Любовь под соснами

— Постарайся поменьше с ним встречаться.

— Ага, — Кристина легко поднялась и упругой походкой пошла по дорожке к воротам. Щелкнула сигнализацией, Кошка мяукнула в ответ. Кристина забралась на сидение, включила радио. Вырулила на проселочную дорогу.

Витька размашисто шагал, судя по всему на станцию. Не остановиться она не смогла. Опустила окошко с его стороны.

— Вас подвезти, молодой человек?

Витька легко запрыгнул на переднее сидение.

Она слегка повернула голову.

— В Москву?

Он кивнул.

— А что же пешком? Машинка сломалась?

— Да я, вообще-то, пить собрался.

Кристине так и захотелось спросить «с кем?» и напомнить, что у него семья, но вовремя опомнилась. Неужели она ревнует? Только этого не хватало. Одна мысль о том, что Витька напьется и будет обниматься с какой-нибудь бабой, причиняла жуткую боль. Да что же это такое творится?! Как только он сел к ней в машину, она почувствовала это предательское совсем неженское желание схватить его и разорвать рубашку.

— А ты куда, на работу?

— На день рождения.

— На машине?

— А я с ночевкой. — Кристина, бросив на него взгляд, с удовольствием заметила, как с его довольного лица сползла улыбка. Так тебе и надо.

Некоторое время они ехали молча. Кристина ловко входила в повороты, любовалась голубым небом и соснами. Неожиданно его рука легла на ее руку, переключающую передачу. От охватившей ее нежности забилось сердце. Впереди загорелся светофор, она затормозила и повернулась голову. Витька быстро отстегнул ремень и прижался к ее губам. Кристина закрыла глаза, отдаваясь во власть его губ и наглого языка.

— Зеленый, — тихо проговорил Витька, отстраняясь.

— Что «зеленый»? — спросила Кристина, не открывая глаз.

— Свет зеленый. Можно ехать.

Сзади в подтверждение его слов, раздался пронзительный гудок стоящего сзади автомобиля. Витька озорно подмигнул:

— Правда, башню сносит?

Кристина резко нажала на газ, и машина рванулась вперед. Витькина рука снова легла на ее правую руку. Стало тепло и хорошо. Так хорошо, как может быть только с родным человеком. На этот раз Кристина ехала медленнее, чем обычно. Она никого не обгоняла и даже наловчилась переключать передачи левой рукой, потому что правая принадлежала Витьке. И ей так хотелось, чтобы эта дорога никогда не кончалась. Вечно ехать рука в руке, под тихое бормотание «Радио Джаз» и целоваться на светофорах. А иногда просто смотреть в зеленые Витькины глаза, четко осознавая, что пошленькое выражение «утонуть в глазах» имеет много шансов, чтобы быть правдой. Может, это даже лучше, чем секс. Потому что в самом этом слове заложено слишком много греховной сути, которой нет в сплетенных пальцах. Уже подъезжая к Москве, Кристина поняла, что сопротивляться их отношениям бесполезно. Разъедающее изнутри их обоих чувство все равно вырвется на свободу, заставив броситься друг к другу.

— Крис, а тебе обязательно оставаться там на ночь?

— А что ты хочешь? — она посмотрела на него, улыбаясь уголками губ.

— Хочу, чтобы ты меня забрала. Если ты не боишься пьяных мужчин, конечно.

Она повернулась к нему, еле заметно потянулась к губам. Он тут же ее поцеловал.

На самом деле Кристине не нравилось ночевать у Корзины. Правда, придется отказаться от выпивки, но для того, чтобы поехать обратно с Витькой, это небольшая жертва. Она и так уже, как пьяная. Вдруг ее словно обожгло от забравшейся в расслабленный мозг мысли. Они поедут поздно, будет темно. Что стоит припарковать машину в укромном местечке и сделать это на заднем сидении. Они ведь не смогут удержаться. Его рука сильнее сжала ее пальцы.

— Я знаю, о чем ты подумала. Боюсь, я буду слишком пьян. Так что ты в безопасности.

Он еще смеет дразнить.

— Я подумаю над твоим предло…

Договорить она не успела, Витька снова занялся ее ртом.

Сигнал стоящей сзади машины заставил вернуться в реальность.

— Кажется, эти светофоры очень быстро переключаются, — пробормотала она.

— Тебе просто нравится со мной целоваться. — он сжал ее коленку. — Скажи, Крис, кто-нибудь из твоих мужиков целовал тебя так?

— Не считай себя Казановой, а?

— Вовсе нет. Просто с тобой, как ни с кем.

Кристина согласно кивнула. Это правда, от которой никуда не денешься. И у нее с ним, как ни с кем. Одно слово — половинки. И чем ближе, тем лучше. Чем крепче сжимаются руки, чем сильнее объятия, чем глубже он в нее входит — тем пронзительнее понимаешь, что они единое целое. Ей вдруг стало хорошо. Бессмысленными казались сейчас ее мучения и разговор с мамой. Пусть будет, что будет. Пусть думают там, наверху, кто кинул их в объятия друг друга и тот, кто вложил в их тела столь неуемные темпераменты.

Уже оставшись одна, Кристина еще долго не могла прийти в себя. То, что произошло в машине, было чуть ли не лучше всего того, что было раньше. К тому же оно еще оставляло надежду на обратную дорогу, от одной мысли о которой сладко сжималось сердце.

— Ворона, ты что как зачарованная сегодня? — вывела ее из задумчивости Корзина. — Багажник-то открой.

— А да, конечно. — Кристина нажала на кнопку и помогла положить многочисленные пакеты из «Седьмого континента». — Ну что, домой готовить?

— Подожди! Сверюсь со списком. — Зина достала из сумки ручку и стала бормотать названия продуктов. Кристина вспоминала Витькины поцелуи. — Черт. Хорошо, что посмотрела. Еще надо на рынок. Фруктов купить.

— На рынок?! — рынки Кристина ненавидела всей душой из-за азербайджанцев и их наглого поведения и никогда не посещала.

— Папа признает фрукты только с рынка.

Кристина скорчила гримаску.

— Ладно, попробую держать себя в руках.

— А что такое-то? Купим черешни, клубники и домой.

— Да нет, ничего.

Последний поход на рынок был с Сергеем. Он на свою беду решил угостить ее персиками. Дело закончилось тем, что Кристине не понравилось, как вел себя наглый продавец и она ему нагрубила. Тот ответил. В итоге она сама не поняла, как произошло, что она опрокинула лоток с черешней и запустила в продавца помидором, крича при этом, чтобы они убирались к себе. Вокруг них начали собираться люди, кто-то грозился вызвать милицию, а Кристина, вцепившись в Сергея, требовала, чтобы ей дали пистолет.

— Я перестреляю их всех, как собак! Они станут такими же беженцами, как и мы. Пусть проваливают!

Сергей утащил ее с рынка и запихнул в машину.

— Слушай, я не знал, что ты такая сумасшедшая. Да еще отчаянная. — Кристине вдруг стало стыдно. Вела себя, как полная дура. Сергей внимательно посмотрел на нее. — Я так понимаю, что объяснений не будет.

Кристина выдавила из себя улыбку.

— Что взять с пьяной женщины? Я просто их ненавижу!

— Да я тоже, но… — Сергей включил зажигание и начал осторожно выруливать на дорогу. Войдя в полосу, положил Кристине руку на колено. — Теперь фрукты будем покупать только в супермаркете, да?

Она благодарно кивнула. Больше к этому вопросу они не возвращались. Кристина никогда не рассказывала ему о своем прошлом. Впрочем, он и не спрашивал. Об этом знала лишь Корзина. Но, конечно, и та ничего не знала о Петровиче.

На этот раз Кристина дала себе слово держать себя в руках. Слушая со всех сторон, как доносятся призывные голоса продавцов, как светятся карие глаза южан, уже считающих себя хозяевами столицы, она вновь почувствовала знакомую дрожь. Ну, трясло ее от них, от этого их характерного «дэвушка, красавица». Она крепче сжала кулаки. Корзина, как ни в чем не бывало, остановилась возле одной палатки и указала на черешню. Продавец быстро схватил черный пакет. Опытным взглядом Кристина заметила, как он сыпал гнилую черешню. Она подошла ближе.

— Можно мне взглянуть?

— Да ты что, дэвушка! Самый лучший ягода для таких красавиц. Сладкий вкусный ягода.

— Пакет дай! — Кристина протянула руку. Смущенный прямым взглядом, он протянул ей кулек с черешней. Кристина быстро высыпала ягоды на стол. — Это что такое, а? Ты эту гниль себе засунь, знаешь, куда?