Страница 65 из 78
И единственным человеком, кто цвел как роза, была Бьянка. Благотворительный Фонд Басолта действовал быстро, выделяя средства для помощи, достаточные для снабжения людей всем необходимым после потери ими работы – вне зависимости от их культурной принадлежности. Хотя в абсолютных числах помощь была сравнительно невелика, каждый подобный случай вызывал сильные отголоски в прессе. Довольные лица людей, нагруженных охапками одежды, предметов гигиены и едой, воспевавших Бьянку Джермейн, действовали очень хорошо, особенно противопоставляя их заявлениям официальных властей, насчет того, что нужно затянуть пояса и держать себя в руках, пока кризис не минет.
Цыган понимал всю важность нападения, которому подвергся я сам. Как он уже знал, я буду передавать ему планы Бернарда, но моя полезность в качестве двойного агента была ограничена. Мы были вынуждены предположить, что так или иначе, Бернард не будет спускать с меня глаз. Поэтому моей задачей было или залечь на дно, заставив его растрачивать свои ресурсы на поиск, или наоборот, находиться на виду. Тогда Цыган, приставив ко мне своих наблюдателей, сможет выявить агентов Бернарда, опознать их и нейтрализовать.
Цыгану подходил любой метод, но они оба означали мой выход из игры. Смысл в этом был, раз уж я засветился. Цыган, судя по подобранным им целям, будет придерживаться общего плана действий в рамках малозатратного терроризма, но мне была ненавистна сама мысль не знать, что происходит. Если Эмблин начнет давить на Цыгана сверху, а Котфорд – снизу, то он может решить форсировать события, и тогда погибнет многое, чему погибать необязательно.
По сути, после исчезновения Альбы из лагеря Бернарда и моего изгнания из лагеря Эмблина, людей, которые могли бы притормаживать ход процесса, больше не было.
Я решил оставаться на виду. Мне пришлось на это пойти, потому что если бы я залег на дно, то знал бы о происходящем ещё меньше. Кроме того, если я буду ошиваться неподалеку, Бернарду будет над чем подумать и это может его замедлить. Это также осчастливит Нимейера, поскольку ему не придется меня разыскивать. И наконец, оставаясь на виду, я мог продолжать отсылать мои отчеты.
Закладная почта, которой я пользовался для контактов с Альбой, была не единственной.
Перед прибытием на Басолт я получил данные по сети связи, уже организованной на планете республиканцами. Хотя может показаться неестественным для правительства предпринимать меры, позволяющие его агентам следить за своим народом, по сути они планировали это на случай, если в один не самый прекрасный день придется уйти в подполье.
По прибытии на Басолт я осмотрел нужные места и сделал звонок, якобы ошибшись номером, активировав последовательность извещения агентов. Проще говоря, я кое-кому позвонил, спросил мистера Аркадиса, получил ответ, что здесь-де по такому номеру никто не живет.
Тогда я сказал: «Должно быть это его старый номер.» Мне ответили: «Этот номер у нас уже двадцать лет.» Я в ответ заверил: «Значит, ошибся. Бывает, если ты старше Республики.» С кем бы я не разговаривал, он передал этот разговор другим и были отданы распоряжения проверять места закладки. Никто из них не имел ни малейшего представления, кто я, а я не знал – кто они, и это обеспечивало безопасность всей организации.
Отчеты, которые я отсылал, носили довольно общий характер: описания людей, характерные тенденции и все такое прочее. У меня не было достаточно времени проводить глубокий анализ, но я написал, что у обоих сторон достаточно сил, чтобы затеять приличную войну. В последнем отчете я заметил, что если Бернард не сможет получить под свой контроль басолтское ополчение, то военное преимущество будет за Эмблином. Потери, понесенные в бою у «Дворца», а также исчезновение Альбы, поставили Бернарда в крайне невыгодное положение.
Я бы хотел иметь на планете звено из «Похоронки», для обуздания ситуации, когда дойдет до дела.
Все это я изложил в своём докладе. У меня не было ни малейшего представления, смогут ли мои доклады вообще покинуть Басолт.
Я вышел из «Гранд Джермейн» и выполнил несколько простых проверок, выясняя, не следят ли за мной. Хвоста я не заметил, но к месту закладки решил не идти. Что-то было не так, и я не был уверен, обоснованы ли мои плохие предчувствия.
Вместо своей призрачной работы я направился к одному из центров помощи, организованных благотворительным фондом Басолта. Было бы легко уговорить себя, что я собираюсь пронаблюдать воздействие малозатратного терроризма на социальную сферу, но я знал, что это будет самообман. Я выступал в роли кукловода и это получалось у меня слишком хорошо. Я не чувствовал связи с пострадавшими от моих действий людьми. Может быть как побочный эффект от прочтения Квомовых историй, но, неважно почему, я хотел посмотреть, что происходит в этом центре.
И я хотел своими глазами увидеть, как Бьянка справляется с невероятным давлением, под которым она оказалась.
Я спросил Бьянку, и меня направили в большую кухню, где готовили еду на день. В столовой можно было усадить за раз человек пятьсот, а график, вывешенный на стене, свидетельствовал, что у них в день четыре захода с перерывами между ними в сорок пять минут. Уже начинала выстраиваться очередь для первого и она была похожа на смесь всех культур и почти всех социальных классов.
Как было сказано, Бьянка находилась на кухне. И Квом тоже. Тут был даже Крошка, сидевший на столе из нержавейки. На нем был маленький колпак шеф-повара и он зарычал, когда меня увидел. Квом, ловко нарезавший какие-то черные грибы, бросил обрезок этой плесени псу, который тот подхватил на лету и, сожравши, угомонился.
Бьянка улыбнулась.
– Сэм, что привело вас сюда? Это на вашем лице след синяка? Что случилось?
Я улыбнулся в ответ и потер щеку кончиками пальцев.
– Ударился об стену. – Я решил воздержаться от расстегивания рубашки, так как моя грудь всё ещё выглядела ужасно и Бьянка вряд ли поверила бы, что стена решила мне отомстить и основательно на мне потопталась. – Вы порядочно загружены, не так ли?
Квом засмеялся.
– А мы-то думали, ты умеешь замечать не только очевидное, Сэм. Фартук вон там, перчатки рядом. Перемешивай вот эти грибы с вот этой начинкой, потом набивай всем этим цыплят.
– Есть, командир. – Я повиновался приказу и принялся за работу. Бьянка мелькала здесь и там, не сколько отдавая распоряжения, сколько стараясь сплотить людей. Квом объяснил, что половина персонала была добровольцами, вроде меня, из числа клиентов заведения, а остальные, в основном и готовившие, были студентами местного кулинарного техникума или учениками поваров из закрывшихся ресторанов.
Я нахмурился.
– Если нападение на «АйсКинг» заставило их закрыться, то откуда в этом приюте продукты?
Квом усмехнулся.
– Престижные рестораны не готовят блюда из продуктов, пострадавших от взрыва. Они по-прежнему вполне съедобны, но будь осторожен. Если найдешь в фарше осколки, вытаскивай их.
Я думал, он шутит, но потом заметил пару кусочков иззубренного металла, лежавших в маленькой тарелке на столе. Они были похожи на остатки гвоздей, применяющихся в самодельных бомбах в качестве поражающих осколков. Хотя подобные взрывные устройства очень легко изготовить и поэтому они довольно распространены, наличие гвоздей явно указывало на чьё-то желание использовать их для поражения людей.
Несмотря на то, что Бернард использовал мой план, он начал импровизировать со средствами его осуществления.
– Какова была реакция на твои заметки по терактам СОНа?
– Разные, от благородного негодования, до удивления, почему я печатаю такую ерунду вместо того, чтобы давать их презентации новой продукции. – Он посмотрел на меня. – Ты же их читал. Что думаешь?
– Храбро. – Я указал на гвозди. – Не говоря уже о том, что кто-нибудь на другой стороне может обидеться и выбрать в качестве мишени тебя.
– Это так, но разве я могу дать им себя остановить? Моя работа писать о пище и жизни на Басолте. Эти теракты угрожают и тому и другому. Более того, так много людей готовы закрыть на всё глаза, а это не то, чего от нас хотели бы наши родители и родители наших родителей, создавшие Республику. Если я не выступлю против тирании, как это сделали они, то разве я буду их достойным наследником?