Страница 6 из 10
– Ты как здесь оказалась?
И тогда Вера, к собственному удивлению, рассказала бывшей однокласснице все про вероломство своего мужа.
– Так, – произнесла Катя, выслушав Верину сбивчивую речь, – и чего ты теперь хочешь? Устроить скандал прямо тут, во дворе? Так не получится. Они вдвоем уедут спокойненько на машине, а тебя сдадут в полицию. Вон, видела, народная дружина на лавочке сидит? – Она махнула рукой в сторону старух. – Всегда на страже, бдят, как часовые на посту! Они тебе и пикнуть не дадут, сразу же полицию вызовут! Шла бы ты, Вера, домой, там подумаешь, успокоишься малость, отдохнешь, а вечером, со свежими силами можно и поругаться с муженьком любимым. Или вообще не нужно. Подумаешь, большое дело!
– Как же? – слабо спросила Вера.
– А так. Сделай вид, что ничего не знаешь, живи, как раньше.
– Я так не могу! – Вера замотала головой. – Я просто не знаю, что делать! Катя! – Она схватила подругу за руку. – Можно я у тебя немножко побуду? Просто с силами соберусь!
– Да понимаешь, сейчас момент неподходящий… – Катя отвела глаза.
– Я все равно не уйду, я должна еще раз это увидеть! – громко сказала Вера, и даже слезы у нее высохли.
– Упертая ты! – Катя досадливо поморщилась. – Говорю же – проще нужно на вещи смотреть! Подумаешь, дело какое – мужик загулял! С кем не бывает…
– Со мной, – тихо сказала Вера, но тут же поняла, что с ней это тоже уже случилось. И не сегодня, а гораздо раньше.
– Говоришь, брюнетка, короткостриженая, наглая? – спрашивала Катя. – Ну так это, наверное, Анька Севастьянова из девятнадцатой квартиры. У нее мужики не переводятся. Но и надолго не задерживаются. Так что отпустит она твоего Олежка вскорости. Взять с него особо нечего, – она пренебрежительно указала на синий далеко не новый «Опель».
Катя покосилась на старух, которые вытягивали шеи на своей лавочке, и нахмурилась.
– Ладно, лучше пойдем в квартиру, чем здесь попусту маячить.
Квартира у Кати была на первом этаже, идти недалеко.
– Иди в ту комнату и смотри на двор сколько хочешь, – недовольно сказала Катя, – а мне, извини, тебя развлекать некогда.
– Спасибо, я мешать не буду, – пробормотала Вера.
Она села возле окна и уставилась во двор. Она испытывала противоречивые чувства: ей было и неудобно перед Катей, казалось, что одноклассница смотрит на нее, не скрывая насмешки, но в то же время это было совершенно неважным, незначительным, а волновало по-настоящему только одно: Олег, та женщина, которая приехала с ним, и то, что они сейчас делают. Ей хотелось убедиться во всем самостоятельно, увидеть подтверждение измены мужа – и одновременно она боялась этого…
Катя ходила мимо, занималась собственными делами и нет-нет да и посматривала на часы с озабоченным видом. Вера понимала, что ее визит несвоевременен, что она мешает подруге, что у той наверняка есть какие-то дела, но ничего не могла с собой поделать.
Вера невольно прислушалась. Катя в прихожей разговаривала по телефону, вернее слушала, что скажет ей собеседник, и отпускала отрывистые замечания: «Да!», «Поняла!»
Вдруг она бросила трубку, пробежала по коридору и ворвалась в комнату, где Вера несла вахту у окна, выходившего во двор.
– Дай ручку какую-нибудь записать! – крикнула Катя.
Вера беспомощно развела руками, но Катя уже схватила со стола ручку и выбежала в прихожую.
– Да! – крикнула она в трубку. – Записываю!
Вера прикрыла дверь, чтобы не мешать, и снова уставилась в окно.
Во дворе ничего не происходило. Старухи на скамейке по-прежнему что-то оживленно обсуждали, какой-то мужчина возился со своей машиной да двое подростков гоняли вместо мяча пустую банку из-под пива. Прошел немолодой мужчина с большим, туго набитым пакетом из универсама, пробежала с деловым видом облезлая рыжая дворняжка. Вера испытывала все большую неловкость. Что она делает здесь, в чужой квартире? Следит за собственным мужем! Какой стыд! Она никогда не думала, что может до такой степени опуститься!
Она хотела уже встать, извиниться перед Катей и уйти, как вдруг резко и требовательно зазвонил дверной звонок.
Катя метнулась к двери, вернулась, прошептала:
– Сиди тихо! – и бросилась в прихожую, плотно закрыв за собой дверь комнаты.
Вера услышала звук открывшейся входной двери. Тут же раздался удивленный Катин голос:
– Ты? А я думала…
Ответа не было слышно – видимо, дальнейший разговор вели шепотом или вполголоса. Впрочем, Веру не интересовали Катины дела, она снова припала к окну, боясь увидеть мужа и в то же время боясь его пропустить.
В прихожей слышна была какая-то непонятная возня, потом хлопнула входная дверь, и стало тихо.
Вера некоторое время сидела на прежнем месте, не отводя взгляда от окна, но наконец ей показалось странным, что Катя не возвращается в комнату и вообще не подает никаких признаков жизни. Вера хотела окликнуть подругу, но вспомнила, что та велела ей сидеть тихо, и передумала. А может быть, она просто побоялась нарушить странную, хрупкую тишину.
Она просидела так еще несколько минут. Тишина в квартире стояла неестественная, какая-то гнетущая. Наконец Вера не выдержала и подошла к закрытой двери.
– Катя! – сказала она вполголоса. – Где ты?
Не услышав никакого ответа, она забеспокоилась еще больше, встала и неуверенно двинулась к двери. Немного не дойдя до нее, остановилась и позвала погромче:
– Катя! Случилось что-нибудь? Ответь!
В ответ снова не раздалось ни звука. Неужели Катя ушла, оставив ее в своей квартире и даже ничего ей не сказав? И что ей теперь делать? Сидеть тут взаперти и ждать?
Вера толкнула дверь и выглянула в прихожую. В первый момент ей показалось, что там никого нет, только на полу лежит что-то странное, бесформенное… но в следующую секунду Вера поняла, что это такое. И хотя весь ее организм усиленно сопротивлялся, Вера сделала еще несколько неуверенных шагов и подошла вплотную к двери.
На полу, перед самой входной дверью, лежала Катя. Она лежала на боку, как будто ее внезапно сморил сон, подтянув ноги к животу и неловко подогнув руку. Вера заставила себя поглядеть вниз. Как утопающий за соломинку, она уцепилась за мысль, что бывшая одноклассница потеряла сознание, упала в обморок… однако, наклонившись, она увидела широко открытые Катины глаза. У живых людей таких глаз не бывает.
И еще Вера увидела растекающуюся на полу под Катей темную лужу. Это была кровь, Катина кровь.
Вера зажала себе рот ладонью, чтобы не закричать. Не из каких-то разумных соображений, не из осторожности, просто ей казалось немыслимым разрушить своим криком гулкую тишину, царящую в квартире.
Она выпрямилась. Такого ужаса ей никогда не приходилось переживать. Все мысли о муже, о его измене мгновенно улетучились из головы. Улетучились вообще всякие мысли, их место занял первобытный, непереносимый ужас. Оставаться здесь, рядом с трупом, рядом с этим неодушевленным предметом, который совсем недавно был Катей, она не могла. Веру била крупная, мучительная дрожь. Она протиснулась к двери, стараясь не прикасаться к Кате и даже не смотреть на нее, взялась за ручку и, не глядя, нашарила на вешалке пальто и сумочку. Разумеется, проклятая сумка выскользнула из рук, и содержимое ее рассыпалось по полу. Вера застонала и присела на корточки, собирая все мелочи. Она шарила по полу, стараясь не глядеть в мертвые Катины глаза. Кажется, все на месте.
Руки так тряслись, что не могли справиться с замком. Вера закусила губу, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы унять дрожь, и наконец немыслимым усилием открыла дверь. Выскользнула на лестничную площадку… и чуть не закричала от страха.
Навстречу ей поднималась незнакомая женщина средних лет с объемистым пакетом в руке. Самая обыкновенная женщина, даже довольно приятная, но она увидит Веру и запомнит ее, она сможет узнать ее потом… когда Катин труп найдут и станут искать виновного!
– Вы отсюда? – спросила эта женщина Веру.
Вера неуверенно кивнула. Она почти не поняла вопроса. В первый момент хотела вернуться обратно в квартиру, но вспомнила, что там, возле двери, лежит Катя, вернее то, что совсем недавно было Катей, и поняла, что не сможет снова оказаться рядом с ней.