Никому не доверяй!

— Хорошо, — заметила она. — Они еще не начали.

Мэгги разыскала два места в первых рядах. Лори с грустью смотрела на выход. Ей было здесь неинтересно, по крайней мере, здесь нечего ожидать одного так нужного ей телефонного звонка. Глаза закрывались. Голова склонилась вперед. Она почувствовала, как сестра толкнула ее в бок и произнесла:

— Начинается.

— Отлично. Разбуди меня, когда они закончат.

Раздался голос аукциониста:

— Наша первая вещь — настоящий шедевр. Спальный гарнитур старинной работы. Начальная цена — триста долларов.

Лори мгновенно проснулась. Она узнала голос. Это был Дэнис.

— Сюрприз, — прошептала Мэгги.

Дэнис указал на Лори и произнес:

— Предлагают триста семьдесят пять.

— Что? — Лори повернулась к сестре.

— Я подумала, что ты хочешь купить его.

— Мне не нужен гарнитур. Мне не с кем делить его.

— Тогда лучше замри.

Она сидела очень тихо, пока Дэнис не продал свой шедевр за шестьсот пятьдесят долларов.

Казалось, что он смотрел прямо на нее, когда произносил:

— Кто больше?.. Кто больше?.. Продано.

7

Когда Дэнис скороговоркой давал описание следующего предмета торга, Лори шипела на свою сестру:

— Отлично. Ты, наверное, думаешь, что это остроумно.

— Да, думаю, — самодовольно ответила Мэгги. — Когда Дэнис позвонил мне, чтобы обсудить…

— Дэн позвонил тебе?

— Он позвонил, чтобы узнать, буду ли я постоянно арендовать прилавок на блошином рынке. При этом он упомянул аукцион и намекнул, что будет не против снова увидеть тебя.

— Тебе следовало бы научиться не лезть не в свое дело.

— Но это мое дело, — возразила Мэгги. — Когда ты несчастна, ты делаешь несчастными всех нас.

Дэнис продолжал торги, и Лори пришлось сидеть тихо, чтобы не приобрести по ошибке кровать-качалку для двойняшек.

— Продано, — выкрикнул он. — Поздравляю леди в розовой шляпке.

Лори кипела от злости. Если Мэгги не нравилось ее поведение, она могла съехать. Это был ее дом, а не сестры. Она платила по закладной и почти рассчиталась с родителями. Кроме того, она была сыта по горло рассуждениями и вмешательством Мэгги. Когда она оказала гостеприимство сестре с детьми, то думала, что шесть месяцев пролетят быстро. Но не прошло и двух, а она уже чувствовала себя стесненно. Лори хотелось, чтобы все оставили ее в покое: и Мэгги, и Алан, и его приятель Стив, который, похоже, не предпринимал никаких усилий, чтобы найти себе другое жилье.

— Продано! — воскликнул Дэнис.

Когда она свирепо посмотрела на него, он приподнял на уровне плеч полусогнутые руки и взмахнул ими, как если бы изобразил крылатого коня. По крайней мере, ей так показалось. А его губы сложились в слово: «Позже».

Одни нервы! Он не побеспокоился даже позвонить ей, а теперь намекает на встречу в разгар аукциона. Она встала.

Дэнис вежливо сказал:

— Не может ли леди из третьего ряда занять свое место?

— Нет, не может, — сердито ответила Лори. — Леди уходит.

Он произнес в микрофон:

— Подожди меня, Лори. Мне нужно повидаться с тобой.

— Эй, Лори, — выкрикнул кто-то из присутствующих. — Дай парню шанс.

Ей пришлось опуститься на место.

Теперь она избегала смотреть на Дэниса. Да, у него был хорошо подвешен язык. В прошлую субботу он убедил ее в том, что она необыкновенная. Прекрасно сервировал стол. Вкусно накормил. Нарисовал летающую лошадку на ее груди. И поцеловал ее.

— Продано!

В прошлую субботу она почти купилась. Чуть не легла с ним в постель.

Мэгги тронула ее за руку и указала на строчку в плохо отпечатанной программе.

— Здесь сказано, что Дэнис участвует только в первых четырех лотах. Через несколько минут он освободится.

— И что дальше? — сухо вопросила Лори.

— Потом он может отвезти тебя домой. Ты устала от этого аукциона, а меня интересует то, что будет в конце, когда начнут распродавать товары из закрывающегося магазина ковров.

— Я не хочу, чтобы Дэнис отвозил меня домой. И зачем тебе потребовалось покупать ковры? У тебя появился свой дом?

— Чтобы продать их, глупышка.

Высокий мужчина, сидящий позади, похлопал Лори по плечу и попросил соблюдать тишину.

Конечно, у Дэниса был дар бойкого аукциониста. Его движения были стремительными. Он моментально выкидывал руку вперед, указывая на называющих цену. Он легко очаровал всех находящихся в зале. Всех, кроме нее, подумала Лори.

— И инкрустированная кофемолка викторианской эпохи становится собственностью прекрасной леди с первого ряда, — вновь выкрикнул Дэнис. — Ну, вот и все, ребята. Уступаю место своему коллеге по бизнесу.

Послышались жидкие аплодисменты. Дэнис передал блестящий микрофон, спрыгнул с помоста и направился к Лори. Сопровождаемый ободряющими выкриками присутствующих, он взял ее за руку и вывел из зала. Мэгги последовала за ними.

— Дэнис, — сказала она с лукавой улыбкой. — Мне нужно возвращаться — меня интересуют ковры. Но Лори я оставляю на тебя. Я буду благодарна, если ты подбросишь ее домой.

— С удовольствием.

Мэгги устремилась в аукционный зал.

Лори повернулась к Дэнису:

— Я могу добраться домой самостоятельно.

— Но я хотел бы подвезти тебя.

— Не надо, спасибо.

Дэнис схватил ее за руку.

— Нам нужно поговорить.

— О чем? С прошлой субботы ничего не изменилось. Вопрос о твоем прошении на заем до сих пор не решен.

— Это неважно.

— Как бы не так! Возможно, ты собираешься предъявить нам иск.

— Я не верю в судей.

— Конечно, — ее разочарование усилилось. — Ты не веришь в судей, в бухгалтеров, в банки, в займы. Ты одинокий охотник, существующий вне системы. Героический и свободный. Тебе никто не нужен. Во мне ты тоже не нуждаешься?

— Это верно. В тебе, как в представителе кредитного общества, я не нуждаюсь. Но ты мне интересна. Я хочу проводить с тобой время.

— Почему?

— Я хочу быть с тобой, потому что ты нравишься мне. С тобой легко общаться. Иногда я вижу в тебе что-то, от чего я чувствую себя… по-другому. Ты чем-то тронула меня, Лори.

Она насмешливо спросила:

— Я что, должна поблагодарить за комплимент?

— Мне неважно, что ты скажешь. Просто говори со мной.

Неприязнь на ее лице сменилась растерянностью.

— Я хочу спросить у тебя одну вещь, — ее губы сжались в тонкую линию. — Ты удивляешь меня, Дэнис Макгроун. Если ты так восхищаешься мной, почему же ты мне ни разу не позвонил?

— Я был не в себе. Все это дело с займом выбило меня из колеи. Я чувствовал себя обведенным вокруг пальца.

— А сейчас? — спросила она. — Сейчас ты не сердишься?

— Я не виню тебя. Я уверен, что ты не знала о подделке.

— Как это успокаивает, — в ее голосе был сарказм. Лори была непримирима. — Итак, ты не считаешь меня мошенницей, по-твоему, я просто глупа. Бездарный в бизнесе администратор.

— Конечно, нет. Почему ты должна была сомневаться насчет моей подписи? И даже если она вызывает сомнения, то все остальные сведения в документе абсолютно точны. У меня было время проверить это.

— Все цифры?

— Да. Даже по проекту складов.

Лори страстно желала разобраться в этом. Фактически вся ее карьера зависела от решения проблемы.

— Мне это не понятно. Вероятно, был способ получить сведения о твоем магазине, но никто не мог знать ориентировочных расчетов, основанных на твоих планах на будущее. Я думаю, что этих данных нет нигде.

— Есть, в моем кабинете в «Ностальгии», — ответил он. — Кто-то проник в него и выписал цифры, необходимые для прошения на заем. Поэтому в прошении нет ничего о блошином рынке. Сведения о нем хранятся в фургоне.

— Ты предполагаешь, что кто-то вскрыл твой кабинет и скопировал данные?

Он кивнул.

Хотя Лори уже поверила в возможность того, что мистер Мейсон фальсифицировал прошение, она не представляла себе, что он мог иметь отношение к взлому. И кем тогда оказалась бы Лори? Сообщницей в преступлении? Она вздохнула.