На старости лет

- Молодец, - на автопилоте похвалила Сережку, продолжая приходить в себя после странного звонка. Зато успокоилась, на другое переключилась.

Глава 2

Инцидент с моим наказанием на следующий день получил неожиданное продолжение. Та самая пациентка (встречи с которой я ожидала с большим внутренним напряжением!) не явилась ко времени своих процедур. И когда наш секретарь Лида позвонила по указанному в ее данных контактному номеру, выяснилось страшное…

- Она умерла сегодня ночью, представляете? – дрожащим голосом шептала она нам, собравшимся «на чай» в служебном помещении. – Жуткая смерть! Родные напуганы. С утра нашли ее тело полностью обескровленным.

Мы все были под очень большим впечатлением. Такого никому не пожелаешь. Я же, на волне общего потрясения, и не подумала связать эту смерть со своим вчерашним разговором с незнакомцем.

И на какое-то время все вновь вошло в привычную колею. Я работала, все свободное время посвящала сыну. И все у нас было вполне благополучно – не хуже и не лучше чем у других. Месяц проходил за месяцем, отличаясь разве что скромными повседневными происшествиями. Стрижку сделала новую, Сережке купили долгожданную железную дорогу, вместе съездили в небольшую поездку за город на одни из выходных к знакомым… А в остальном все шло привычным образом. Месяцев восемь. А потом я собралась сдавать кровь…

Раньше, до беременности, я часто так поступала. И дело не в банке сгущенки или выходном дне, нет. Это было мое выражение гражданской позиции, своего рода дань семейной традиции. Отец был почетным донором и меня к этому приучил.

- Раз у нас кровь такой редкой группы в сочетании с отрицательным резус-фактором – надо делиться, - частенько говорил он. – Ведь кому-то она нужна, жизненно необходима…

И вот я решила возобновить свое донорство. Отвела сына в сад, а сама отправилась в пункт сдачи крови. Вернулась домой с чувством внутреннего довольства собой. Но едва успела снять обувь, как по квартире разлетелись трели звонка. Спешно добежав к телефону, слегка запыхалась, поэтому выдохнула в трубку:

- Да?

- Зачем ты сдавала кровь?

- В смысле? – мгновенно узнав этот голос, я безвольно плюхнулась на диван и попыталась собраться с мыслями. Чем опять недоволен этот странный тип?

- Кровь зачем сейчас сдавала? - медленно и четко, как слабоумной, повторил мужчина. – Я тебе запрещаю это делать.

- Послушайте, - внезапно вскипев, возмутилась я. – Кто вы вообще такой? И какое вам дело до того, что я делаю?!

- Я жду ответа, - проигнорировав мой вскрик, холодно напомнил «голос».

Поразившись такой наглости, я со злостью вдавила кнопку, прерывающую разговор. А потом, подумав пару секунд, и вовсе выключила телефон. Так ему!

Решив для себя, что и думать не буду об этом «телефонном террористе», посвятила день себе, благо на работу идти не надо было. Но как-то часто мысли вновь и вновь возвращались к звонку.

«Только нервы треплет!» - яростно подпиливая ногти, мысленно костерила я странного типа.

Естественно, с течением времени я успокоилась и думать забыла об этом разговоре. А зря!

- Анастасия Игоревна? – сухой женский голос уточнил мое имя.

- Да, - признала я в ответ.

- Вас из центра донорской крови беспокоят. Мы обзваниваем всех, у кого кровь подходит по параметрам. У нас авария, много пострадавших. И есть недостаток именно в крови вашей группы с отрицательным резус-фактором…

Естественно, я откликнулась на просьбу о помощи и кровь сдала. А наутро увидела в местных новостях сюжет о разгроме именно этого пункта сдачи донорской крови. Причем диктор особенно отметил, что вандалы и преступники, совершившие нападение, уничтожили все подготовленные к транспортировке свежие партии крови. Я была в шоке – кто же на такое решился? зачем?..

Стоило сюжету закончиться, как зазвонил телефон. Без всякой задней мысли, думая о том, что надо не забыть собрать с собой ребенку, я ответила на звонок. И услышала его!

- Ты была проинформирована: кровь сдавать больше не можешь. Считай это последним предупреждением. Сдашь еще раз – пострадает уже не донорский пункт, а тот, кому достанется твоя кровь, - этот голос я бы узнала в любом состоянии.

Пока я пыталась поверить в жуткий смысл услышанного, звонок оборвался. Он как обычно холодно и безэмоционально сообщил то, что намеревался, и связь прервал. Меня же затрясло…

Весь день провела в состоянии натуральной паники, даже не знаю, как отвела сына в садик и добралась до работы. Что и как делала в тот день – не помню. Голова была занята одним – странным типом, что явно преследовал меня, следил за мной, намеревался управлять моей жизнью. И управлять самым жутким способом – мне нечего было ему противопоставить!

«Обращусь в полицию, - решила в итоге. – Я одна, на моей ответственности сын – надо что-то делать с этим сумасшедшим. Ведь он явно зациклен на мне и… опасен!»

Увы, мое заявление в органах правопорядка приняли с неохотой. А пока я, нервничая и боясь что-то перепутать, описывала историю со сдачей крови и звонком, смотрели и вовсе как-то… странно. Напоследок, обещав обязательно произвести розыскные мероприятия, сообщили:

- Вероятность, что найдем – маленькая. Сейчас таких больных хватает – кому сообщают о бомбе в школе, кому-то о гибели близкого человека… Постарайтесь через телефонного оператора выяснить номер и внести его в черный список. А в остальном – если не реагировать, то им, как правило, надоедает и они переключаются на других.

Утешили! А жить с мыслью, что кто-то ходит за мной по пятам, отслеживает все события моей жизни, было отчаянно страшно. За сына, в первую очередь. Поэтому, когда вечером он вновь позвонил, сорвалась.

- Не занимайся бесполезными глупостями, - не представившись, спокойным тоном мне озвучили «совет».

- О чем «вы»? – намеренно презрительно отозвалась я.

- О полиции.

«И об этом знает!» - ужаснулась я, в который уже раз задаваясь вопросом: как он узнает все это? При банальном наблюдении столько не выяснишь.

- Прекратите меня преследовать! – закричала сразу. – Я не стану вас слушать и повиноваться. И вас найдут и накажут! – с этим и бросила трубку. Не все ж ему бросать.

На следующее утро, рано, явился полицейский – тот самый, что принимал у меня заявление. Он трясся, заикался и бледнел, умоляя меня забрать это заявление. Я возмущенно отказалась: это их долг, профессиональный.

Вечером в новостях увидела уже фото мужчины – и сюжет о странной гибели участкового. Обескровленное тело нашли недалеко от нашего дома.

И тут меня проняло. Мужчина погиб из-за меня! Погиб страшной смертью! Осознавать это было жутко. А еще ужаснее было думать о личности того, кто это сделал.

«Я «под колпаком» у безумца! У маньяка, у совершенно конченого типа. И он способен на все… абсолютно», - признать это мне стоило многих душевных сил.

Что теперь делать? Я не представляла. А что, если завтра он потребует от меня кого-нибудь съесть? Или спрыгнуть с моста?

Может, бежать? Но куда? Мамину квартиру я продала, вложив деньги в ценные бумаги, чтобы в будущем использовать их на образование сына. У меня сын, ему через два с небольшим года в школу. Тут дом, работа... Нигде больше я жить не смогу! Но и тут оставаться страшно…

Весь вечер я ждала его звонка. Играла с Сережкой, кормила нас ужином, читала сыну на ночь сказку, а сама ждала… Вот сейчас опять позвонит и еще что-то потребует. И если я это не сделаю, то погибнет кто-то еще.

Он не позвонил. А я перестала сдавать кровь, полностью выйдя из программы донорской помощи. Это малая плата за жизнь человека, которую фактически забрала я. И эта мысль не давала мне покоя. Я все ждала и боялась, тоскуя по своей утраченной свободе. Ощущения от жизни все больше напоминали мне уголовный срок за преступление. За убийство. Держалась только ради сына.