Смерть Королей (ЛП)

Они увидят мою стену из щитов в центре нашего строя, но по обе ее стороны были воины без щитов или доспехов. Легкое мясо, подумал я, не сомневаясь, что фирд хрустнет как тростинка, когда датчане атакуют.

Но они оставались между деревьями, по мере того, как туман исчезал, а дождь усиливался. Временами датчане для устрашения колотили мечами о щиты, и я слышал приглушенные крики, хотя они были слишком далеко, чтобы различить слова.

- Почему же они не атакуют? - грустно спросил Финан .

Я не мог ответить, потому что понятия не имел, что затеяли датчане. Мы были в их власти, а они стояли, вместо того, чтобы атаковать. И в предыдущий день они продвинулись ненамного, но теперь стояли неподвижно. И это было их великое нашествие?

Помню, я глядел на них, удивляясь, и два лебедя пролетели над головой, крылья били сквозь дождь. Знак, но что он означал?

- Если они вырежут нас до последнего человека, - спросил я Финана, - скольких потеряют сами?

- Сотни две? - предположил он.

- Потому они и не нападают, - предположил я, и Финан озадаченно на меня посмотрел. - Они прячут воинов в лесу, не в надежде, что мы атакуем, а чтобы мы не знали, сколько их, - я сделал паузу, чувствуя как идея обретает формы, - или, точнее, насколько их мало.

- Мало?

- Это не основная армия, - сказал я, внезапно обретя уверенность. - Это отвлекающий удар. Там нет ни Сигурда, ни Кнута, - предположил я, но это было единственным объяснением, которое я смог найти.

Кто бы ни командовал этими датчанами, у него было меньше тысячи воинов и он не желал терять две-три сотни в битве, которая не являлась частью основного вторжения. Его задачей было держать нас здесь и завлечь другие отряды саксов в долину Сэферна, в то время как настоящее вторжение шло... Откуда? С моря ?

- Думал, Оффа сообщил тебе..., - начал Финан.

- Этот ублюдок плакал, - в ярости откликнулся я, - плакал, чтобы убедить меня, что он говорит правду. Он сказал мне, что платит добром за мою доброту, но я никогда не был к нему добр.

- Я платил ему, как и остальные . И датчане, должно быть, заплатили ему больше, чтобы он наврал мне с три короба, - я опять не знал, было ли это правдой, но почему же эти датчане не шли, чтобы вырезать нас?

Потом появилось какое-то движение в центре их строя, щиты раздвинулись, пропуская трех всадников. Один нес зеленую ветку, знак переговоров, другой был в высоком шлеме с серебряным гребнем, из которого торчал плюмаж из вороньих перьев.

Я позвал Меревала, и мы втроем с Финаном пошли мимо нашей хилой баррикады через мокрый луг к приближающимся датчанам.

Человеком в шлеме с плюмажем из вороньих перьев оказался Хэстеном. Шлем являл собой великолепный образчик мастерства, украшенный змеем Мидгардом, обвившемся вокруг верхушки, хвост защищал шею, в то время как рот образовывал гребень, держащий вороньи перья.

На нащечниках были вырезаны драконы, между которыми мне ухмылялся Хэстен.

- Лорд Утред, - произнес он счастливо.

- Ты носишь чепчик своей жены? - приветствовал я его.

- Это подарок ярла Кнута, который будет тут к ночи.

- А я то удивлялся, чего же ты ждешь. Теперь знаю, тебе нужна помощь.

Хэстен улыбнулся, как будто забавляясь моими оскорблениями. Человек с зеленой веткой был в нескольких шагах позади него, в то время как рядом стоял воин в еще одном богато украшенном шлеме - на этот раз с сомкнутыми нащечниками, так что лицо я видеть не мог.

Его кольчуга была дорогой, седло и пояс украшены серебром, а руки густо увешаны драгоценными браслетами. Лошадь незнакомца занервничала, и он сильно ударил ее по шее, заставив только шагнуть в сторону на мягком грунте. Хэстен наклонился и погладил разволновавшегося жеребца.

- Ярл Кнут принесет Ледяное Зло, - сообщил он мне.

- Ледяное Зло?

- Это его меч, - пояснил Хэстен, - вы с ним будете драться среди ветвей орешника. Это мой ему подарок.

Кнут Ранульфсон слыл величайшим мечником среди всех датчан, просто волшебник с мечом, человек, который улыбался, убивая, и гордился своей репутацией. Признаюсь, при словах Хэстена я почувствовал дрожь страха.

Поединок в пространстве, окруженном ветвями орешника, ритуальный поединок, и итог мог быть только один - смерть. Он будет демонстрацией мастерства Кнута.

- Будет приятно его убить, - сказал я.

- А разве твои ангелы не говорили, что это ты умрешь? - удивленно спросил Хэстен.

- Мои ангелы?

- Хорошая идея, Сигурд-младший привез их нам. Двух таких хорошеньких девчушек. Мы ими насладились, как и большинство наших воинов.

Так значит, всадник рядом с Хэстеном был сыном Сигурда - щенок, который хотел драться со мной в Честере, и нападение на Туркандин - его рук дело, его обряд посвящения, хотя, не сомневаюсь, отец послал воинов постарше и помудрее удостовериться, чтобы сын не наделал фатальных ошибок.

Я вспомнил мух на теле Лудды, грубо нарисованного ворона на римской штукатурке.

- Когда ты умрешь, щенок, - сказал я ему, - я прослежу, чтобы у тебя не было меча в руке. Я пошлю тебя гнить в Хель. Посмотрим, как тебе это понравится, кучка мышиного дерьма.

Сигурд Сигурдсон вытащил меч, и вытащил очень медленно, как бы показывая, что не собирается нападать прямо сейчас.

- Он зовется Огнедышащий Дракон, - сказал он, держа лезвие вертикально.

- Меч как раз для щенка, - насмешливо сказал я.

- Хочу, чтобы ты знал, как зовется меч, который тебя убьет, - сказал он и вывернул голову жеребца, будто намереваясь врезаться в меня, но лошадь привстала на дыбы, и молодому Сигурду пришлось вцепиться за гриву, чтобы удержаться в седле. Хэстен снова наклонился и схватил жеребца за уздечку.

- Убери меч в сторону, господин, - сказал он мальчишке, потом улыбнулся мне. - У тебя есть время до вечера, чтобы сдаться, - сказал он, - а если не сдашься, - его голос посуровел, опережая мой возможный комментарий, - то все вы умрете.

- Но если ты согласишься, лорд Утред, мы пощадим твоих людей. До вечера! - он повернул коня, волоча за собой молодого Сигурда. - До вечера! - крикнул он снова, удаляясь.

Эта война - за гранью моего понимания, подумал я. Зачем ждать? Если только Хэстен и правда так боится потерять четверть или треть своих сил. Но если это на самом деле авангард великой армии датчан, то нет смысла слоняться около Шроббесбурха.

Им нужно быстро и жестко ударить в мягкое подбрюшье саксонской Мерсии, а затем пересечь Темез, опустошая Уэссекс.

Каждый день, что датчане теряли в ожиданиях, был еще одним днем, который позволял собрать фирд и привести воинов из земель саксов, если только мои подозрения не были верны, и этот удар датчан был обманом, потому что реальная атака наносилась где-то в другом месте.

Еще больше датчан собралось в окрестностях. Поздним утром, когда дождь наконец закончился и солнце проглянуло сквозь облака, мы увидели больше дымов в восточной части неба.

Сначала струйка дым была тонкой, но быстро становилась гуще. Вскоре появилось еще две. Датчане громили близлежащие деревни, а другой отряд перешел реку и патрулировал изгиб, поймавший нас в ловушку.

Осферт нашел две лодки - просто шкуры, натянутые на ивовые прутья, и хотел сделать большой плот, как тот, который мы нашли, чтобы пересечь Узе, но присутствие датских всадников покончило с этой идеей.

Я приказал своим людям укрепить баррикаду поперек перешейка балками и стропилами, чтобы защитить людей из фирда и направить атакующих на стену из щитов.

У меня почти не было надежды пережить решительную атаку, но люди должны быть заняты, и потому они снесли шесть домов и перенесли бревна к перешейку, где баррикада медленно становилась всё более грозной.

Священник, нашедший убежище в Шроббесбурхе, прошел вдоль моей линии обороны, раздавая людям небольшие кусочки хлеба. Они становились перед ним на колени, а он клал крошки им в рот, а затем добавлял щепотку почвы.

- Зачем он это делает? - спросил я Осферта.