Страница 39 из 78
Кицуне сплел пальцы.
– Вам придется защищаться. У вас не будет выбора. Вы знаете, каковы границы.
– Что насчет действий вне меха? Вероятно, мне придется совершить кучу преступлений.
Я постараюсь свести ущерб к минимуму, но мне, может быть, потребуется делать довольно грязные вещи.
– Это уже обсуждалось. Республика возместит пострадавшим ущерб. Просто постарайтесь, чтобы всё прошло не так театрально, как в прошлый раз.
Я поморщился.
– Как далеко я могу зайти и что из того, что я сделаю, будет санкционировано?
Консуэла наклонилась вперед и начала выбивать дробь пальцами руки.
– Во-первых, вы должны выяснить, что происходит на Басолте и какова в этом роль Ловкого. Вы должны вмешаться в ход событий и сделать возможное, чтобы сохранить устойчивость власти Республики на планете. Во-вторых, вы должны выявить всех участвующих в деле игроков, включая нанимателей Ловкого. По возможности, нам будет нужна доказательственная база, достаточная для поддержания обвинения в высших судебных инстанциях. Если мы сможем примерно наказать виновных на планете вроде Басолта, это может заставить других приостановиться.
– А если обвинить их окажется невозможно?
– Как же это?
– Если они уничтожат доказательства или ликвидируют свидетелей, не дав возможности связать их с какими-либо или со всеми преступлениями? – Я посмотрел Консуэле прямо в глаза. – Если продолжение существования какого-либо лица будет представлять собой прямую угрозу устойчивости власти Республики, и единственным способом остановить его будет физическое устранение?
– Мы бы предпочли другие методы решения проблем, методы, которые позволяют дать делу обратный ход.
– Если я буду располагать иными вариантами, я их использую. – Я прикусил нижнюю губу на секунду. У меня перед глазами пробежали голографии Олдрингтона Эмблина и представителей семейства Джермейн. У меня не было желания убивать или стать причиной смерти любого из них, но если они вливали яд в вены Республики и я не мог убедить их остановиться, у меня оставался не такой уж большой выбор.
Кицуне внимательно на меня смотрел.
– Так вы возьметесь за это задание?
– Придется. Мне потребовалось четыре месяца, чтобы подобраться к Ловкому на Хелен. Если вы поручите это дело какому-нибудь другому миражу, ему потребуется как минимум столько же. За это время может пролиться немало крови, а это неприемлемо. – Я угрюмо усмехнулся им обоим. – Время появиться волкодаву и заняться борьбой с вредителями. Я хочу получить эту работу и я буду делать её очень хорошо.
20
Конечный результат ограждения людей от проявлений глупости – заполнение мира глупцамиГерберт Спенсер
Борт посадочного корабля «Сомерсет», прибытие
Басолт
Префектура IV, Республика Сферы
29 января 3133 года
Все было устроено так, чтобы я смог покинуть Терру незамедлительно. Я отправился на Эпсилон Инди, затем на Флетчер и, наконец, на Басолт. Вперед себя я отправил сообщение о моём прибытии на Басолт через Эпсилон Эридана и Ингресс. Я назначил мой прилет по более длинному маршруту на третье февраля. Это давало мне четыре дня до срока, когда Ловкий будет меня ожидать, а именно это мне и было нужно.
Мы сомневались, что моё сообщение, отправленное с Эпсилон Эридана, попадет к месту назначения намного раньше меня. Я не знал, отправят ли республиканские власти кого-нибудь на тех кораблях, которыми я якобы летел, проверить – нет ли на моём предполагаемом пути агентов Ловкого. Это была бы не такая уж плохая идея и в результате на месте имелся бы ещё один человек Республики, так что я мог бы, при необходимости, получить помощь.
И я был совершенно уверен, что помощь мне в один прекрасный момент потребуется. Найду ли я волчью стаю или львиное логово, дела однозначно пойдут туго. Прикрытие было бы полезным и на этот случай я получил данные по точкам закладной почты и имена связных, которых я мог использовать, если понадобится.
Хуже всего в этом путешествии было то, что родители Джанеллы решили вернуться на Флетчер тем же посадочным кораблем. Они были совершенно не в курсе моего перелета и, видимо, приняли решение покинуть Терру внезапно. «Я не знаю, что я могу полезного сделать на Флетчере», – говаривал Томас Лейквуд, – «но раз уж я рыцарь Республики, я должен делать хоть что-то.»
Избегать их было не так уж сложно, как можно подумать. Я отпустил бородку, изменившую линию челюсти и сделалавшую лицо визуально шире. Кроме того, я постригся короче и окрасил волосы. Не знаю, может быть у блондинов и вправду жизнь веселее, я этого во время перелета не заметил. Хотя, если подумать, такой оттенок желтого редко выглядит натурально, так что большинство людей не слишком долго задерживали на мне свой взгляд. Когда я работаю под прикрытием, я обычно избегаю окрашивать волосы, так как окраску следует постоянно подновлять, да и выглядит всё это подозрительно. Но Ловкий точно будет знать, почему я покрасился, он поймет.
С Терры на Флетчер я летел на «Мансоне», с которого перебрался на «Сомерсет» шедший на Басолт. На «Мансоне» я держался ближе к третьему классу, не завёл друзей и достаточно много людей раздел в покер, чтобы меня довольно скоро перестали приглашать к игре. Меня это устраивало, поскольку я убивал время, выкачивая книги из скудной корабельной библиотеки и зазубривая историю Басолта.
Моё прибытие на планету прошло без приключений и я снял на выигранные в покер деньги номер в отеле «Гранд Джермейн». Мне это место очень понравилось, даже несмотря на его элегантную потрепанность: ковры немного слишком изношены, головизоры маленькие и древние, а меню внушило бы ещё моим деду с бабкой надежду отведать новейших деликатесов из кухни августейшей семьи Нового Авалона. Метрдотель был полон гордости оттого, что в номере однажды останавливался сам герцог Арон Сандоваль и было довольно легко представить себе, что я сейчас рассматриваю те же самые обои, которые рассматривал он.
После того как я вселился, я отправился в центр Манвиля, столицы планеты. Город был построен на цепочке из девяти холмов, расположенных на слиянии трех рек, дальше текших на север вместе. Центр города находился строго к югу от точки слияния и был устроен в виде большого прибрежного парка с мостами, нависшими над рекой и канатными дорогами, переброшенными с холма на холм.
На этом мире растения имели оттенок скорее голубой, чем зеленый, и, хотя они были вполне съедобными для людей и домашних животных, создавали довольно экзотическую атмосферу, особенно для меня, только что прибывшего с Терры. Высаживаясь с корабля я слышал чьё-то замечание, что из-за растений все выглядит так, как будто требуется подрегулировать головизор. Может быть, следствие времени потраченного на уход за розами, но нежные формы и тона, которыми разрослись местные растения, мне очень приглянулись.
Цвет растений был не единственной необычной вещью, поразившей меня. Возможно из-за продолжительного пребывания на Терре, да к тому же, в республиканском до самого фундамента учреждении, но признаки напряжения в обществе меня удивили. Теоретически Басолт был стабилен на протяжении долгого времени, но распад общества стал очень заметным. Этнические капелланцы и куритяне чаще всего смотрели в пол и убирались с моей дороги, пока я двигался через район города, заселенный в основном выходцами с планет Дэвионов. На витринах некоторых магазинов я заметил следы поспешно стертых японских иероглифов. В других местах я видел кустарные плакаты с надписью «Верен Басолту» и похожей на икону картинкой, изображавшей Ахилла Джермейна и Виктора Штайнера-Дэвиона, жавших друг другу руки.
Все это меня шокировало. Я заметил пару заколоченных магазинов, но не заметил следов открытого насилия. Некоторые лавочники-азиаты торчали в дверных проемах, с надеждой наблюдая за мной и уныло роняя головы, когда я не делал попытки войти в их магазины. Я мог бы и зайти, но ядовитые взгляды, которыми их награждали другие англосаксы вроде меня, говорили о том, что стать их клиентом значило бы выйти за рамки нормы. Поскольку моей работой было сливаться с окружением, я избегал привлекать к себе внимание и тихо топал по своим делам.