Лейф (ЛП)

“Данк не знал. Предупреждал ли он тебя об этом заранее? Подготовил ли он тебя к потере друга? Нет. Он этого не сделал. Потому что смерть Уайта не была предначертана судьбой. Мой отец воспользовался своей силой, чтобы взять свою плату, и убил тело Уайта, в котором покоилась его душа. Данк оказался там, чтобы изъять душу из тела, потому что это его работа. Он был столь же удивлен как и ты.”

Теперь она знает. Будет ли она меня ненавидеть?

“Но…но ты же говорил, что моя смерть и смерть Уайта должны были быть двумя школьными трагедиями в этом году. Это значит, что смерть Уайта была судьбаносной.”

“Я солгал тебе. Я хотел, чтобы ты была зла на Данка. Я мог чувствовать твою боль и я знал, что ты сторонишься его.”

Я наблюдал как волна различных эмоций накрыла ее лицо. Это было за гранью того, что способен воспринять человеческий разум. Но она не была нормальной. Большую часть своей жизни она видела души. Она была влюблена в Смерть. Ничего касаемо Пэган не было нормальным. Она должна быть достаточно сильной, чтобы пережить все это. Если бы я только мог заставить ее сначала влюбиться в меня. Но я не смог.

“Хорошо. Я пойду с тобой.” Я не дал ей возможности осмыслить свой ответ. Так как это был ее выбор, я мог забрать ее. Я завел двигатель щелчком пальцев и надавил на газ.

“Лейф! Помоги мне!” Закричала Пэган в то время как машина мчалась на середину моста. Движением пальца я резко повернул руль.

“Я с тобой, Пэган,” утешил я ее, когда машина прорвалась через ограждение и устремилась в воды океана под нами. Вилокан, загробный мир религии вуду находился на глубине моря. На этот раз я ее не транспортирую. Она слишком тяжело это перенесла. Мы отправимся вниз старым добрым способом. Темные воды поглотили нас и я потянулся к Пэган, чтобы погрузить ее тело в сон. Затем, я прижал ее к себе и мы начали медленно погружаться вниз. Совсем скоро мы будем дома.

11. Не могу дождаться, когда проведу с тобой вечность

Я не мог заставить ее покинуть мою комнату. Она отказывалась от прогулки вокруг дворца и от осмотра со мной Вилокана. Вместо этого, Пэган лежала свернувшись калачиком в моей спальне, куда мне теперь не разрешалось входить без разрешения. Отец произвел на нее плохое впечатление своими сексуальными потехами во время одного из ужинов на котором она присутствовала. Согласиться на то, что я позволю ей поговорить с Уайтом, было единственным, что я смог придумать, чтобы поднять ей настроение.

Открыв дверь, Уайт прошел мимо меня, не обратив на меня никакого внимания. Он ненавидел меня. Он ненавидел то, кем я являюсь и что я из себя представляю. Когда-то он был моим другом. На протяжении всей своей жизни я наблюдал за ним и желал, чтобы моя жизнь была похожа на его. Он был другом Пэган, и это интриговало меня больше всего. У него была жизнь обычного парня.

Я принес Пэган еды, которую она бы одобрила. Та еда, которой наслаждался мой отец, была не совсем тем, что она согласилась бы есть. Его предпочтения были во всех смыслах странные. Поставив поднос на столик у кровати, я встретился взглядом с Пэган.

“Он меня недолюбливает,” сказал я, протянув ей тарелку.

“Нет, это не так. Но даже если и так, кто вправе его за это винить? Ты забрал у него вечность. Теперь он навеки застрял здесь.”

Ненависть, прослеживающаяся в ее словах причиняла невообразимую боль. “Я не забирал его душу, Пэган. Это сделал мой отец. Я понятия не имел, что он собирается это сделать. Гид ни перед кем не отчитывается в нашем государстве. Он принимает решения, которые выгодны ему и он помешан на всем том, что доставляет удовольствие и преследует ведущие к этому цели, превращая хорошие поступки в развращенное поведение. И я могу сказать, что ничто не способно его остановить. Я был ребенком, когда он сказал мне выбрать душу. Я не имел ни малейшего представления, что под этим подразумевалось. Я выбрал тебя. Я не знал тогда, что это значит. Ты можешь ненавидеть меня, но попытайся понять, я не такой как мой отец.” Она молчала некоторое время и я начал выставлять с подноса тарелки. “Кто твоя мать?” Тема моей матери не была одной из тех, которые мне хотелось бы обсуждать. Никогда. Но с Пэган я должен делиться всем. Даже неприятными моментами. “Мою мать зовут Эрзули, именно от нее я унаследовал белый цвет кожи и светлые волосы. Она Богиня Вуду многих вещей. Любовь одна из них…месть другая. У нее много любовников и она наслаждается теми же вещами, что и мой отец. Я вижу ее по праздникам, но большую часть жизни живу с отцом. Она никогда не хотела иметь детей, но несмотря на это, я не единственный ее ребенок. У нее их несколько, большинство из которых ходят по земле. Она не пренебрегает тем, чтобы затащить человека к себе хм…в постель.” Пэган маленькими кусочками откусывала прессованую свинину, которую я ей принес и я вздохнул с облегчением. Ей необходимо было поесть. Мне не нравилось то, что она голодает. Отец скоро сделает ее бессмертной. Но сейчас ей необходимо поесть.

“Ты к тому же не говоришь как твой отец. У него легкий каджунский акцент.” Она интересовалась мной. “Я провел большую часть жизни присматривая за тобой. Я приноровился к твоей манере общения, чтобы стать частью твоей жизни. Я не хотел показаться тебе чужестранцем.”

“Так значит все те сны, что я видела, они реальны? Всё это происходило на самом деле. Есть ли еще воспоминания, которые я забыла?” В нашей с ней жизни было мало ярких моментов. Но я так хотел, чтобы она все помнила. “Может только немного,” ответил я.

“Немного? И все?” Я не хотел ничего больше от нее скрывать. Я и так уже много чего утаил. Я поставил свою тарелку и встал. Если я собираюсь ей рассказать об этом, мне необходимо пройтись. Это помогает мне сосредоточиться. Кроме того, видеть ее на своей постели, мешало мне сконцентрироваться на чем-либо еще. Мои мысли погрузились в те времена, когда она находилась в больнице и Данкмар еще не завладел ее сердцем. Я еще никогда не был так близок к кому-либо.

“Я был рядом с тобой во многих моментах твоей жизни. Когда тебе было одиноко или грустно, я был рядом. Когда тебе угрожала опасность, я был рядом. Я делал то, что должен был. Отец сказал, что ты была моей и я должен защищать тебя. Я это и делал. Я сожалею, что ты не помнишь этого. Я сделал это не намеренно. Просто у меня нет души и твоя душа не может меня помнить долгое время, когда я не рядом.”

“Почему ты хотел, чтобы я вспомнила те моменты? Те, которые ты выбрал и показал мне во сне?” Я остановился и посмотрел прямо ей в глаза. “Потому что это были те моменты, когда я потихоньку начинал в тебя влюбляться.”

“Ты не любишь меня, Лейф. Если бы ты любил меня, ты бы никогда не удерживал меня против моей воли.”

“Я сказал тебе, что не могу контролировать своего отца. Он спас твою жизнь. Теперь ты в его власти, Пэган.”

“Я ни в чьей власти.” Она не понимала. Я начал беспокоиться, что она никогда этого не поймет. “Я не хочу с тобой спорить. Не сегодня. Давай просто поедим. Хорошо?”

Я вернулся к своей тарелке и мы молча продолжили есть. Когда Пэган поставила свою тарелку, я сделал то же самое. “Ты наелась?” спросил я, вставая с постели, чтобы убрать посуду.

“Да,” пробормотала она. Я не мог заставить ее простить меня. Сегодня я сделал все, что было в моих силах. Повернувшись, я направился к двери, чтобы вновь ее покинуть. Но достигнув выхода я развернулся и решил сделать последнюю попытку.

“Что я могу сделать, чтобы доказать тебе, что действительно тебя люблю? Что-нибудь, кроме позволения тебе уйти. Потому что этого я сделать не могу. Я сделаю всё, о чем ты меня попросишь. Я хочу чтобы ты приняла все это. Нас. Просто скажи мне.” Она взглянула на меня и несколько минут молча не сводила глаз. Затем она ответила. “Передай Уайта сопроводителю. Не держи его здесь.” И это был путь к ее сердцу? “Если я смогу убедить своего отца отдать Уайта сопроводителю, тогда ты поверишь, что я люблю тебя и даш нашим отношениям шанс на существование?”