Ненормальная

А теперь - как? Долго еще сомневаться, что мои успехи и моя жизнь, и уважение людей - ко мне, а не к "покровителю"? а потом тебе надоест со мной нянькаться, и на этом все - "финита ля комедия?" Идите, девушка, в лес?

Дим, до тебя я никого близко к себе не подпускала - не доверяла. А тебе почему-то поверила. Оказалось - зря. Оказалось, что ты, как и все, предпочитаешь сам все решать, меня не спрашивая. Дал время привыкнуть, успокоиться, а потом начал играть по вашим мужским правилам. Я же еще и неблагодарной оказалась.

Пусть будет так. Тебе легче будет отпустить, если обидишься. И лучше не звони. Не стоит.

Мертвая пауза, когда понятия не имеешь, что сказать. В таких случаях идеи и гениальные фразы потом приходят, но с опозданием. Когда уже ничего не изменишь.

- И что, Ань? Совсем без вариантов? - разозлился, что снова все сама решила, по местам расставила, не поспоришь. И толку -то - спорить? У нее - своя правда. Жесткая достаточно, но понятная: он ведь никакого будущего ей не обещал. Пытался быть рядом, старался стать необходимым, но никогда не говорил о будущем. Просто не задумывался. А она не спрашивала. А сейчас, оказывается, подставил серьезно: репутация - вещь одноразовая. Один раз пятно поставил - годами будешь оттирать, и все равно след останется. А для женщины в бизнесе это вообще удар по всем фронтам. А что взамен - временное затишье, короткий период спокойствия? А потом - неизвестность.

Кричать о том, что ничего у них не временно, и он всегда рядом будет, и вообще - бросай работу, и всех идиотов до кучи, живи со мной и ни о чем не беспокойся? Наверное, нужно было об этом кричать. Нужно было трясти за плечи, закрывать на все замки и не выпускать никуда.

Но об этом потом подумалось. Тогда была злость и раздражение. Что за непутевая, в конце концов? Радовалась бы, что есть человек, которому ее проблемы не пофигу. Нет же, блин, самостоятельная! Не выдержал:

- Хорошо, Ань. Иди. Настаивать не буду. Обещал когда-то. Но если вдруг передумаешь - звони или пиши. Я всегда буду рад.

И все. Даже не чмокнула в щеку на прощание. Развернулась и ушла. А ему осталось ждать и надеяться, что передумает и позвонит. И узнавать от друзей, что все у нее нормально. И работу сменила, хотя и не уехала. И мужчин вокруг нее, как всегда, пруд пруди, но ни одного постоянного. И просить ребят, чтобы присмотрели, осторожно, чтобы никуда не вляпалась. И усилием воли разворачивать автомобиль, когда на автомате ехал в сторону ее дома. И стереть все номера из телефона. Не удалось только - из памяти.

И пытаться забыть, стереть воспоминания, спать - желательно не одному, чтобы хоть как-то выспаться, не думая о ней. И терять надежду, с каждым днем, что она все - таки одумается, и телефон оживет.

А он, как всегда, ожил не вовремя...

Глава 21.

Или вовремя ожил? Как раз тогда, когда я находился на грани - забить уже и забыть навсегда, и уже потом не пустить в свою жизнь, даже если очень попросится? Или такого не случилось бы никогда? Чтобы не пустил? Что теперь гадать - уже здесь, и снова прочно обосновалась. Бродит по задворкам души, перебирает мягкими лапками - как кошка, которая долго гуляла сама по себе, а потом решила вернуться к хозяину. Хотя, какой там хозяин? У нее хозяев нет и быть не может. Сама себе закон и управа. А мне остается только надеяться, что в этом загадочном существе найдется и для меня местечко. Только вот хрен там был, надеяться уже хватит: никуда не денется и не сбежит. Как держать буду - еще не придумал. Но не отпущу.

Пока завоевывать будем мелкими шажками - играть на слабостях. Их немного у нее, но уже досконально изученные. Вот, валяется сейчас в ванне, что-то там себе мурлычет под нос, и не выйдет, пока не вытащишь. Иногда сомнения берут - отчего она больше удовольствия получает? От неуемной нашей близости или от горячей воды с солью? Выражение лица, во всяком случае, иногда очень похоже.

Пока забиралась в воду, засмотрелся: слишком ярко удовольствие на лице было написано. Даже она заметила, как пялюсь неотрывно:

- Дим, со мной что-то не так? Что ты рассматриваешь так внимательно?

А что сказать? Что насмотреться не могу? Слишком соскучился? Пришлось уйти, чтобы не смущать. И снова, как идиоту, ждать - вдруг позовет? Ну, там, спинку потереть, хотя бы... Раньше ведь звала. И позволяла всю себя выкупать, хотя сопротивлялась иногда. Говорила, что места мало, и нефиг ей мешать. А если я хочу всегда и везде ей мешать? Чтобы постоянно на глаза и в мысли попадаться? Одержимый? Наверное. Или просто дурак, или что похуже. Наркоман. Это точнее всего будет.

Потому что, даже достав ее из ванны, высушил, уложил в постель, выдал читалку электронную по первому требованию - куда ж без нее на сон грядущий? - все равно не смог успокоиться. Она что-то там в экране видит, хмурится, пальчиком тыкает, потом вдруг хохотать начала... А я лежу рядом и не могу насмотреться. Пусть и не на меня сейчас смотрит, а все равно дышать легче стало. От того, что просто рядом.

Долго так смотрел. Потом не выдержал. Руки удержать не смог. Снова начали волосы перебирать, по шее гладить, по плечам. А она - ничего так, не уворачивается. Только поудобнее на бок перевернулась, чтобы, значит, видеть экран, чтобы я руками не загораживал. Наивная. Читать она тут собралась. Нет, минут пятнадцать, конечно, я еще сдерживался. Потом не смог. Настойчиво так планшет забрал, на спину перевернул. Конечно, без давления. Просто очень уверенно, чтобы и мысли не было сопротивляться.

И не удержался, задал вопрос, который после нашего разговора всерьез меня мучил:

- Ань, чего ты сейчас хочешь? Я ж ведь никогда не спрашивал. Всегда все наугад делал. Ты, вроде, не жаловалась, но все равно - интересно.

Ух, ты, растерялась. Глазами хлопает, смотрит настороженно. И практически заметно, как шуршат в ее мозгу колесики и шестеренки: соображает, что сказать. Думала недолго. Выдала:

- Понятия не имею. Как-то не успеваю подумать над этим, если честно.

- А я очень много думал. И много чего хотел. И сейчас хочу. Рассказать?

- Ой, Дим, может, не надо? Как-то уже страшно становится... - и не шутит, похоже. Испугалась, что ли?

- Нет, Ань, расскажу, а ты пока подумай. Чтобы потом не говорила, что не предупреждал.

И как прорвало: понесло, потащило куда-то в омут. Про все свои фантазии дурацкие рассказал, и про то, что во сне видел, и как захотел ее тогда еще, у бильярдного стола, и не мог обуздать воображение. И как сдерживался, чтобы лицо кому-нибудь не начистить, когда кому-то улыбалась, и как тосковал все это время, пока не виделись... Поняла она что-нибудь из этого бреда? Не факт, что все поняла, но подействовал он на нее, это точно. Оказалось, что завести ее можно и так - только словами о том, как на меня действует. Главное, не прекращать нести этот бред, этот поток горячечного воображения. Ждать, что скажет в ответ что-то разумное - бесполезно. Впервые, похоже, ей крышу снесло быстрее, чем мне, и выяснилось, что это еще более восхитительно. Знать, что твою женщину так будоражат только твои слова, что потребность в ней, что копилась так долго, оказалась вдруг нужной и небесполезной. Это превратилось еще в один вид наркотика: доводить ее до изнеможения, только рассказывая о своих желаниях. Где, естественно, на первом плане - она. Правда, услышать от нее в ответ что-нибудь вразумительное так и не смог, да и некогда ей было разговаривать. Только под конец, устав уже слышать вопрос, чего же она, все-таки, хочет, не удержалась. Притянула к себе, глаза в глаза, и выдала:

- Дим, угомонись. Мне достаточно того, что ты рядом. - И выключилась. Оставив умирать одного. Теперь уже от счастья.

Утро тоже обещало быть счастливым. Снова завтрак вдвоем. Жаль, пришлось переодеть ее, все-таки, в костюм сестры: не ходить же ей двое суток без одежды. Простыть может. Моя рубашка не в счет.

Хихикнула на мою заботу: