимание было сосредоточено на магическом усыплении, и она полагалась на то, что рыцари будут направлять ее в нужную сторону. Миновав небольшую рощу, они направились к бульвару, толпа на котором была более плотной, а ее настроение более угрожающим. Повозки с подарками были перевернуты, волумниалы с пеной на губах били копытами. Мародеры растащили сундуки с императорскими дарами и теперь дрались за обладание ими, разбрасывая разноцветные пакетики. Одна из раздававших подарки женщин, залитая кровью, неподвижно застыла на земле после удара копытом волумниала. Было много убитых и раненых, но Кадия и рыцари могли только продолжать путь по кишевшему людьми бульвару, оставляя за собой бесчувственные тела и отражая редкие нападения обезумевших хулиганов.

До нужного им особняка оставалось не более тридцати элсов, он стоял на углу боковой улицы, заполненной улюлюкающей толпой. Парадоксально, но люди, находившиеся на таких улицах, стремились скорее попасть на площадь, а не убежать от нее подальше. Сначала казалось, что людьми движет только праздное любопытство зевак. Однако когда Кадия и Кавалеры попытались пробиться сквозь эту массу тел, их до этой поры не знавшая поражения тактика дала осечку. Слишком много народу было вокруг. Сколько бы людей ни падало, другие сразу же занимали их места. Неумолимое давление толпы не позволяло Кадии использовать магию. Оправданный страх, что уснувшие по ее воле люди будут раздавлены толпой, мешал ей сосредоточиться.

Эдинар и Сайнлат, стоявшие по правую руку и подвергшиеся наиболее ожесточенному нападению, поняли, что даже их мечи не могут остановить человеческий поток. Они не могли двигаться дальше. Толпа подхватила их и понесла по бульвару в сторону парка.

Кадия услышала с севера, со стороны забитой людьми боковой улицы, характерный свист и жужжание древнего оружия, увидела ослепительные вспышки, за которыми последовали жуткие крики горевших заживо людей. Кадия поняла, что оттуда двигалась вторая волна захватчиков, которая гнала перед собой впавших в истерику людей, убирала с дороги слишком неповоротливых с вызывающей ужас эффективностью.

— Люди Звезды! — закричал ей на ухо Эдинар. — И другие негодяи на фрониалах! Срази их смертоносной молнией талисмана…

Голос молодого рыцаря перешел в крик. Его оттеснили от Кадии, и рыцарь исчез в темной массе тел. Через мгновение исчез Сайнлат, а Мелпотис и Калепо были сбиты с ног и распростерлись на земле.

— Талисман! — в отчаянной мольбе вскричала Кадия. — Помоги.

Оно высоко подняла обрубленный меч, и в тот же момент почувствовала, что падает. Трехвекий Горящий Глаз выскользнул из ее пальцев. Она увидела ослепительную зеленую вспышку, услышала чей-то крик. Толпа била и трепала ее как лист на ветру, и сознание она потеряла, прежде чем упала на булыжную мостовую.

Она пришла в сознание и почувствовала, что едва может дышать от придавившего ее веса, а шевелиться не может совсем. Сводящий с ума шум бунта стих, и она слышала только стоны, плач, крики о помощи, ржание фрониалов и покряхтывание и ругань мужчин, занятых тяжелым трудом.

С нее снимали трупы.

Одно колено сильно болело, но доспехи, или магия талисмана, уберегли ее от худшей участи. Шлем все еще находился на голове, и она лежала лицом на чем-то или ком-то.

— Кавалеры! — прохрипела она. — Это я. Кадия. Как вы?

— Твои воины тебе уже не помогут, — услышала она звонкий женский голос.

Прежде чем Кадия смогла издать хоть звук, последнее тело было сброшено с нее и руки в стальных перчатках грубо схватили ее и подняли на ноги. От головокружения она плохо видела, колено жутко болело, и она не устояла бы на ногах, если бы ее не поддерживали два воина-саборнианца.

Кадия медленно подняла голову. Зрение почти вернулось к ней, и она увидела, что толпа исчезла с бульвара, оставив за собой горы тел. Ее окружали фрониалы в усыпанной драгоценностями сбруе, нервно перебиравшие ногами среди мертвых тел. Всадники были вооружены с ног до головы и одеты с варварской роскошью. Все были в красных плащах из перьев.

Командовала ими взиравшая на Кадию с презрительной улыбкой на губах женщина в великолепной короне в виде птицы на голове. Ее доспехи были серебристо-черными, а на шее висела платиновая Звезда.

— Свяжи ведьму, Лукайбо, — приказала она, — потом займись талисманом. Сделай так, как я сказала, если не хочешь, чтобы тебя постигла участь Кифоро, Теджа и других жалких тварей.

Один из воинов держал Кадию, а другой связал ее по рукам и ногам. Потом мужчина по имени Локайбо снял с пояса ножны и положил на мостовую. Опустив взгляд, Кадия увидела, что Трехвекий Горящий Глаз лежит на залитых кровью булыжниках. Капля янтаря в эфесе была тусклой. Рядом валялся мертвый мужчина с широко открытыми глазами, чуть дальше — пять кучек пепла, которые недавно были человеческими существами. Они явно пытались поднять волшебный меч и были испепелены за старания. Но несгоревшее тело…