Страница 5 из 9
– В смысле?
– Я – про кино.
– Обычная работа. Деньги платят, и ладно.
– Ну, не скажи, – улыбнулась она. – Кино – это круто.
– Первую неделю, от силы – месяц. Потом привыкаешь. Варенье у тебя есть?
– Забыла! – Дайнека достала из холодильника и поставила банку с вареньем на стол. – Слушай, а кого играет Полежаева?
– Любовницу пианиста. – Сергей положил в кружку варенья и облизнул пальцы. – У нее сегодня последний съемочный день на этой площадке. Скорей бы уж смылась – всем надоела.
– Характер плохой?
– Это мягко сказано… Истерит при каждом удобном случае. Костюмеров задергала. Гримерша от нее каждый день плачет. Была б моя воля, я бы ее ссаными тряпками выгнал… – Сергей поднял глаза: – Прости… Короче – поганой метлой. Незаменимая! Да таких, как она, – полно. Мало, что ли, в стране талантливых актрис? Так нет, что ни фильм, снимают одних и тех же.
– У нее – имя, – высказалась Дайнека.
– Только имя и есть. Таланта на три копейки.
– А мне она нравится.
– Осенью снимали в белорусской деревне флешбэк[6], – козырнув кинематографическим термином, Сергей скосил глаза на Дайнеку. – Полежаева играла юную героиню. Вот смеху-то было! Ну какая из нее девушка? Она же – старуха!
– А сколько ей? – поинтересовалась Дайнека.
– Сорок четыре.
– Да-а-а, – соглашаясь, протянула она. – Слушай, можешь провести меня на съемочную площадку?
– Зачем? – удивился Сергей.
– Очень хочется посмотреть.
– Думаешь, это интересно?
– Пожалуйста…
– Не знаю, попробую завтра поговорить.
– Может, сегодня?
– Сегодня уже не получится. Завтра давай. – Он посмотрел на часы. – О-о-о… Я пошел. Спасибо за чай.
– Номер моего телефона возьмешь? – с надеждой спросила Дайнека, провожая его до двери.
– Зачем? Если договорюсь, просто зайду.
– Слушай, я хотела тебя спросить…
– Ну?
– Позавчера в той квартире кто-нибудь был?
– Из наших? – спросил он.
– Из ваших.
– Исключено. Заехали только вчера. – Сергей распахнул дверь. – Ну, я пошел.
– Я буду ждать, – сказала Дайнека.
Глава 5
Карминовые цветы
Всякая простуда протекает всегда одинаково: два дня с высокой температурой, потом неделя вялого прозябания, когда лежишь, потому что нечего делать, а встаешь только оттого, что нет сил лежать.
Дайнека чувствовала, что погружается именно в этот второй период заболевания. Невесомая слабость будто удерживала ее тело чуть выше кровати. Весь день она ничего не ела. Ее жалкие сорок девять килограммов могли съехать вниз, и тогда не избежать душеспасительной беседы с отцом.
Дайнека встала с кровати, пошла на кухню к холодильнику. Там отломила кусок колбасы, взяла круглую булку и вернулась в свою комнату. Поесть в два часа ночи – такая идея появлялась у нее не часто. Поставив тарелку, она села за письменный стол и вдруг услышала шаги прямо над головой.
– Неужели еще снимают… – пробормотала она, откусывая от куска колбасы и одновременно сдвигая в сторону разбросанные конспекты.
Дайнека заставила себя съесть все, что было в тарелке, и, когда встала, чтобы ее унести, снова услышала над головой голоса и шаги. Вслед за удаляющимися звуками она прошла в коридор, где-то наверху захлопнулась тяжелая дверь. Дайнека задержалась у дверного глазка: приникла, будто знала – сейчас что-то увидит.
Сначала на лестнице раздались шаги, потом на площадке появился мужчина, повернулся спиной, поднял правую руку, закинул голову, после чего двинулся вниз на первый этаж. Все произошло слишком быстро, Дайнека даже не запомнила, во что он был одет.
Она унесла тарелку на кухню, вернулась в свою комнату, легла в кровать и мгновенно заснула. Минут через тридцать проснулась от непонятного звука, которого не могло быть в ее спальне: свист с треском в конце, как будто зацепили и отпустили сухую звонкую ветку. После этого она мгновенно заснула, однако прежде догадалась посмотреть на часы. Было без четверти три…
Еще не рассвело, когда в дверь настойчиво позвонили. Кнопку звонка просто вдавили и больше не отпускали до тех пор, пока Дайнека дверь не открыла.
В прихожую вбежал тот самый Сергей из съемочной группы. Он бросился в кухню, однако, остановившись на полпути, вернулся в прихожую.
– Где у тебя телефон?!
– У тебя нет мобильника? – растерянно спросила она.
– Где телефон?!
Только теперь Дайнека заметила, что Сергей практически невменяем.
– Тихо… тихо… – Одной рукой она сняла трубку и протянула ему, другой осторожно открыла входную дверь, готовясь выбежать на лестничную площадку.
Сергей уставился на трубку, будто не понимая, зачем она ему нужна.
– Я забыл… – вдруг прошептал он.
– Что?.. – тоже прошептала Дайнека, исподтишка продвигаясь к выходу.
– Я забыл, как звонить в милицию…
– В полицию, – для чего-то уточнила она.
– В полицию, – согласился он очень по-детски.
– А зачем тебе полиция? – ласково спросила Дайнека.
– Там, – он рукой показал наверх. – Там… убили.
– Кого? – Дайнека опешила.
– Ее. – Сергей был уверен, что говорит понятно.
– Та-а-ак. – Она взяла его за руку и двинулась на лестничную площадку.
– Ты в пижаме, – заметил он.
– Плевать, – и Дайнека потащила его на третий этаж.
Сергей шел, не сопротивляясь, но и не проявляя особенного желания идти. Когда подошли к двери, она спросила:
– Открыта?
Сергей кивнул и громко сглотнул.
– Заходим? – Не дожидаясь ответа, Дайнека вошла в чужую квартиру. – Где?
– В гримерной.
– Я не знаю, где гримерная.
Сергей пальцем показал на раскрытую дверь в конце коридора, где этажом ниже располагалась ее собственная спальня. Она подошла и осторожно заглянула в дверной проем. У окна стояли два туалетных столика с подсветкой, как в гримерных, рядом с ними – два стула. Дальше – шифоньер, потом тумба, потом… Дайнека вздрогнула и на мгновенье прикрыла лицо руками, затем резко их отдернула.
На кровати, свалившись на бок и спустив на пол босые ноги, сидела Лидия Полежаева. На ее груди, на белоснежной кружевной комбинации карминовыми цветами расплылись кровавые пятна. От ее рук тянулись два провода, похожие на электрические. Их концы свились кольцами на ковре.
– Что это? – тихо спросила Дайнека.
Сергей прошептал:
– Провода. У нее в руках дистанционный электрошокер. Кажется, она в кого-то стреляла.
У Дайнеки перехватило дыхание. Она сдавленно вскрикнула:
– Где телефон?!
– Здесь его нет, снял хозяин. Вот мобильник… но я не знаю, как по нему вызвать полицию.
Дайнека ринулась к выходу и уже с лестницы прокричала:
– Нужно звонить в полицию!
– А я что говорил… – поплелся за ней Сергей.
Когда приехали оперативники, они оба уже успокоились, просто ждали в дверях тихоновской квартиры. На лестничной площадке стояли соседи, которые вышли на крик Дайнеки.
С нарядом прибыли криминалисты, которые немедленно приступили к работе. Следователь попросил посторонних разойтись. Дайнеку с Сергеем он пригласил в гостиную, где расположился за большим овальным столом. Сергей сказал, что пришел на работу первым и обнаружил труп Полежаевой. Больше ему рассказывать было нечего. Дайнека видела и знала не больше, чем он.
– Крюков Роман Семеныч, – представился следователь. – Проживаете в этом доме? – Он смерил Дайнеку взглядом: белая в сердечках пижама, пушистые тапочки. – Кстати, сколько вам лет?
– Почти восемнадцать…
Следователь отложил ручку в сторону и озадаченно посмотрел в протокол.
– Родители где?
– Мама в Сибири…
При этих словах Крюков с любопытством взглянул на нее.
– А папа на даче, – продолжала она.
– Тоже в Сибири? – ехидно спросил он.
Дайнека помотала головой.
– Не-е-ет, здесь, в Подмосковье.
– В общем, так, – решительно заявил следователь. – Вот моя карточка. Пусть мне позвонит твой отец, придете ко мне вместе. Тогда все расскажешь.
6
Флеш.