Страница 71 из 84
Пусть только внутренний человек наш вопиет: дух услышит, будет ли это дух Божий, Животворящий, или дух Ангельский, или дух какого–либо святого. Через это вопиение внутреннего человека, стенавшего о своем грехе, я опытно узнал, что при каждом из людей, более или менее живущих добросовестно, есть Ангел–хранитель. К нему следует только от сердца воззвать — и он услышит. Он, точно, меня услышал, обрадовал, оживил. Буду же я просить всегда Ангела–хранителя быть помощником моим на бесплотного врага моего диавола.
Спаситель о Дусе Божием изгонял и изгоняет бесов, поэтому бесы не терпят Святого Духа, Его власти и стараются людям всячески лгать на Него, Духа истины.
Как жалок человек без благодати: он может разом отважиться на все злодеяния! Как необходима для нас поэтому благодать, подкрепляющая и возращающая в нас добро! — Душе благодати, не удаляйся от нас, но будь всегда с нами.
Как мудро Господь достигает Своей цели, стесняя сердце лишением благодати! Я скорблю; душа моя молится с сердечным сокрушением, и — милость Божия, расширяющая сердце, снова обнимает все существо мое!
Душа как образ Божий, как сродное Богу начало, к Нему и возвращается после смерти человека, тогда как душа животных, не имеющая в себе Божественного начала, возвращается в общую сумму природы или общей жизни.
Когда ты просишь о чем–либо какого–нибудь человека, то к кому ты обращаешься со своею просьбою: к телу ли видимому или к душе невидимой? Я думаю — к душе человека. Притом тело ли твое или душа твоя просит? Верно — душа. Итак, душа (невидимая) в просителе обращается с просьбою также к душе (невидимой) другого; тело есть не больше, как орудие, чрез которое действует душа. Теперь любомудрствуй так. Я молюсь иконам: кому же я молюсь? Конечно, не дереву, не краскам и можно сказать, что даже не изображению, а тому духовному Существу (назову так Господа Бога, Ангелов и святых), Которое изображено на иконе. Но иконы не слышат, не видят, не внимают и им как будто скучно молиться? Но зачем и требовать от них этого? Они не для того и существуют, они даны только в помощь твоей чувственной природе: твоя душа чрез них только удобнее возносится к Тому, Кто на них изображен. Поэтому, молясь пред иконою, я все–таки молюсь Невидимому, как, прося какого–либо человека, ты просишь не тело его, а его душу невидимую.
Зрение есть шар, и солнце, око мира, есть шар. Не потому ли зрение шарообразно, что земля, на которой мы живем, шарообразна, равно как и солнце — шарообразно?
Блюди всяким хранением свое сердце от самолюбивой мечтательности о себе и от гордого сопоставления себя с другими; особенно храни себя после приобретения тобою душевного мира и радости. А мир, превосходяй всяк ум (Флп. 4, 7), и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17), тебе даются после молитвы и причастия животворящих Таин.
Как Слово Божие живо и действенно! Оно, точно, острее меча обоюдоострого и проходит до разделения души же и духа, членов же и мозгов и судится по помышлениям и мыслям сердечным! (Ср.: Евр. 4, 12.) Я прочитал со вниманием два богомудрых послания апостола Петра и — какую живительную сладость, какой животворный свет пролили они в бедную душу мою! Я стал иным человеком.
Как испорчены, замараны у меня ум, произволение и сердце! По–настоящему, при их исправности следовало бы им свободно проникать в мир духовный — к Богу, чистейшим духам и нашим земным праведникам, беседовать с ними и в этой беседе находить источник животворной радости. Но вместо того они едва подъемлются горе по испорченности своей и большею частию оставляют меня долу, сделавшись сами чем–то дольним, земляным, грубым, нечистым! Боже! От тли мя возведи! [149] Исправь, очисти мои орудия!
Мы стоим всей вашей любви за то, что мы любим вас: везде у нас первая молитва о вас, дома и в церкви. Мы молимся не только о вас, но и о ваших мертвецах. Пусть за это вы вознаграждаете нас малейшею частию от ваших избытков. Но думаете ли, что любовь наша к вам и к вашим покойникам покупается за деньги? Нет, только наемники любят служить за деньги. Мы не любим так, потому–то знаем, что вы во второе пришествие Господне будете или похвала и радость наша пред Господом, или осуждение и горе. Можем ли мы забывать о долге искренней любви к вам как к детям нашим о Господе?
Тебя борют сомнения и ты ищешь истины, не подверженной никакому сомнению. Вот она, эта истина: Иисус Христос, Сын Божий. Смотри, какая достоверность в Его словах. Он говорит не иначе, как большею частию с прибавлением: аминь, аминь, то есть — истинно, истинно говорю вам. Все, что ни говорил Иисус Христос, есть совершеннейшая истина. Истина также и Отец Господа нашего Иисуса Христа, как говорил Сам Спаситель в молитве Своей к Нему пред крестными страданиями: Отче… Святи их во истину Твою: слово Твое истина есть (Ин. 17,17). Духа Святого мы называем Духом истины. Истина животворна, мирна; напротив, ложь беспокойна, убийственна; по самым плодам, по самому действию в тебе легко отличить истину от лжи. Здесь я разумею истину религиозную, а не истину природы или какую–либо другую. Эта последняя для нас не есть обязательна: можем мы знать, но можем и не знать ее; знание ее не спасет и незнание не погубит, разве в той только мере сочтем ее нужною, в какой она приводит нас к Неточной Истине, к вере. Поэтому–то никого не должно удивлять то обстоятельство в наших Священных Книгах (в Библии и Богослужебных книгах), что их писатели иногда неправильно говорят о естественных явлениях или о законах их. Они были не естествоиспытатели, а если знали некоторые и естественную историю, то не в такой мере, как нынешние естествословы, которые дошли до своих открытий вековыми наблюдениями предшественников.
Проси с верою несомненною, что тебе нужно, — и будет тебе. — Опыт.
Исход золотухи.
Чтобы не пролиялись стоны твои, мир и благополучие грешников зря на земле сей, вспомни, что никакие блага земные не могут идти в сравнение с благами небесными. Всего вожделеннее — блага горнего мира.
Сомнение и ложь есть нечто случайное, земное, относящееся к несовершенству здешнего мира. А твердая уверенность в истине, ничем не поколебимая, есть что–то не здешнее, хотя весьма часто бывает и здесь, — а небесное.
Старайся стяжать невозмутимое и всегдашнее спокойствие духа и ни пред кем и ни пред чем не смущайся, особенно во время молитв при таинствах. Торопиться некуда: успеешь.
Ты думаешь, что у нас в Требнике молитв при таинствах положено очень много, и готов упрекать сочинителя этих молитв в многоглаголании. Но ты ошибаешься. Чем выше дар, тем больше надобно просить о нем Бога, а что может быть выше даров, сообщаемых верующим в таинствах? Поэтому надобно иметь уважение к молитвам, положенным в Требнике при таинствах. Скучно повторять одно и то же, но делать нечего: надобно взять на час терпенье. А если будешь всегда готов к совершению таинств по своему душевному расположению и настроению, тогда и не будет скучно читать молитвы, положенные при том или другом таинстве. Скучно и тяжело читать их от неготовности и от мнительности. Не думай о людях, а со всем уважением к почтенной древности читай их, эти молитвы… 29 дня октября 1857 года.
Вспоминай смерть, воскресение и Страшный Суд и согревай этим воспоминанием свое сердце, хладеющее к подвигам добродетели и к молитве.
Рыбы — твари Божии; рыбаки — апостолы; Господь Иисус Христос — Творец их: по слову Его апостол Петр с товарищами выловили множество рыбы, тогда как до того, ловивши всю ночь, не поймали ничего; статир в устах рыбы. Как послушна Творцу неразумная тварь. Птицы также твари Божии. Некоторые птицы приносимы были в жертву. Горлицы и птенцы голубиные. Дух в виде голубином. — Независимость рыб и птиц от человека: одни живут в такой стихии, в которой человек не может жить и нескольких минут без искусственных средств; другие — в воздухе, в который также человек не может подняться без искусственного шара. — Только посредством своего разума человек может уловлять их в пищу себе или для домашнего украшения и удовольствия слуха.
149
Ирмос 6–го гласа: «Бездна последняя грехом» из Службы Beликого четверга.