Могила номер пять

Почему он терпит? Уж не устроил ли он сам себе экзамен, который непременно хотел выдержать? Вдруг он решил таким образом вылечить себя?

Памела показала рукой на место рядом с ним и спросила:

– Можно присесть?

– Разумеется.

– Какое чудесное местечко!

– Да, это так.

– Тут хорошо мечтать.

– Мне здесь хорошо.

Памела втянула в себя воздух:

– Мне тоже. Этот покой, чудесный воздух… Кажется, что природа тебя обнимает и защищает. Здесь с тобой ничего не может случиться.

Он посмотрел на нее с удивлением.

– Я испытываю те же самые чувства, – сказал он, его голос уже не дрожал, а звучал спокойно и уверенно.

– Правда? – она нежно посмотрела на него. – Тогда, похоже, что мы родственные души.

Он опустил глаза:

– Представляю, что вы обо мне думаете…

– Только самое хорошее.

– Я все время избегаю вас. Я почти не говорю с вами, стараюсь видеться с вами как можно реже.

– Да, я всего лишь экономка вашей тети.

– Дело не в этом, – быстро возразил он.

– Ну, тогда… я вам просто не нравлюсь.

– О нет! Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.

– Ну, тогда, может быть, я вам несимпатична?

– Ну что вы! Вы нравитесь мне, Памела. Даже очень… Но вообще-то…

– Что, Эмерик?

– Вы нравитесь мне слишком сильно.

«О, Эмерик, как чудесно, что ты это сказал! – подумала Памела. – Посмотри мне в глаза, и ты увидишь, какой счастливой сделали меня эти слова! Конец безответной любви! Обними и поцелуй меня! Поцелуй меня, и все будет с нами хорошо! Держась за руки, мы войдем в мир любви, который откроет перед нами все свои тайны. Осталось сделать всего один маленький шаг, Эмерик… Сделай его!»

– Разве плохо, когда кто-то очень сильно нравится? – спросила она мягко.

– Я живу в доме тети, чтобы избегать подобных эмоций.

Памела кивнула:

– Хотите забыть Кембридж?

Эмерик испуганно посмотрел на нее:

– Тетя Скарлет рассказала вам об этом?

– Я знаю только, что там вас постигло жестокое разочарование. Вы решили жить уединенно, чтобы затянулись ваши душевные раны. Жизнь может быть такой жестокой и несправедливой.

Молодой человек с изумлением смотрел на нее.

– Вас, наверное, удивляет, что я вас понимаю, – сказала Памела. – Вы думали, что я бесчувственное, бездушное существо? Женщина-вамп, которой вам следовало опасаться? Неужели вы так плохо разбираетесь в людях?

– Если бы я в них лучше разбирался, я мог бы многого избежать…

– С тех пор, как с вами это случилось в Кембридже, вы в каждой женщине видите врага?

– Что-то в этом роде, – признался он.

– На земле живут несколько миллиардов людей. Неужели вы серьезно думаете, что все они одинаковы?

Вдруг Эмерик неожиданно встал:

– Мне нужно идти.

– Вот, вы опять убегаете.

– У меня дела.

– От себя, от своих чувств убежать нельзя, Эмерик! Они всегда с вами. Даже на самой далекой звезде вы не избавитесь от них.

Он не сказал ни слова в ответ. Между ними опять появился невидимый занавес, который Памеле удалось лишь слегка приподнять. Эмерик удалился в свою комнату, и она увидела его вновь лишь за ужином.

На следующий день Скарлет опять послала Памелу в Латри. Конечно, она воспользовалась этой возможностью, чтобы позвонить домой.

– Он постепенно оттаивает, – доложила она сестре. – О, Джулия, я так счастлива! Наконец он заметил, что нами владеют одни и те же чувства. Он начал говорить со мной о своих проблемах. Думаю, он стал доверять мне.

– А как же Маргарет? Что с ней? – осведомилась Джулия.

– К сожалению, мне пока не удалось ничего разузнать.

– У меня такое подозрение, что она тебя теперь вообще больше не интересует.

– Это неправда. Но не могу же я ни с того ни с сего вдруг заговорить с хозяйкой о Маргарет.

– Ты вполне могла бы завести с ней разговор о своей предшественнице, если бы захотела. Памела, я правда ужасно беспокоюсь о Маргарет, а у тебя только эта любовная история в голове. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты, наконец, вспомнила, зачем, собственно, ты отправилась в Латри.

– Ты права, Джулия. Для меня Маргарет действительно отошла на второй план, но я исправлюсь.

Памела передала привет Дебби и закончила разговор. Затем она опять отправилась к Берту Бурнестеру, где с радостью обнаружила, что тот идет на поправку.

Она вышла из дома рыбака и увидела, что около машины ее поджидает Герберт Мастерсон.

– Я вот уже десять минут жду вас, – улыбнулся он. – Вы и сегодня дадите мне от ворот поворот?

– К сожалению, да.

– Каждый раз, когда я вас вижу, вы становитесь все красивее и красивее. Как вам это удается?

– Не знаю. Думаю, вы просто внушаете это себе.

– Похоже, вам нравится у Скарлет.

– Так оно и есть.

– И вы никогда не думаете о ваших предшественницах? С чего это вдруг они все исчезли неизвестно куда?

– Я не знаю, – ответила Памела.

Мастерсон серьезно на нее посмотрел:

– Мисс Лейтон, мне страшно за вас.

– Ваши страхи совершенно беспочвенны, можете мне поверить.

– Прекратите работать на Скарлет.

– А на что я буду жить?

– Я долго думал об этом… Я одинокий человек, веду свое хозяйство сам. Но не из экономии или жадности, а только потому, что до сих пор не мог себе представить, что эту работу может выполнять какая-то женщина. Но с тех пор, как познакомился с вами, я могу себе это представить. Уйдите от Скарлет и приходите ко мне, мисс Лейтон! Я буду платить вам больше, да и дом мой не такой большой, как у нее, так что работы у вас будет меньше.

– Каким бы привлекательным ни было ваше предложение, мистер Мастерсон, но я не могу его принять, – возразила Памела.

– Но почему? – расстроился мужчина. – Если вы боитесь, что я стану к вам приставать…

– Нет, дело не в этом.

– А в чем же?

– Я дала слово миссис Коннорс.

– Слово, данное коварной ведьме, можно спокойно нарушить. Оно ничего не стоит.

– Будьте любезны, мистер Мастерсон, никогда не говорите плохо о миссис Коннорс в моем присутствии. Всего хорошего.

Памела направилась к машине.

– Бегите из дома Скарлет Коннорс, пока не поздно, мисс Лейтон!

– Я больше не хочу это слышать. Вся деревня предвзято относится к Скарлет, мистер Мастерсон. Всем вам нужно задуматься, правильно ли поступать с этой женщиной так несправедливо.

Памела завела мотор.

Когда она уже тронулась с места, Герберт Мастерсон крикнул ей вслед:

– А вам никогда не приходило в голову, что ваши предшественницы стали жертвами преступления?

* * *

Конечно, думала Памела и об этом. Библия в прикроватном столике… Обнаружив ее, Памела тут же подумала, что Маргарет уже нет в живых.

Но кто ее мог убить?

Арни Вест! Невольно ей пришло на ум это имя. Безобидный Арни Вест. Набожный Арни Вест, живущий в полном одиночестве.

Кто знает, что ему могло прийти в голову, когда он оставался с женщиной наедине. Памела вспомнила, как испугалась, оказавшись с ним один на один в хижине.

Этот сумасшедший и мухи не обидит… Или это только утверждает Скарлет? Мог ли этот человек вдруг превратиться в опасного хищного зверя?

Возможно, что страсть к убийству просыпается в нем лишь время от времени. Совершенно неожиданно Скарлет знает об этом? Уж не покрывает ли она его? Не может же ее человеколюбие простираться так далеко!

Памела уже выехала из Латри и теперь медленно двигалась по разбитой лесной дороге. Вскоре она достигла места, где ей под колеса бросился Берт Бурнестер. И тут ей в голову пришла ужасная мысль, которой она сразу же устыдилась.

«Эмерик! – думала она, охваченная невероятным волнением. – В Кембридже он перенес тяжелую душевную травму. Не пострадала ли от этого его психика? Может быть, экономки вовсе и не убегали отсюда?

Что если Эмерик возненавидел всех женщин? Вдруг иногда его охватывала слепая ярость? На что он был тогда способен? Мог ли он в момент душевного возбуждения убить человека?