Страница 54 из 67
Поскольку нормальной еды у них не осталось, пришлось прибегнуть к помощи скатерти-самобранки. Отряд морщился, но ел.
– Не понимаю, чего такого опасного вы тут нашли, – ворчал Гимли после пятнадцати минут похода по Лориену. – Лес как лес. Деревья, перегной…
– Что еще ты знаешь о лесах? – поинтересовался Боромир. – Кроме деревьев и перегноя?
– Дело не в самом лесу, а в тех, кто здесь живет, – объяснил Гимли Арагорн.
– И кто тут живет? – спросил Гимли.
– Сектанты, – сказал Леголас. – Они называют себя галадримами. Поклоняются они Владычице Галадриэль, ее мужу Владыке Келеборну и ее зеркалу.
– Зеркалу? – не понял Гимли. – Что такого особенного в зеркалах? У гномов вообще нет зеркал. Мы их делаем только на продажу и никогда не пользуемся сами.
– Оно и видно, – сказал Боромир. – Зеркала, в которые посмотрелся хоть один гном, вам уже никогда не продать. Они теряют прозрачность.
– Зеркало Галадриэли волшебное, – сказал Леголас. – Тот, кто смотрит в него, видит прошлое, настоящее и немного будущего.
– Круто, – сказал Гимли.
– Кстати, ты бы побрился, – сказал Леголас.
– С чего это?
– Галадримы бородатых не любят.
– Арагорн тоже бородатый. И Боромир.
– У них бороды стильные и ухоженные, – сказал Леголас. – А у тебя – как мочалка, причем бывшая в употреблении не один год, и похоже, что употребляли ее исключительно в общественной бане. Галадримы могут принять тебя за ваххабита.
– И что?
– Галадримы не любят ваххабитов. Так что лучше бы ты побрился.
– Гномы не бреются, – сказал Гимли. – Когда борода начинает мешать нам ходить, мы подравниваем ее топором.
– Я предпочел бы не узнавать прочие подробности вашей личной гигиены, – сказал Леголас[30].
– Гиены – это такие звери, типа шакалов, – сказал Гимли. – Они в подземельях не размножаются, поэтому личной гиены у меня нет.
– А как выглядят галадримы? – спросил Джек.
– Технически они эльфы, – неохотно признал Леголас. – Только чокнутые.
– Интересно, а откуда мы можем знать, что ты сам не галадрим? – спросил Боромир.
– Они одеваются в белые одежды, – ответил Леголас то ли Джеку, то ли Боромиру, то ли обоим сразу.
– Наверное, в вечно зеленом лесу это их здорово демаскирует, – заметил Джек. Люди в белых балахонах следили за отрядом с нижних веток соседних деревьев уже минут десять.
– О нет, – сказал Леголас. – Галадримы – это истинные дети леса. Они могут передвигаться по лесу скрытно, как лучшие снайперы из числа «зеленых беретов», они бесшумны, как телевизор с нажатой кнопкой «mute», они способны прыгать с ветки на ветку, как самые ловкие обезьяны…
Рассуждения Леголаса о галадримах прервал резкий, оглушительный треск. С громким криком «Бляха!» существо в белых одеждах плюхнулось на землю в нескольких метрах по ходу отряда. Сверху на существо упала сломанная ветка около двух метров длиной.
– В семье не без урода, – заметил Леголас.
– У уродов тоже есть семьи, – сказал Гимли, внимательно разглядывая стрелу, неожиданно вонзившуюся в землю у него под ногами.
– Глядя на гномов, понимаешь, как это верно, – заявил Боромир.
Галадримы сыпались с деревьев с грацией перезревших яблок. Их развевающиеся белые одежды наводили на мысль о довольно неуклюжих привидениях. Спустя несколько минут отряд Хранителей был окружен сектантами, вооруженными большими белыми луками.
Как уже упоминалось выше, в галадримах белым было все, что только могло, быть белым у любого живого существа. Белые одежды, белые волосы, белые луки с белыми стрелами, ослепительно белые зубы[31] и мертвенно-бледная кожа.
– Порекомендуйте мне вашу прачечную, – попросил Арагорн.
Из толпы галадримов вышел сектант выше и белее прочих. У него не было лука, зато на поясе висел большой меч в белых ножнах.
– Меня зовут Хэлдир, – сказал он, наполовину обнажая меч и демонстрируя остро заточенную белизну его лезвия. – Спасены ли вы, братья?
– Смотря от чего именно, – сказал Арагорн.
– Атеисты? – подозрительно осведомился Хэлдир. Его меч был вытащен из ножен уже на три четверти.
– Эру Илуватар, – сказал Арагорн.
– Воистину Илуватар, – сказал Хэлдир. – И Галадриэль – пророк его. – Тут его блуждающий взор наткнулся на Гимли. – А ты, случаем, не ваххабит?
– Нет, – твердо сказал Гимли. – Я – гном.
– Мы тоже не ваххабиты, – сказал Мерин. – Мы просто хоббиты.
– Хоббиты, ваххабиты – все едино неверные, – проворчал Хэлдир. – Что, помимо мучительной смерти, вы ищете в наших краях?
– Беспрепятственного прохода к территории Рохана как минимум, – сказал Арагорн. – Еще было бы неплохо постираться и получить в подарок пару моторных катеров.
– Владычица Галадриэль решит, что с вами делать, – сказал Хэлдир. – Я пустил бы вас в расход прямо сейчас и даже не стал бы хоронить, потому что лесным хищникам тоже надо что-то есть, но у меня приказ доставить вас на аудиенцию. Топайте за мной, и без глупостей. Шаг вправо, шаг влево, и вы сами знаете, что с вами будет.
Базовый лагерь сектантов в Лориене своей структурой больше всего напоминал военную базу. Шатры были выставлены строго по линейке, самый большой, как и положено, принадлежал начальнику, курились дымком несколько походных кухонь. Во всем чувствовалась строгая армейская дисциплина.
Владычица Лориена Галадриэль оказалась высокой статной блондинкой. Ее просторный балахон был сшит из материала, напоминавшего марлю, и представители Братства Кольца не могли отвести глаз от того, что под этой марлей пряталось.
Этот факт не укрылся от внимания Владыки Келеборна, грозно хмурившего брови и нервно покусывавшего нижнюю губу.
Галадриэль шевельнула мизинцем правой руки, и Владыка Келеборн начал свою изысканную речь.
– Я насчитал среди вас десять рыл, – сказал он. – Вроде бы это на одного больше, чем должно быть, но кое-кого все-таки не хватает. Бородатый старик с посохом, зовут Гэндальф, помните? Где он? Я хотел бы с ним перетереть.
– Гэндальф, он, как бы это потактичнее сказать, склеил ласты, – сказал Арагорн. – Так сказать, остался на предыдущем уровне. Двинул коньки. Поставил лыжи в угол. Его ослабевшие пальцы не удержали знамени.
– Не понял, – сказал Келеборн. Когда Галадриэль выбирала себе мужа, интеллект среди критериев отбора не фигурировал. Главное, чтобы супруг выгодно оттенял величие Владычицы галадримов, и у Келеборна это получалось.
– Помер Гэндальф, – пояснил Фредди.
– Не понял, – повторил Келеборн. – Как это помер?
– Натурально помер, – объяснил Мерин. – С Морийского моста навернулся.
– Вместе с Балрогом, – торопливо добавил Леголас.
– Что-то непохоже, – сказал Келеборн. – Обычно, когда загибается деятель такого калибра, мы в Лориене узнаем об этом первыми. Ты что-нибудь слышала, Гала?
Владычица отрицательно покачала головой.
– В данный момент Гэндальф скорее жив, чем мертв, – сказала она. – Хотя возможно и обратное. Наступают смутные времена, и тень надвигается на Средиземье со стороны Мордора. Покайтесь, братья, ибо близок час Апокалипсиса, и дожди из серы и серной кислоты прольются на головы грешников, и вороны будут терзать их плоть, и огонь выйдет из-под земли и поглотит все живое, и небо обрушится вниз, погребя всех под обломками хрустального свода.
– Bay, – сказал Мерин. – Нехилые спецэффекты ожидаются.
– Я извиняюсь, – сказал Арагорн. – Вы все это так живописно рисуете, но Саурон еще не получил кольцо, и мы постараемся сделать так, чтобы он его вообще не получил. Вы нам поможете?
– Пусть вы и не галадримы, но служите делу света, иногда и вопреки своей воле, – сказала Галадриэль.
– Я не понял, это «да» или «нет»? – уточнил Арагорн.
– Проси, смертный, – сказала Галадриэль.
– Нам бы пару катеров моторных, – сказал Арагорн. – Да дюжину плавающих танков, о большем я и не заикаюсь.
30
Авторство фразы «До одного сантиметра – не грязь, больше сантиметра – само отваливается» принадлежит именно гномам, и Леголас был совершенно прав, когда не хотел об этом узнавать. – Примеч. Гэндальфа.
31
Клиника стоматологических услуг, которая хотела бы разместить в этом месте свою рекламу, может оставить заявку в редакции. Обещается упоминание о ее филиалах в Лориене, Рохане и даже Гондоре. Мордор – за отдельную плату. – Примеч. авт.