Хозяйка Рима

Император пару секунд молча смотрел на него, а затем тоже расплылся в улыбке.

— Покажи еще раз.

— Вот так. — Викс вложил кости в императорскую ладонь. — Нет-нет, цезарь, вот так, как я показал. И поживее, иначе ничего не получится.

Они сражались в кости все утро — и пока на арене убивали диких зверей, и пока зверям на растерзание бросали христиан. Я нахмурилась.

— А теперь гладиаторы, повелитель и бог. Твое любимое зрелище.

Домициан отодвинул кости в сторону и подался вперед. На арене в первом поединке сошлись чернокожий африканец и фракиец.

— Победит африканец, — изрек Домициан.

— Господин и бог, у тебя наметанный глаз, — негромко сказала я, и все, кто сидел в соседних ложах, поспешили поддакнуть.

— А вот и нет, — заявил Викс. — Африканец слишком неуклюжий. Ему не хватает ловкости. Вон как он зацепился за собственную сеть, когда выходил на арену. Лично я поставил бы на фракийца.

— Вот как? — удивился Домициан.

— Можно подумать, ты что-то понимаешь в гладиаторских боях! — бросила я этому мерзкому наглецу. На мои слова ни тот ни другой не обратили внимания, потому что взгляды обоих уже были прикованы к арене. На какое-то время они даже перестали быть врагами. Передо мной были даже не император и его пленник, а два заядлых любителя гладиаторских поединков.

В конечном итоге этот гаденыш казался прав: фракиец одолел африканца. Затем на арену вышли два нумидийца, а после них два галла. Последовало несколько неплохих поединков. Впрочем, особого удовольствия я не получила. Обычно я люблю решительные, энергичные схватки, но поскольку сегодня император предпочел моему обществу общество какого-то наглого мальчишки-раба, то я…

— Смотрю, у тебя острый глаз, Верцингеторикс, — вывел меня из задумчивости голос Домициана. — Откуда ты взял, что этот македонец проиграет?

— У него похмелье. Ты видел, как он избегал смотреть на свет? — ответил Викс и, засунув себе в рот очередную пригоршню фиг, принялся энергично жевать. Тем временем победители устало покидали арену через Врата Жизни. Тела проигравших уносили с арены рабы. — Обрати внимание на таких бойцов, как вон тот галл, что отрубил греку руку. Лучше злых и поджарых никого нет.

— Вот оно что! — пробормотала я. Сейчас я с ним расквитаюсь. — А откуда тебе это известно?

— От отца, — выпалил он и тотчас попал в расставленные мною сети. — Он был самый лучший. Правила его не касались. Он выходил в бой даже после похмелья и все равно…

Неожиданно он умолк.

— То есть твой отец был гладиатором? — уточнил Домициан, откидываясь на подушку. — А вот это уже нечто новенькое. Предполагаю, что твоя мать поведала тебе, что это был сам благородный Варвар. О, как это трогательно! Великий гладиатор оставляет после себя внебрачного сына!

— Эй! — огрызнулся Викс. — Варвар действительно мой отец.

Придворные захихикали.

— А что, я бы даже поверил, — шепнул кто-то. — Не будь мальчишка такой жуткий лгун!

Я тоже хихикнула этой шутке.

— Кто знает, может, он и не лгун, — произнес Домициан и поставил на место кубок. — Некое внешнее сходство есть. Я встречался с Варваром пару раз, и никогда не забуду его лицо. Мне интересно другое, где ты познакомился с ним?

— После того как я сбежал из Брундизия. Он какое-то время меня обучал, — ответил мальчишка, и я почувствовала, как он нервно поерзал на мраморной ступени.

— Теперь понятно, у кого ты научился обращаться с ножами. — Император задумчиво посмотрел на шрам на ноге. — Скажи, Верцингеторикс, ты хотел бы стать гладиатором?

— …Не-а.

— Лжешь, — мягко возразил Домициан.

— Лжец и мошенник, — я поспешила вставить слово.

— С тобой не разговаривают, дура, — огрызнулся на меня сын Варвара и, расправив плечи, смело посмотрел императору в глаза. — Да, я хочу стать гладиатором. Так же, как мой отец. Вот только мой отец ненавидел игры. Ненавидел их, зато каким бойцом был при этом! Я же буду еще лучше, потому что я их люблю! Ты сам виноват, цезарь. Мой отец — твоя вина, потому что это ты выпустил его на арену. И я тоже твоя вина, потому первый, кому я пустил кровь, — был ты!

По лицу мальчишки градом катился пот, и я чувствовала, как он дрожит всем телом, потому что от его трепетания слегка подрагивал подлокотник моего кресла. Но затем на его лице появилась эта безумная ухмылка — от уха до уха, если не длиннее. Интересно, поднимет ли на него руку Домициан, чтобы собственноручно прикончить на месте? Я очень на это надеялась — удар кинжалом в живот сослужил бы этому наглецу хорошим уроком. Впрочем, если его кровь забрызгает мне мое новое розовое платье…

Домициан метнулся к нему словно молния. Он умел быть стремительным, если хотел. Одним движением он схватил мальчишку за ворот туники и, словно тряпичную куклу, швырнул на арену.

Викс упал на раскаленный песок. Мне было слышно, как воздух с шумом вырвался из его легких. Впрочем, он тут же сел, разевая рот, точно вытащенная из воды рыба. Арена загудела словно улей.

— Верните галла! — спокойно приказал император страже. — Того самого, злобного и поджарого, который отсек греку руку.

Викс поднялся на ноги и принялся безумным взглядом озираться по сторонам. Я подалась вперед. А вот это уже нечто интересное!

Император бросил к ногам мальчишки свой собственный кинжал.

— Давай, покажи, на что ты способен, юный Арий.

— Меч! — произнес тот, поднимая глаза на императорскую ложу. — Дай мне хотя бы меч.

Домициан задумался.

— Господин и бог, — вкрадчиво сказала я. — С кинжалом куда интереснее.

— Верно, — согласился Домициан и снова откинулся на подушки.

Гул толпы перерос в оглушительный рев. Глашатай на арене перевел взгляд с Викса на императора и снова на Викса, натужно соображая, как же лучше объявить поединок, который не был предусмотрен программой.

— А теперь… а теперь еще один бой ради нашего дорогого императора! — выкрикнул он наконец, и его звенящий голос достиг даже самой верхней галереи. — Галл против… мальчика!

Хрустя подошвами сандалий по песку, галл подошел и, встав рядом с Виксом, украдкой покосился на своего противника. Заметив на лице мальчишки выражение ужаса, я хихикнула.

— И где теперь твоя прыть? — крикнула я ему вниз.

— Приветствую тебя, цезарь! — галл выбросил в салюте мускулистую руку.

Император посмотрел на Викса.

— А ты что мне скажешь, гладиатор?

Викс метнулся вперед и всадил кинжал галлу в колено.

Тот вскрикнул. Викс рванул лезвие назад и бегом бросился через всю арену.

Арию показалось, что от ужаса его вот-вот вывернет наизнанку. По спине градом катился холодный пот, в ноздри бил терпкий запах арены, смесь пота, железа, гнилого мяса, застрявшего на клыках львов, запекшейся крови. Ему казалось, что стоит только стряхнуть с себя наваждение, и окажется, что это он стоит на песке арены, в ожидании, когда противник нанесет удар.

Но это был не он.

Это был Викс.

Первый взмах меча галла просвистел над головой Викса. Мальчик испуганно попятился. Однако противник вновь двинулся на него, на этот раз целясь в грудь. Выпад, и Викс отшатнулся назад. Впрочем, острие успело взрезать на нем тунику. Тея сдавленно вскрикнула, и Арий поспешил обнять ее за плечи и как можно крепче прижал ее к себе.

Вспоминай наши упражнения, Викс, — мысленно воззвал к сыну Арий, чувствуя, как ужас сжимает железной хваткой ему сердце. Впрочем, это даже не сердце, а тяжелая глыба льда, но он не позволил ей растаять. Собрав волю в кулак, он постарался направить все свои мысли на крошечный пятачок на арене — пусть это будет их очередной урок в дальнем конце виноградника. Помни, чему я тебя учил. Новичкам здесь пощады нет. Сделав ошибку, ты уже никогда ее не исправишь.

Викс рухнул на одно колено в песок, опираясь на руку с зажатым в ней кинжалом. Галл, подволакивая раненую ногу, шагнул вперед и занес меч.

Тея простонала.

Убей его! — мысленно воззвал Арий к сыну. Нет, конечно, ему меньше всего хотелось, чтобы сын его в тринадцать лет стал убийцей. Но это был Колизей, а Колизей жил по своим правилам. Убей его Викс. Найди способ и убей.