Избранная

– Наверное. А какие способности?

– Пойдем со мной.

Маша решила начать с простейшего: поставила на стойку бутылку и решила разбить ее силой мысли. Она концентрировала внимание, отдавала мысленные приказы, но бутылка по-прежнему стояла, целая и невредимая.

– Не получается! – с досадой пробормотала Маша.

Неизвестно, поверил ли Стас в ее способности, но подбодрил:

– Может, еще раз попробуешь?

Маша снова сосредоточилась – и снова потерпела неудачу. Причем от нее не укрылось разочарование, мелькнувшее в глазах Стаса. А сразу-то он, похоже, поверил! Эх, как обидно.

Девушка окинула взглядом толпу – не заметил ли еще кто-нибудь, как она опозорилась?

И вздрогнула: у входа стояла Кира. Она сверлила Машу хищным, недобрым взглядом, от которого у той задрожали поджилки.

А Кира перевела взгляд на Машину бутылку, презрительно хмыкнула – и бутылка разлетелась вдребезги.

– Ничёссе! – заорал от неожиданности Стас. – Как ты это сделала?!

Но девушке было не до того – Кира взглядом поманила ее за собой и вышла за дверь.

Натянув на ходу куртку, Маша выбежала на улицу и оглянулась. После громкой музыки, веселья и ярких огней кафе здесь казалось сумрачно, холодно, неуютно. Вокруг не было ни души, только снег белел по обочинам тротуаров да ветер завывал где-то высоко, в темных вершинах тополей. И тишина, мертвенная зловещая тишина стояла вокруг.

Вдруг из темноты донеслось быстро приближающееся рычание, и через секунду перед ней возник огромный черный доберман. С угрожающим видом пес преградил Маше путь к отступлению, его глаза зловеще светились в темноте.

– Не меня ищешь?

Маша оглянулась – Кира стояла в нескольких шагах. Это была все та же ночная хищница, сильная и опасная, и теперь она с гордым видом приблизилась к Маше, демонстрируя свое превосходство. Второй пес неторопливо шествовал рядом с ней, готовый выполнить любой приказ хозяйки.

– Кто ты? Что тебе от меня надо? – хладнокровный тон Маше совсем не удался, в голосе прозвучало напряжение.

Кира еще раз прошлась мимо, красуясь и разглядывая Машу, а потом ответила с некоторым пафосом:

– Я – твоя противоположность. Мы с тобой как две стороны одной монеты, как ночь и день, как инь и ян…

Она улыбнулась, подошла совсем близко:

– Но в одном мы похожи. Мы обе очень любим убивать.

– Я никого не убивала!

– Да что ты! – ехидно прищурилась Кира. – А я слышала крики твоих родителей той ночью.

Ах ты гадина, разозлилась Маша. Сама же подтолкнула, а теперь еще издевается!..

– Иди к черту! – заорала она и оттолкнула Киру.

Но наглая девица только ухмыльнулась, а потом изо всей силы нанесла Маше такой удар по лицу, что та, не удержавшись, грохнулась на асфальт. Из разбитой губы тонкой струйкой потекла кровь.

Девушка приподнялась на локте, попыталась встать, но Кира в один миг оказалась рядом, прижала ее к земле, уселась верхом и наклонилась к самому лицу.

– Тебе не уйти от меня, – томно шепнула она Маше на ухо и слизнула каплю крови с ее губы, – моя сладенькая!

Маша попыталась вырваться, но силы явно были неравны. Кира самодовольно выпрямилась, восседая верхом на Маше. И тут девушка увидела то, что прежде скрывала темнота: на шее у Киры, перед самым Машиным лицом, висел большой медальон в виде извивающихся змей. Тот самый знак, который показала ей Книга!

Но это было еще не все. По обе стороны медальона торчали два длинных завитых выступа, которые можно было бы принять за часть узора, но Маша знала – это рукоятки двух изогнутых кинжалов, аккуратно вставленных в медальон и ждущих своего часа. Вот о чем предупреждала Книга…

– Ну вот и всё! – с хищным предвкушением промурлыкала Кира. И по-хозяйски, не торопясь, протянула обе руки к медальону.

Впоследствии Маша сама не могла понять, как это у нее вышло. Она первой ухватилась за медальон и… выдернула кинжалы.

Кира оторопело ахнула – она уже приготовилась насладиться медленной расправой над беспомощной жертвой, но такого не ожидала. Правда, Кира не растерялась: легко и ловко она поймала Машины руки за запястья и с такой нечеловеческой силой прижала их к земле, что девушка от боли выпустила кинжалы.

– Шустрая какая! – услышала Маша злобный шепот над собой. – Думала убить меня? Есть на свете вещи гораздо страшнее, чем смерть…

– Отпусти ее! – вдруг раздался рядом голос Дэна, и Кира со злобой оглянулась:

– Отвали!

– Отпусти, я сказал! – рявкнул он.

Несколько секунд Кира думала, а потом вскочила, подобрала свои кинжалы и отступила:

– Ничего, еще встретимся, дорогая!

Коротким свистом Кира окликнула своих псов и вместе с ними исчезла во тьме.

– Чего она от тебя хотела? – допытывался Дэн, помогая Маше встать. Та лишь пожала плечами. Теперь, когда ужас отступил, на девушку нахлынула полнейшая апатия и дикая усталость вкупе с головной болью. Она чувствовала себя совершенно разбитой и хотела теперь только одного – вернуться домой и уснуть.

Дэн мило улыбнулся Маше и приобнял за плечи, желая увлечь за собой:

– Вернемся в кафе?

Но девушка не дала себя увести. Мягко, но решительно она высвободилась из его объятий:

– Иди один. У тебя там хорошая компания.

И, не вступая в дальнейшие разговоры, Маша пошла прочь, ни разу не оглянувшись.А Дэн досадливо посмотрел ей вслед и вернулся обратно в кафе.

* * *

Раннее утро застало Лизу в подъезде. Наспех одетая, всклокоченная, не накрашенная, она спускалась по грязной лестнице, усеянной плевками и окурками. Глаза то и дело натыкались на специфические надписи на стенах, способные вогнать в краску какую-нибудь кисейную барышню, но мысленно Лиза сейчас употребляла еще и не такие фразеологизмы.

А как хорошо все начиналось! Она вчера на вечеринке была королевой бала, все мальчики просто сходили по ней с ума – уж она-то видела, как эти недоросли пускают слюни при виде ее аппетитного бюста, умело упакованного в глубоком декольте. И Дэн тоже…

Что же она не так сделала? Или ночью чем не угодила? Ну уж нет, на это еще никто пока не жаловался. Ночью Дэн был в восторге… А утром проснулся хмурый, лежал без сна, угрюмо ходил по комнате, смотрел в окно, о чем-то думал. А потом велел ей убираться. Вот просто взял и сказал в ответ на ее ласки: не пора ли тебе домой?

О чем он думал, Лиза не могла понять. Неужели о той дурацкой школьнице, на которую поглядывал на вечеринке и которая Лизе в подметки не годится? Да быть того не может!

Впрочем, опасения на этот счет имелись. Интуиция редко подводила Лизу…

Было чувство, будто ею воспользовались, как последней гулящей девкой, а потом прогнали. Разве что смятые сто зеленых вслед не швырнули…

И вот так каждый раз.

Но теперь она не намерена была отступать.

* * *

– Ты мой кошмарный сон, да? Все время повторяешься, – не очень довольно спросила Маша, продирая заспанные глаза. Ох уж эта привычка Яна возникать неожиданно! Да еще и в такую рань. Где он был вчера вечером, спрашивается?

– Мне казалось, я не такой уж и страшный, – улыбнулся Ян, усаживаясь рядом в кресло.

Маша на миг задумалась. У нее к Яну постоянно имелась куча вопросов, но задать их она вечно не успевала из-за его привычки исчезать так же неожиданно, как и появляться. Потому медлить не следовало, и Маша рассказала ему о вчерашнем случае.

– Этот знак в форме змеи. Он был на медальоне у той девушки. Книга хотела меня предупредить?

– Книга спасла тебе жизнь.

Маша вспомнила вчерашние события и поежилась. Потом решительно села на кровати:

– Кто она такая?

– Это Кира. Слуга Дьявола, исчадие ада. Каждый, кто проводит с ней ночь, превращается в убийцу.

Совсем хорошо, подумала Маша. Особенно учитывая, что вчера это «исчадие ада» обещало ей новую встречу, и она уже успела убедиться – такие обещания в аду держать умеют.

– Но зачем ей понадобилось меня убивать?!