Страница 23 из 163
Мы последовали за Марией.
— Говорите по-английски? — спросила Мария.
— Да, — ответил я.
— А я по-польски говорю, — сказал Юра по-польски.
— Очень хорошо, — улыбнулась Мария.
Она привела нас к большому каравану, мы зашли в него. Там было 2 закрытых дверями комнаты и просторная зала с 2 кроватями.
— Располагайтесь пока здесь, — сказала она по-польски, — на выходные у нас освободится один караван, и вы можете перейти туда. Завтра вы готовы выйти на работу?
— Мы можем и сегодня.
— Тогда в 16–00 вместе со всеми пойдете на клубнику, рабочая одежда у вас есть?
— Конечно, только сапог нет.
— Пойдем, посмотрим, что есть у нас.
Мы последовали за Марией и по ходу прошли около пластиковых туалетов.
— Это туалеты, — сказала Мария, — вон там душ.
Мы остановились около большой пристройки.
— Выбирайте, — сказал Мария.
Здесь на небольшом участке лежало несколько пар резиновых сапог.
— В 16–00 вы пойдете с остальными на работу. Завтра в 6–00 вы должны уже быть на поле, там вам все расскажут. Если будут какие-то вопросы, обращайтесь к супервайзеру. В субботу, после работы вы получаете деньги. Первую неделю вы работаете, а зарплату получаете на следующую. Так будет до тех пор, пока вы не скажете что уезжаете, тогда под конец вашей рабочей неделе вы получаете полный расчет.
— Ясно, — сказал Юра.
Она ушла, а мы начали выбирать сапоги. Подыскав свои размеры, мы вернулись обратно в караван.
— Надо пожрать что-то, — сказал Юра, — сегодня уже выходим на работу в четыре, а сейчас час, у нас в запасе три часа. У меня осталось две банки тушенки.
— У меня есть булка хлеба, а так я немного набрал еды, все-таки нам 3 дня еще жить до того, как нас вывезут в город.
После 15–00 начали возвращаться люди, и пустое поселение закипело жизнью. В нашем караване жили литовцы. Четыре человека, двое в каждой комнате. Сразу было видно, что они не очень рады еще двум людям в их караване.
— Мы к вам на пару дней, — сказал Юра, после того, как мы познакомились.
Похоже, что их эта новость обрадовала.
Сразу, после того как литовцы поели Юра начал расспросы:
— Пацаны как работа?
— Нормально.
— Сколько платят?
— По-разному.
— По-разному это сколько?
— Сколько получается.
— Ты че блин, ответить нормально не можешь?!
— А что ты хочешь?! Сколько заработаешь, столько и получаешь, работаем с утра до вечера. Заработок у всех разный.
— Ну, ты сколько получаешь?
— Какая тебе разница, сколько я получаю, что заработал все мое. Бывает больше, бывает меньше. Здесь не принято спрашивать, понимаешь?
Юра такого ответа не ожидал.
— Ну ладно, не хочешь говорить не надо.
Я молча наблюдал за этой сценой. Было видно, что Юру такое отношение задело, при других обстоятельствах, возможно, он бы отреагировал иначе, но здесь необходимо было поддерживать приличие. Поэтому Юра молча сел на свою кровать, глядя в окно.
Неожиданно он подорвался и приоткрыл окошко.
— Володя!
— Юрка!
Юра выбежал из каравана к мужчине лет 40. Они поздоровались, обнялись.
— Ты тоже здесь работаешь? — спросил Юра.
— Да, уже неделю.
— Сам?
— Нет с Виталей.
— А он где?
— Слушай, мы сейчас поесть пришли, тебя здесь поселили?
— Да, я с украинцем приехал.
— Давай мы вечером до вас зайдем, после работы. А то мы еще не ели.
— Хорошо, после работы заходите. Мы тоже после обеда идем на работу.
— О, так давай, мы зайдем за вами.
— Договорились, ждем.
— Все, давай.
— Это наши пацаны, — сказал он мне, когда вернулся, — они уехали из Белоруссии чуть раньше, вот они нам все и расскажут.
— Ну, вы нашли, где встретиться.
— Класс, хоть наши здесь есть.
— Кстати, — негромко сказал я, — знаешь, что у меня?
— Что?
Я порылся в сумке и приподнял бутылку водки перцовую.
Юра прямо аж на месте подскочил.
— Ну, ты даешь, сохранил.
— Конечно, в холодильник положим?
Юра взглянул на общий холодильник и тихо сказал, с литовцами пока у нас не срослось, бутылку положить в холодильник можно, а вдруг она исчезнет, когда мы придем с работы, кого нам тогда винить? А уж перцовая украинская горилка отменного качества в Англии ценна для всех, будь ты литовец, белорус или украинец.
— Спрячь, — тихо заключил Юра, — вечером придем, положим. Надежнее будет.
В 15–50 за нами зашли белорусы.
— Саня! — представился я, протягивая руку.
— Володя!
— Виталя!
— Ну, пошли пацаны, — сказал Володя, — сегодня будем собирать клубнику. Вчера была почасовка, сегодня до обеда мы недобрали поле и теперь надо его закончить.
— Что значит почасовка?
— В час платят по 3 фунта, вчера мы натягивали пленку.
— А так, сколько получают здесь?
— Мы еще не знаем, после завтра будет первая зарплата, первую же неделю тебе не платят. Когда мы приехали, то работали только с шести утра до двух, потом до трех. На этой неделе уже попер урожай, и мы работаем даже вечером. Так что вы вовремя приехали.
Мы подошли к полю клубники.
— Делайте как мы, — сказал Володя.
Я и Юра последовали за ним к большой куче сложенного картона. Схватив сразу 2 картонки, Володя начал их загибать по контурам, в результате чего получился ящик. Сделав 2 ящика, мы положили во внутрь 8 пинеток, находящихся в коробках, второй ящик остался пустой.
— Занимайте ряды, — скомандовал Володя, — и собирайте по краям клубнику. Хорошая идет в пинетки, плохая и гнилая в другой ящик. Клубника должна чуть выступать из пинетки. Когда наполняешь ящик идешь к супервайзеру, говоришь свою фамилию и записываешь ящик. Сам запоминай и следи, чтобы они тебя записали. Пропустишь ящик, они потом отморозятся и тебе его не засчитают. Поняли?
— Да, — ответил Юра.
Мы с Юрой стали на корточки и начали собирать клубнику между двух рядов. Конечно, за всеми нам было не успеть, люди нас быстро обогнали. Как я не старался в этот вечер, но быстро у меня не получалось. Все же мне удалось собрать 10 ящиков маленьких и один большой.
В этот день Юра собрал больше меня на 4 ящика. Под конец он заметно увеличил скорость, мне это не удалось.
— Ящик стоит 1,40 фунт, с испорченной 2 фунта, — говорил Володя, — мы считали, если хорошо собирать то за один день можно отбить караван и неделю еды, тогда 5 дней остается работать на себя.
— Ну, это неплохо, — заметил Юра.
Мы подошли к своему каравану.
— Ну что минут 30, и мы вас ждем, — сказал Юра.
— Договорились.
Бросив водку в морозилку, мы схватили полотенца, и пошли с Юрой в душ. Как оказалось, желающих там было много только в одну кабинку, с горячей водой. Соседняя пустовала, в ней не работал обогреватель, и там лилась ледяная вода.
— Я в холодную, — сказал Юра и исчез за дверью.
На это многие посмотрели с интересом. А когда Юра еще начал распевать под ледяной водой песню, наверное, таким образом, борясь с холодом, то некоторые вообще начали посмеиваться.
Из человек пятнадцати 6 были девушки, остальные парни. На вид им всем было от 20–30 лет. Я сразу выделил 2 реально симпатичных девушек, даже в этих условиях, после работы, не накрашенных, без причесок. У одной были светлые волосы, тонкая фигура, красивое лицо. У второй были темные волосы, она была чуть полнее, но именно в норме, обе были среднего роста.
— Идешь? — спросил Юра выходя.
— Иду, — ответил я.
Конечно, душевая кабинка, после Лондонской квартиры оказалась крайне бомжатской. Пластиковые стены были грязные, деревянный стеллаж на полу прогнил, вода, даже холодная, текла то большой струей, то маленькой.
Песни я не пел, но пока мылся ледяной водой, то мне показалось, что я сейчас прозрею. Зато после такого душа я не почувствовал никакой усталости сегодняшнего дня. Я вышел из душа заметно посвежевшим.
Так получилось, что литовцы куда-то ушли.