Моя маленькая мышка

Петляя здесь сейчас, я вспоминала это с легкой улыбкой, но в области груди не чувствовала глухой и отчаянной боли, которая должна была бы быть у меня, будь я до сих пор влюблена в Евгения. Сейчас меня он волновал меньше всего, а особенно в тот момент, когда я завернула в нужную мне сторону. А потом я увидела их. Люди (не знаю, сколько там было человек) стояли в ряд спиной ко мне. Совершенно разные – это могли быть и мужчины, и женщины. Там были и подростки, и уже довольно взрослые люди. Они ни о чем не разговаривали, просто стояли. Так чем же они привлекли моё внимание? В них было одно сходство – у всех были черные пуховики, а на спинах были прикреплены белые буквы. Это показалось мне очень странным. Даже очень-очень-очень странным.

Я бы могла подумать, что, наверное, ошиблась тропинкой, свернула не туда или Кир меня обманул. Но надпись на спинах этих людей гласила следующее:

ИРКА, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!

И вот теперь возник закономерный вопрос – что это значит?

Хотелось спрятать глаза. Но я вновь и вновь читала надпись и думала, что это ну никак не может быть совпадением. А может, ждали другую Иру? С надеждой оглянулась назад, но позади не было никаких девушек. Там стояла другая фигура, до боли знакомая мне. Испуганно отвернулась обратно.

ААА, не может быть! Ну, не может же так быть! Блин! Что делать-то?

А потом по телу расплылось долгожданное тепло и проблемы… они, быть может, никуда не исчезли, но стало как-то легко от осознания одного простого факта.

Кирилл меня любит.

Может, ради этого стоило пережить все, что между нами было? И дружбу, и обиды, и неуклюжий неловкий поцелуй, перевернувший спокойную размеренную жизнь с ног на голову? Стоило ли для этого мгновения становиться чьим-то мышонком и котярой, стоило ли ревновать друг друга и поддерживать в тяжелые минуты? Становиться друг для друга близкими и нужными людьми?

Ведь стоило. Только ради того, чтобы снова поверить в любовь.

И в тысячный раз опровергнуть дружбу между мужчиной и женщиной, между парнем и девушкой. Многие ведь пытались дружить и не получалось ничего. И мы попробовали. Недалеко от других ушли. Наверное, если между парнем и девушкой и существует дружба, то ее никак не назвать крепкой и настоящей. Наверное, их просто связывает общее прошлое. Или у них еще все впереди. Не знаю. Я раньше верила в такую дружбу, а сейчас не верю. Вот даже посмотреть на Котёнка. Дружила с Максом, дружила, а потом оказалось, что он, семнадцатилетний пацан влюбился в пятнадцатилетнюю девчонку. Сказать, что он все испортил своими чувствами? Нет, конечно, ничего подобного! У них теперь другие, более трепетные, милые отношения. И они счастливы. Разве не это самое главное?

Я зажмурилась и попробовала понять, что может чувствовать сейчас сам Кир. Что он будет делать? О чем будет проходить наш разговор? Как? Мне так хотелось, наконец, забыть обо всех обидах и просто услышать заветное 'люблю'. Просто прижаться к кому-то теплому и сильному и чувствовать его любовь, его тепло, его, как это ни странно, счастье. Почему-то я знала, что Кир это именно тот человек, который мне нужен. Загадывать на будущее, конечно, еще рановато. И я не знаю, что будет с нами завтра, через месяц, год… но я твердо уверена в том, что именно здесь и сейчас, он – единственный человек, который мне нужен.

Я поняла, что еще несколько секунд или минут, и все снова может измениться. Я ведь шла сюда с какой-то надеждой. С какой? Я не могла сформировать ее отдельной мыслью, но сейчас, наконец, поняла, чего мне хотелось больше всего. Мне хотелось попробовать быть вместе с ним. Надоело бежать от себя. Хотелось прикасаться к нему и не вздрагивать от испуга или смущения. Хотелось искренне ему улыбаться и не думать о том, что выглядит это все как-то не по-дружески. Хотелось обнимать котика не в качестве лучшего друга, а в качестве кого-то большего и важного для меня…

Я его люблю.

Вот так вот просто далось мне это признание, а сколько всего должно было произойти прежде, чем я все поняла. Почувствовала себя ужасной дурой и даже разозлилась на себя. Интересно, как давно понял это Кир? Уж точно раньше меня! Было приятно, безумно приятно знать, что тебя кто-то любит. То есть не кто-то, а именно он. Кирилл Котайский.

– Ир, – послышался его тихий голос сзади. Наверное, это и стало для меня последней каплей. Я резко обернулась назад, посмотрела на Кира и стало… хорошо. Просто невероятно хорошо, так, как давно не было. Пожалуй, только он мог зарождать во мне такие ощущения одним своим видом.

– Тссс, – я приложила к губам указательный палец, чтобы он молчал. – Не хочу ничего слышать.

Его взгляд поник. Я не сразу поняла, что это могло прозвучать двусмысленно. Но он, наверное, принял самый неверный вариант. А я просто хотела несколько секунд молчания, чтобы привыкнуть к этим ощущениям и понять, что мне больше ничего не нужно, что не беспокоит больше ничего. Это было очень важно для меня сейчас, но как объяснить Киру все-все, если нет никакого желания о чем-то говорить, что-то выяснять. Сейчас было так уютно в парке, в тишине, когда совершенно незнакомые тебе люди стоят и все слышат.

Он хотел сделать шаг назад, видимо, подумал, что я теперь чувствую себя неприятно. Отпускать его не хотелось, поэтому я шагнула вслед за ним, а потом неуверенно сделала еще один небольшой шажок. Так близко. Так горячо. Так правильно, как никогда прежде.

– Я думала, таким мальчикам как ты не надо объяснять, что в такие моменты девушка требует поцелуя. Кто же знал, котяра, что ты…

Ну, а договорить мне уже не дали.

Я сразу поняла, что он по мне скучал и разделял мои желания. Хотя этот поцелуй был другим. Более чувственным, возможно. Не знаю. Я потеряла свои мысли сразу, как только почувствовала его губы на своих. Он был… нежным, боялся чего-то, хотя отпускать меня долго не решался. Да и я не хотела, чтобы он останавливался. Прикосновения к нему дарили мне какое-то странное чувство радости, облегчения и умиротворения. Я могла это делать и не переживала, что потом придется свой порыв как-то объяснять. Не надо больше от кого-то прятаться, скрывать свои чувства, глупо врать. Можно показывать свою счастливую улыбку. Можно любить!

Я бы ни за что не поверила, что буду целоваться с Кириллом Котайским, если бы мне сказали об этом еще несколько месяцев назад. Кир был для меня недосягаемый парень. Чтобы встречаться с ним, девушки готовы были в очереди становиться. Только бы понять, какого это – получить хоть частичку его самого. Возможно, это было жестоко. И если бы я предъявила котику свои обвинения, он бы мне сказал: 'Я же не виноват, что так нравлюсь девушкам'! За такие слова хотелось хорошенько треснуть чем-то тяжелым по его голове.

Кажется, я забылась. Теплые объятия грели так, как не согрел бы ни один плед, ни одно одеяло. Потому что в этих объятиях таяла не только я, но и моя душа. Мои мозги и моё второе 'я' не хотели сейчас спорить.

– Ребят, вы это… извините, конечно, – кто-то в сторонке осторожно с нами заговорил, и мы нерешительно друг от друга отпрянули. – Блин, просто стоять-то на морозе холодно. Кир, мы же больше не нужны?