Призрак войны (ЛП)

Котфорд и его коммандос, работая при свете молний, выполнили эти задачи в два часа ночи на шестое число. Поэтому получилось так, что миллионы тонн воды под невероятным давлением рванулись обратно в городскую канализацию. Когда трубы десятиметрового диаметра загружены полностью и их содержимое попадает в трубопроводы, ведущие в дома, диаметр которых тридцать сантиметров, получается очень зрелищный результат.

У счастливых домовладельцев западной части города трубы были старые, поэтому они лопнули где-то посреди их дворов. Жидкость била и пузырилась, перемешивая дерн и грязь в вонючее болото, и обещала примерно через год превратиться в прекрасно удобренный газон.

Жителям многоквартирных домов так же повезло, потому что их трубы лопнули в подвалах зданий.

Но невезучими – а согласно сообщениям новостей, таких было много – оказались люди, у которых стояли хорошие трубы и которые, по разным причинам, в момент удара канализационной волны наслаждались теплом ванны или уединились в туалетах. Нечистоты били в домах гейзерами, доставая в отдельных случаях до потолка. Они выплескивались из ванн, выливались из посудомоечных машин, капали из раковин на кухнях и умывальников.

В паре мест лопнули трубы побольше, проложенные под дорожным покрытием улиц, создавая вонючие лужи, поглощавшие припаркованные ховеры и медленно расползавшиеся в зловонные озера. Некоторые промокшие насквозь и взбешенные граждане начинали бить тревогу немедленно, но остальные были разбужены характерными запахами от печально похожих на мокрую губку напольных ковров.

И удар по деловой жизни города, особенно в самых низких точках города был настолько же разрушительным. Школы в западной части были закрыты, а граф Джермейн выступил по головидению и призвал всех, кому было необязательно покидать свои дома, просто оставаться в них, пока город не будет вычищен. Хотя его доводы имели смысл, никто не хотел сидеть в доме, превратившемся в выгребную яму, особенно если все, что ни выльешь в раковину, немедленно начинает выплескиваться из ванной или из дыры где-нибудь в подвале. Горожане сразу закипели, особенно после того, как выяснилось, что богачи, расположившиеся на холмах, избежали катастрофы.

Олдрингтон Эмблин немедленно ринулся в бой и показал себя великолепно. Одной из подконтрольных ему фирм была компания по чистке домов, собранная из персонала, сокращенного из его гостиниц. Эта компания, под названием «Благочестие Лтд.», сразу предложила «добрососедскую» скидку в девяносто процентов и начала нанимать людей, увеличивая объём работ. Он также временно переселил людей из затопленных домов в пустые номера его гостиниц, также расположив к себе население.

Правительство Джермейнов сделало ответный ход, открыв ряд муниципальных гаражей и ангаров, где люди могли переждать на выданных им простынях, спальных мешках и раскладушках. Эмблин повысил ставки, пожертвовав ещё больше простыней, подушек и кроватей.

Джермейнам был нанесен дополнительный ущерб, когда машины, которые они вывели из гаражей, освобождая их, залило фекальное болото.

Местное головидение провозгласило нашу победу, продемонстрировав данные статистических опросов, согласно которым люди посчитали чиновников Джермейнов некомпетентными.

Во-первых, сама катастрофа объяснялась неисправностью ограничительных дамб. Поток воды просто вырвал взорванные ворота шлюзов и уничтожил все следы наших действий. Только через два дня после событий двери были найдены и правительство начало утверждать, что это был акт преднамеренного саботажа. Как только они это заявили, началось всевозможное гиканье и улюлюканье, мол, все это попытка обелить себя и доказательства подделаны, и это скрыло наш след даже лучше, чем я мог рассчитывать.

На нашем внутреннем фронте Котфорд оказался в затруднительном положении. Все по-здравляли его с удачно выполненной работой, а я отдал ему львиную долю славы. Он знал, что не может мне доверять, но я вел себя очень искренне, сбивая его с толку и, я уверен, ещё больше утверждая в мысли избавиться от меня. Однако он должен был ждать, пока один из моих планов не провалится.

Поставив себя на место Котфорда, каким бы оно ни было мокрым и склизким, я решил, что если ни один из моих планов проваливаться не пожелает, он приложит свою руку и поможет этому случиться. Это требовало от меня загрузить его достаточным объемом работы, чтобы он был доволен и повременил разыгрывать свои карты. Я также понял, что теперь он постарается придумать операции продолжающие моё начинание и мне придется с ним конкурировать. Я не сомневался – один на один я уверенно смог бы его обставить, но у него был целый свой штаб, обмозговывавший дела, а у меня не было. Одному из его людей может прийти в голову хорошая идея и мне придется её топить.

Успех атаки привел многих в лоно веры в малозатратный терроризм. Некоторые пытались потрясти меня своим анализом и идеями, явно выпрашивая будущую работу, некоторые просто сказали: «Здорово вышло». Попытки Котфорда выставить меня дураком провалились. Я по-прежнему не испытывал уверенности в тех, с кем мне нужно было работать, но теперь они были готовы прислушиваться ко мне в будущем, и это было важно. Если я смогу преподнести им план, который обеспечит им оплату без риска быть убитыми, они его исполнят, а я смогу свести побочный ущерб к минимуму.

Цыган очень щедро хвалил наши усилия, но на седьмой день удивил меня, вручив премию, эквивалентную трем тысячам стоунов, в валюте КомСтара.

– Наш хозяин очень доволен твоей работой. Он передал эти деньги тебе, выражая степень своей удовлетворенности.

Я раскрыл пачку купюр веером.

– И сколько ты прикарманил?

Он мигнул и рассмеялся.

– Двадцать процентов. Я протолкнул ему этот план, в конце концов.

– Скорее уж сорок, не сомневаюсь. Но я получил больше, так что все в порядке.

Цыган улыбнулся.

– Но это ещё не все. Он хочет, чтобы ты приобрел на эти деньги какой-нибудь приличный выходной костюм. Через два дня ты будешь в Контрессе на небольшом торжестве. Открывается контресский «Дворец Эмблина» и мистер Эмблин устраивает вечеринку для тысячи своих ближайших друзей.

– И я попал в их число?

– Теперь – да.

– Когда мы отбываем?

Цыган покачал головой.

– Не мы – только ты.

Я нахмурился.

– Ты недостаточно меня знаешь, чтобы быть уверенным, что я справлюсь с таким делом, не натворив глупостей. Я – темная лошадка. Ты мне не доверяешь настолько.

– Я знаю, что изучая город, ты подобрал себе хорошо подогнанный костюм.

– Ты за мной следил?

– А ты бы не следил, если бы мы поменялись ролями?

– Разумно. Ну и что, может я просто люблю хорошо одеваться.

– И ещё любишь быстро соображать. Уже то, как ты разобрался с Котфордом, было очень хитроумно. Может быть я считал тебя на Хелен грубым пилягой-дровосеком, но это была всего лишь маскировка. – Его губы медленно расползлись в усмешке. – Но, на самом деле, не имеет значения, доверяю я тебе или нет. Мой хозяин выразил своё пожелание и я его исполняю. Он хочет, чтобы ты появился, значит ты появишься.

– Там будет кто-нибудь, кого я знаю?

– Никого из нашего тесного семейного круга. Ты будешь приглашён на курорт на выходные, вернешься в понедельник. – Он медленно кивнул. – Я буду счастлив услышать твой доклад о том, как все прошло. Смотри в оба.

– Буду смотреть.

– Еще одно, Сэм.

– Да?

– Насчет доступа к моему боссу. Это случится только один раз. – Его глаза стали очень холодными. – И если ты попытаешься меня подсидеть, твои идеи надолго тебя переживут, а мы будем оплакивать твою кончину.

26

На войне, как и в любви, чтобы одержать победу, нужно прежде всего войти в соприкосновение с противникомНаполеон

Контресса, Гранатовое Побережье

Басолт

Префектура IV, Республика Сферы

9 февраля 3133 года