Страница 12 из 80
Если истина чего‑либо открыта в Божием Слове, исследована и объяснена Богопросвещенным умом святых мужей, прославленных Богом, и познана сердцем всесветен животворности, — тогда сомневаться в ней, недоумевать о ней есть тяжкий грех, есть диавольское кичение разума и сердца.
Я сам ежеминутный должник Господу духовно и телесно: духовно — грехами, и телесно, туне получая от Него все вещественные дары — пищи, питья, денег, одежд, воздуха, теплоты, света, вообще — многоразличного поддержания и довольства жизненного. Как же мне не иметь удовольствия — прощать долги ближнему моему, духовные и вещественные, когда Господь мне прощает бесчисленное множество их? Как мне не давать даром Божиих же даров, когда мне Господь без числа туне подает все блага духовные и вещественные: свет уму и сердцу, покой и радости сердцу, познания многоразличные — до струи воздуха? Да это было бы уродливо: мы — одно тело и друг для друга члены (Ср.: Рим. 12, 5, 4) — и непременно все должны друг другу во многом. Как в теле члены друг другу непременно взаимно одолжены чемлибо, так и в общественном теле невозможно обойтись без того, чтобы нам не были должны другие или мы не были бы должны другим; и нельзя не прощать друг другу долгов; как в теле естественно одни члены часто живут на счет других: так желудок на счет головы или на счет рук и ног, — так и в обществе. А главное, надо помнить, что мы все имеем туне от Бога и сами бесконечно Ему много должны, — и Он прощает нам с любовию долги наша, лишь бы мы оставляли должником нашим. (Ср.: Мф. 6, 12). Будем же охотно и усердно прощать ближним долги их нам — станем приносить Богу ежедневно эту жертву и будем жить в любви. Отринем своеволие и бесчиние страстей и покоримся всецело воле Божией. — Мы — образы Божииу; а Бог есть Любовь (1 Ин. 4, 8, 16): будем же жить в любви, поревнуем об ней всеми силами. Господи! Помоги! А земное все — все снеди, одежды, деньги — сочтем за сор и не станем из‑за сору прогневлять Господа, угрызая друг друга (Ср.: Гал. 5, 5, 15), враждуя друг на друга. Господа ли продадим за снеди, за деньги?
Который‑либо один Бог: или Бог или плоть — двух признавать нельзя, двум служить нельзя (Ср.: Мф. 6, 24); а плоть свои законы предписывает нам, совершенно противные Божиим: чревоугодие, невоздержание, надеяние на пищу–питье, деньги, скупость или жаление ближнему Божиих даров, озлобление на ближнего из‑за пищи и питья, презорство к нему из‑за того же, зависть из‑за того же, жестокосердие в несчастий его и прочее. Что же делать, чтоб служить Господу нелицемерно? — Распять плоть со страстями и похотями (Гал. 5, 24), и ее за ничто считать, и все, что она ценит очень, любит сильно: сласти, деньги, одежду, дома, экипажи, — считать за ничто: за сор, гной, землю, как и действительно все это так и есть; а считать за самое драгоценное в жизни — любовь и для ней всем жертвовать, ей все покорять, для ней все считать за ничто.
Всем надо знать и веровать, что есть духовный, смертоносный змий, называемый диаволом и сатаною (Откр. 12, 9), осужденный Творцом на вечное мучение, могущий увлечь в вечную муку людей неверующих и беззаконных и нераскаянных. Всем также надо знать и веровать, что от Бога послан в мир Спаситель, чтобы спасти людей от смертоносного жала этого змия — греха и от вечной смерти, и что Этот Спаситель всем подает Свое спасительное врачевство против угрызений этого змия — покаяние и Святые Тайны Тела и Крови Своей.
Много дождевых капель — а все из одной тучи; много лучей — а все от одного солнца; много листочков на дереве — а все от одного. Много песку на земле — а весь от одной земли. Так много людей — а все от одного Адама, и прежде всех — Бога.
Для чего Господь прилагает нам день ко дню, год к году бытия нашего? — Чтобы мы постепенно отъяли, отбросили лукавства от душ своих (Ср.: Ис. 1, 16) — каждый свое, и усвоили себе блаженную простоту, чтобы, например, мы сделались как агнцы незлобивые, как младенцы простые, — чтобы научились не иметь ни малейшего пристрастия к вещам земным, например к одежде, к пище, к питью, к деньгам, к богатым благоукрашенным жилищам и прочему, а как дети любящие и простые прилепились бы всем сердцем к одному Богу и воллюбили Его всем сердцем своим, всею душою своею, всею крепостию своею, всем помышлением, а ближнего — как себяу. Поспешим же, братия, сердечною и слезною молитвою испросить себе у Господа простоту сердечную и поревнуем, попечемся всеми мерами отбросить лукавства душ своих, например злую подозрительность, зложелательство, злорадство, злобу, гордость и надменность, самохвальство, презорство, нетерпение, уныние, отчаяние, обидчивость и раздражительность, боязливость и малодушие, зависть, скупость, чревоугодие и пресыщение, блуд мысленный или сердечный и блуд действительный, сребролюбие и вообще страсть к приобретению, леность, непослушание — и все темное полчище грехов. — Господи! Без Тебе не можем творити ничесоже (Ср.: Ин. 15, 5). Сам благослови нас на дело сие и Сам даруй нам победу на враги наши, на страсти наши. — Буди! у
Отнимем мы от себя свою душевную близорукость и перестанем обращать все свое внимание только на временное, земное, не прозирая умными очами в будущую, некончаемую жизнь, не возносясь сердцами к горней своей отчизне. — В самом деле, удивительная близорукость — бессмертной душе взирать только на настоящее, видимое, вообще подлежащее чувствам и щекочущее плотские наши чувства, и не взирать на жизнь будущего века [52], на блага, ихже око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, и что, однако же, Преблагий и Прещедрый Бог уготовал любящим Его (1 Кор. 2, 9). Чего мы лишаем себя, братия и сестры, из‑за своей добровольной близорукости? Как мухи, мы присели к сластям земным, да и воспрянуть, оторваться от них не хотим. Блажен, кто презрит сласти мира сего. Блаженству его не будет конца. +
Как в мирском быту есть бедные и богатые, так и в духовном мире, в духовном порядке есть бедные и богатые. Бедные просят у богатых или достаточных и без них не могут жить: так и в духовном порядке бедные должны прибегать к пособию духовно богатых; мы — духовно бедные, нищие, а святые — духовно богатые, или в этой жизни еще сияющие верою и благочестием. К ним‑то мы, бедняки, должны прибегать. Их молитв просить надо, чтоб они помогли нам сделаться простыми, яко младенцы, чтоб они научили нас духовной мудрости как побеждать грехи, как возлюбить Бога и ближнегоу. — Итак, помолитесь обо мне, святые Божии человеки: пророцы, апостоли, святители, мученицы, прсподобнии, праведнии и вси снятии, да буду подобен вам.
Старец Евтихий, как агнец, незлобивый, как дитя, смирен. — А ведь старец, богатый верою (Иак. 2, 5) и духовною мудростию!
Алчное сожаление о том, что вот то и то осталось от стола и пропадет, — ведет к беспокойству и обжорству: человеку жаль оставшегося, и чтоб, по его мнению, не пропало, он ест еще оставшееся, хотя и сыт: такое безумие! Да лучше пропади все, сгний, только бы не осквернять храма Божия (1 Кор. 3,16)' пресыщением, только бы не делаться скотом. — Бросить всякую жалость — смотреть на пищу как на ничто, как на землю, гной: ибо конец и пищи и даже тел наших — гной.
Духовные требования христианства таковы, что не надо жалеть не только имущества своего и равнодушно расставаться с ним, когда похищают его у нас другие, но и тела своего не жалеть и быть готовым на различные лишения, подвиги, мучения, как преподобные, бессребреники, мученики, исповедники. А мы что? Когда едят–пьют часто наше незваные гости — так нам и то беда, и того, и этого жаль: и сердце болит. — Маловеры! Земнолюбцы!
Когда молишься Господу, вообрази хорошенько, Кому ты молишься: ты молишься Безначальному и Бесконечному Царю всякой твари, Всесвятому, Всеблагому, Всемогущему, Премудрому, Вездесущему, Всеправедному — пред Коим благоговеют миллионы миллионов Ангелов различных порядков, Коего воспевают воинства мучеников, сословие пророков и апостолов, соборы святителей, преподобных и праведных. Когда молишься Владычице, вообрази также и Ее беспримерную Святость, Величие, Благость, Премудрость, Всеблагомощие, раболепное поклонение ог воинств Ангельских и человеческих соборов…
52
Символ веры.