Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 51 из 51

— Не унести с собой взгляды, походку, умолчания твои. Не повторить поездки на оранжевой капельке, прогулки в россыпи цикламен, луч, пробившийся через завалы облаков, восторженный закат розовым, невозможно розовым сполохом над головами. Помни это. За двоих помни…

«Dance me… Dance me… Dance me…»

Тайная подруга просит:

— Назови по имени. Хоть раз назови. Подари мне меня.

Не освободиться от памяти, что засела иглой. Не назвать по имени, чтобы не обратилась в Смадар, Гилу, Эстер, не затерялась среди Ципор, Рут, Рахелей.

«И нас… — просят деревья, цветы, букашка на траве, французские консулы. — Назови словом своим…»

Не дождавшись ответа, берет его за руку, ведет по тропке. Затем по лестницам, вниз и вниз. Где цикламены с анемонами. Анемоны с цикламенами рядами, в буйстве весны, высаженные к их приходу.

Кафе, затерявшееся в зарослях.

Подушки на стульях яркой раскраски.

Тени решетчатые на стенах.

Окна бойницами, чтобы занять оборону, защитить и уберечь, — как же она раскрыта, тайная его подруга!

Молчат.

Пьют вино из одного бокала.

Ее рука на его руке. Исхудалое лицо, глаза огромны. Предыдущее не существует. Последующего тоже нет. Глубина чувств — не донырнуть до дна.

А за окном небо бездонное, темнее синего. Белесый обруч вокруг луны. Стена Старого города, подсвеченная к ночи. Негромкое трио ворожит-пророчит.

Жалобно и тревожно рыдает виолончель.

Стоном — примиряясь с неизбежным — откликается скрипка.

Упрашивает фортепьяно в обещании покоя, согласия, — смятение, задавленные вздохи, непролитые слезы, слабея, затихая, кровью из сосудов, лимфой из капилляров, видениями из памяти…

Подходит официант:

— Всё нормально?

Если бы так…

— Не сделала, — шепчет, — я этого не сделала. А могла бы, могла…

— О чем ты?

Громко. Так громко, что на них поглядывают:

— Я же умирала… Умирала! Обещание хотела дать: выживу — расстанусь с тобой…

Смотрит — синева глаз нестерпима:

— Но я не дала его, нет, нет… Не дождетесь! — Яростно: — Всё равно бы нарушила!

Доказывает кому-то исступленно, горячечно:

— Не стыдно, ты слышишь? Когда радость, не стыдно — не совестно…

В глазах обещание.

В руке теплота.

Седоголовый встает, подходит к стойке, спрашивает у хозяина:

— Сколько стоят два часа твоего заведения?

— Смотря в какое время.

— Теперь. Незамедлительно.

Прикидывает:

— Тысячи три.

— Вот они, эти тысячи. И чтобы никого не было. Ни посетителей, ни официантов, ни повара. Понял?

Глаза у хозяина блудливые: продешевил, не иначе.

— А подоходный налог?

— Добавь.

— А налог на дополнительную стоимость?

— Тоже добавь.

— Моральный ущерб? Посетители обидятся, больше не придут.

— Добавь, черт тебя побери! И выматывайтесь отсюда! Немедленно!..

Остаются они одни.

— Ми-лый… — на выдохе. — Ты и меня вы-ду-мал?

Может, оно и так…

Завершается повествование, а с ним и мнимые реальности, к которым нет и не может быть привыкания, высмотренные на беленом потолке, выстраданные в одиноком жилище на исходе дней, в привилегии воображения…

Иерусалим, 2008–2011


Понравилась книга?

Написать отзыв

Скачать книгу в формате:

Поделиться: