Повелители мечей

— Я здесь. — Он протянул руку, пошарил в воздухе и почувствовал под пальцами пышные черные волосы. Сделав шаг вперед, Корум обнял жену за плечи. Джерри? Где ты?

— У пульта. Корабль потерял управление — хрустальная панель не реагирует на пассы. Неужели мы попали в мир забвенья?

— Думаю, да. Здесь тепло и легко дышится, иначе я подумал бы, что мы очутились в космосе.

Молчание.

Тонкая полоска золотистого света прорезала кромешную тьму, словно деля на две половины. Края полоски начали раздвигаться, как занавес в театре.

— Что это, Корум?

— Не знаю, Ралина. А ты как думаешь, Джерри?

— Быть может, — мир Космического Равновесия, нейтральная полоса, как правило, недоступная ни Богам, ни смертным.

— Интересно, мы попали сюда случайно?

— Трудно сказать. А потом они увидели крупным планом следующую картину.

Через бескрайнюю пустыню, опаленную солнцем, скакал всадник, очень похожий на вадага, но с молочно-белым лицом, белыми волосами, развевающимися за спиной, красными глазами, полными горечи и презрения. На нем были черные доспехи изумительной работы, черный шлем, увенчанный драконовой головой, черный меч, пристегнутый к поясу.

Прошло мгновение, и вот уже альбинос летел на драконе, привязанный к седлу, чтобы не упасть. С громким криком он приподнялся на стременах и выхватил из ножен меч, по лезвию которого заструился странный черный свет.

Другие драконы, летевшие почти над самой землей, сражались с огромными существами, похожими на уродливых китов.

Гигантский замок рос прямо на глазах. Альбинос повелительным жестом указал на него, и звери один за другим стали выдыхать ядовитое пламя, превратившее в пепел узорчатые башни и зубчатые стены.

Пролетев над пылающим замком, наездники на драконах очутились над огромной равниной, где собрались все Повелители Темных Сил: Малонин, Ксиомбарг, Зерта, Кардос-Жнец — лысый, с уродливым серпом в руках, — Слортар Мудрый — изящный прелестный юноша, — самый старый Бог Хаоса.

Альбинос, не раздумывая, атаковал их. Но зачем? Ведь не мог он, в конце концов, рассчитывать на победу?

Драконы Плеснули огненным ядом, и поле битвы исчезло, уступив место золотому сиянию.

— Что это? — прошептал Корум. — Ты знаешь, Джерри?

— Да. Я там был… или буду. Другой век, другой мир. Самая великая битва между Законом и Хаосом, в которой мне довелось принять участие, правда, в другом обличье. Албиноса зовут Эльрик из Мельнибонэ.

— Как-то раз ты уже упоминал его имя.

— Он, как и ты, Бессмертный Воин, избранник судьбы, призванный сражаться за сохранение Космического Равновесия. — Голос Джерри звучал печально. — У него был друг, Мунглам. Я хорошо его помню, а он совсем меня не помнит.

Последние слова вечного странника показались Коруму бессмысленными.

— Как ты думаешь, мы видели какое-то предзнаменование? спросил он.

— Не знаю. Смотри: новая картина.

На равнине стоял город из белого мрамора и черного гранита, до боли знакомый Коруму, хотя он никогда в нем не был. Солдаты в тяжелых доспехах, вооруженные до зубов, штурмовали крепостные стены, где у серебряных орудий с широкими дулами стояли воины, похожие на вадагов.

К городским воротам подскакал всадник, державший в руках знамя. Лица его не было видно. Видимо, он собирался вступить в переговоры, потому что ворота медленно отворились.

Внезапно сцена переменилась.

Теперь, как ни странно, город защищали те, кто несколько мгновений назад штурмовали его. Кровь лилась ручьями. Солдаты пользовались оружием еще более страшным, чем жители Гвалас-кор-Гваруса, и руководил ими воин, похожий на вадага…

Вспыхнул золотой свет.

— Эрикезе, — пробормотал Джерри. — Мне кажется, в картинах, которые мы видим, скрыт глубокий смысл. Космическое Равновесие словно предупреждает нас о чем-то. Бедная моя голова! Она битком набита знаниями, в которых я никак не могу разобраться!

— Скажи хоть что-нибудь, Джерри! — воскликнул Корум, глядя на золотой свет с непонятной для себя тоской.

— К чему? Ты ведь знаешь, что я — спутник героев. Во вселенной существует один Бессмертный Воин и один его друг, но так как они бывают в разных обличьях, то не всегда узнают один другого. На Эрикезе же лежит вечное проклятье: он помнит все свои инкарнации — и прошлые, и будущие. Твое счастье, Корум, что тебя миновала чаша сия. Вадагский принц задрожал.

— Замолчи! Я ничего не хочу знать!

— А возлюбленная у Бессмертного Воина тоже одна? — спросила Ралина. Когда ты… — Маркграфиня Алломглильская не успела закончить свою мысль. На золотом помосте разыгралась новая сцена.

Человек с драгоценным камнем, пульсирующим черным светом в центре лба, опустил забрало на измученное, искаженное болью, мокрое от пота лицо. В шлеме, как в зеркале, отражалась группа всадников в масках разнообразных животных: свиней, козлов, баранов, собак.

Разыгралась кровавая битва. Всадники в звериных масках значительно превосходили численностью воинов в зеркальных шлемах, один из которых (может, тот самый, с драгоценным камнем во лбу) держал в руке короткий жезл, испускающий разноцветные лучи. Увидев его, нападавшие в страхе отступили, затем вновь кинулись в бой.

Сражение разгорелось с новой силой.

И вновь вспыхнул золотой свет.

— Хокмун, — прошептал Джерри. — Рунным посох. Ты видел сам себя, Корум, вернее, три свои инкарнации. Я никогда раньше не думал, что это возможно.

Корума трясло, как в лихорадке. Неужели судьба была так безжалостна к нему? Он не хотел верить Джерри-а-Конелю.

— Как же так? — продолжал шептать вечный странник. — Что означают виденные нами картины? Почему нам их показали? Может, нас ждет неведомая опасность?

Шторки темноты начали сдвигаться: от золотого полотна осталась узкая полоска света, которая постепенно исчезла. Наступила непроглядная тьма. Голос Джерри звучал издалека, словно спутник героев разговаривал сам с собой.

— Я все больше и больше убеждаюсь, что нам необходимо попасть в Танелорн.

В вечном городе сбываются самые безумные надежды. Ни Закон, ни Хаос не имеют над ним власти. Он не подвержен влияниям извне, хоть его жители иногда и попадают в беду. Но даже я не знаю, где искать Танелорн. Если б…

— А может, увиденное нами означает, напротив, что нам следует отказаться от поисков Танелорна и обратиться за помощью в другое место? — предположила Ралина.

— Все сходится, — продолжал бормотать вечный странник, не обращая внимания на ее слова. — Эльрик, Эрикезе, Хокмун, Корум. Четыре аспекта одной личности, которую дополняют Ралина и я сам. Либо изменилась природа пространства-времени, либо начинается новый цикл в существовании вселенной. Ума не приложу…

Воздушный корабль тряхнуло, бросило в одну сторону, потом в другую. Пошел крупный дождь из капель синего и голубого света. При полном затишье послышался вой ураганного ветра, похожий на надсадный человеческий крик.

Корабль летел сквозь тени людей и предметов, двигавшихся в одном направлении. Из кратеров тысячи вулканов вырывались дым и пламя. Запахло горелым. Воздух наполнился нежными ароматами. Вулканы превратились а гигантские букеты прекрасных анемонов, раскрывающих красные лепестки.

Торжественная мелодия гремела, славя воинов-победителей. Пение сменилось громким смехом, затихшем в отдаленье.

Чудовищные твари высовывали тупые рыла из океана экскрементов, громко стонали, вновь уходили на глубину.

Бело-розовая равнина была похожа на каменную, но приглядевшись, путешественники поняли, что она аккуратно выложена трупами, — один к другому, лицом вниз.

— Куда мы попали, Джерри? — спросил Корум, глядя на вечного странника сквозь колеблющийся воздух.

— Ты видишь перед собой Хаос, и ничего кроме Хаоса. Закон на имеет здесь никакой силы. По-моему, это — королевство Мабельрода. Я хотел увести отсюда корабль, но пульт управления все еще не реагирует на мои пассы.