Страница 18 из 21
В России решение строить дороги активно лоббировал Франц Антон фон Герстнер (1796, Прага — 1840, Филадельфия) — австрийский инженер, строитель железных дорог в Европе и первой такой в России. Он полагал, что «…нет такой страны в мире, где железные дороги были бы более выгодны и даже необходимы, чем в России, так как они дают возможность сокращать большие расстояния путем увеличения скорости передвижения». По его планам, следует проложить железную дорогу между Санкт-Петербургом и Москвой, затем связать Москву с Казанью и Нижним Новгородом и продолжить дорогу дальше на юг — до Одессы.
Противники железных дорог в России духовно окормлялись английской и германской прессой, жалели коров, кур и пассажиров, а кроме того, вопрошали: где взять такую тьму топлива, чтобы вечно не угасал огонь под ходуном-самоваром? И как будет ходить паровоз в стране, где полгода продолжается зима с морозами и вьюгами?
Для принятие решения потребовалось немалое мужество и политическая воля императора Николая I. Ведь в России в 1830-е годы противников строительства железных дорог было заметно больше, чем сторонников.
К счастью, железные дороги все же строили. К 1890 г. железнодорожная сеть в Европе протянулась на 617 300 км. В небольшой Британии почти все населенные пункты оказались в пределах 2–3 часов езды на лошади или нескольких часов пешей ходьбы до ближайшей станции. Это хорошо видно из произведений Конан-Дойла, Агаты Кристи, Джерома К. Джерома и других.
В США к 1890 г. проложили 300 000 км железных дорог. Но конечно, их «плотность» здесь была совсем другой.
В России к 1900 г. железнодорожная сеть составила 44 900 км, к 1913-му — 58 500 км; было перевезено 132 400 т грузов и 184 800 пассажиров.
Два железнодорожных моста были удостоены Гран-при и Золотой медали Всемирной выставки. В 1900 г. «за архитектурное совершенство и великолепное техническое исполнение» было отмечено сооружение моста через Енисей. Он был первым в России и вторым на Евроазиатском материке по длине пролетов — 145 м.
Проект моста через Амур профессора Л. Д. Проскурякова в 1908 г. был удостоен золотой медали на Всемирной выставке в Париже наряду с проектом башни Эйфеля. В 1916 г. мост был достроен, и по нему началось регулярное движение поездов.
Железная дорога стала символом прогресса, новаторства, разрушения патриархальщины. У жителей Красноярска, Новониколаевска, других городов по Транссибирской магистрали появился обычай встречаться в буфете железнодорожного вокзала и смотреть на прибывающие поезда. Это нам станционный буфет кажется не особо романтическим местом — предки осознавали мир иначе.
Живописцы эпохи модерна весьма романтически, приподнято изображали железные дороги, паровозы и вокзалы. Уильям Тернер еще в 1844 г. написал полотно «Дождь, пар и скорость». Импрессионисты Клод Моне, Винсент ван Гог, Эдуар Мане, Гюстав Кайботт, Говард Фогг писали картины на такие же темы.
Вокзал Сен-Лазар изображен на полотнах многих художников — многие импрессионисты в течение 1870-х и 1880-х жили неподалеку от него.
У К. Г. Паустовского дается оценка: «провалилась навек сонная тишина».{35} Провалилась? От того, что раз в сутки где-то гудит паровоз? Но именно так все воспринималось: раньше-то ведь не гудел.
Создателем первого парохода считается Роберт Фултон. Наполеон, которого изобретатель пытался заинтересовать своим детищем, не поверил в возможности технической новинки и попросту высмеял автора. Англичане тоже не поверили.
И тогда Фултон в 1807 г. построил в США колесный пароход «Клермонт». Интересно, что дельцы, давшие денег не реализацию идеи, требовали не оглашать их имен: чтобы не стать объектом насмешек, если затея провалится.
Пароход, в который так упорно не хотели верить, плавал по реке Гудзон от Нью-Йорка до Олбани со скоростью около 5 узлов (9 км/ч). В 1819 г. американский колесный пароход «Саванна» впервые пересек Атлантический океан. С тех пор речь шла только о достижении все большей скорости.
В России первый пароход был построен на заводе Чарльза Берда в 1815 г. Он совершал рейсы между Санкт-Петербургом и Кронштадтом.
Первый винтовой пароход «Архимед» построен в 1838 г. английским фермером Френсисом Смитом. На море к 1900 г. винтовые пароходы полностью вытеснили парусники и своих колесных собратьев. А по рекам и в начале XX века ходили колесные пароходы — как в «Приключениях Тома Сойера» и «Приключениях Гекльберри Финна». На Неве они сохранились до пятидесятых годов.
Марксисты придают огромное значение накоплению капитала. Их современные последователи справедливо указывают, что накопление капитала шло за счет колоний.
Но в Испании громадные колонии в Южной и Северной Америке никак не способствовали ни накоплению капитала, ни промышленной революции.
Но в Англии (в отличие от Испании) существовал рынок, включая куплю-продажу земли и любого сырья. Феодализм в Англии кончился. В Британии закон защищал собственность — и в том числе, собственность интеллектуальную: в ней с 1623 г. действовал «Статут о монополиях», по которому на «проекты новых изобретений» выдавались патенты.
Вслед за Британией первый патентный закон США (Patent Act) был издан в 1790 г. В России в 1812 г. появляется первый общий «Закон о привилегиях», а в 1830 г. законом от 30 марта устанавливаются основные понятия патентного права.{36} Вывод — в Британии изобретать и заниматься промышленностью было выгодно.
Как полагает нобелевский лауреат по экономике Джон Хикс, главным было именно законодательство — то, что либеральная политическая система не подавляла, а поддерживала экономическую активность. Следствием этого и стали изобретения: «Промышленная революция произошла бы и без Кромптона и Аркрайта и была бы, особенно на поздних стадиях, такой же, какая имела место в действительности».{37}
XVIII век начался в Британии, как в аграрной стране.
Число самостоятельных крестьян-йоменов в 1685 г. составляло 160–180 тысяч семей или одну седьмую населения. В их руках была почти половина обработанной земли. Восемьдесят лет спустя великий экономист Адам Смит произнес: «Мне жаль людей, которые раньше назывались английскими йоменри».
Куда же они исчезли?
Для начала — помещикам было выгоднее разводить овец, чем сдавать землю в аренду или сеять зерно. Правительство запрещало огораживания: ему были нужны солдаты и плательщики налогов. Однако с ростом колониальной империи и промышленности правительство перестает защищать йоменри. Шерсть для промышленности важней! Более того, парламент за XVIII век принимает больше 2500 актов об огораживаниях — на площади более двух миллионов гектаров.
Цены растут… В том числе, и на аренду земли. Бедный фермер просто не мог организовать хозяйство: для этого нужен хоть небольшой, но капитал.
Крупный фермер поневоле вел хозяйство капиталистически: вкладывал капитал, нанимал работников, применял передовую агротехнику, все более сложные земледельческие орудия.
Сгоняемые с земли крестьяне или уезжали в колонии, или пополняли ряды наемных рабочих.
При этом не было никакого рабочего законодательства, никакой социальной защиты наемного работника. Вообще. Ни пенсий, ни пособий по безработице, ни оплаты больничных, ни страхования, ни декретных отпусков, ни отпусков для отдыха.
В Англии времен промышленного переворота жило 8–12 миллионов человек. Годовой доход 85 % англичан составлял тогда менее 50 фунтов стерлингов. Например, ткач получал 2 фунта в месяц. Сельскохозяйственный рабочий — 1 фунт. Кузнец — 2–4 фунта.
Труд женщин и детей оплачивался в полтора — два раза хуже. Безработица страшная, машины вытесняют людей. К тому же первые машины не требовали особой квалификации, поэтому на самые разнообразные работы охотно брали не только женщин, но и детей.