Страница 70 из 75
[Комиссия] в своих заседаниях с 22 июня по 10 июля 1918 года, рассмотрев дело, нашла, что произведенным ею расследованием установлены следующие данные:
После 5 часов пополудни 19 июня с[его] г[ода] на собрание, разрешенное Председателем Исполнительного комитета по представленной повестке дня в мастерских Малого Ремонта сошлось около 200 рабочих этих мастерских, человек 500 из главных мастерских и группа милиционеров в неопределенном количестве со своими представителями — Валуевым, Барковым и Гурьевым. На повестке дня было поставлено три вопроса: о растрате суммы Ягуновым, выбор членов Ревизионной комиссии и текущие дела, но представители милиционеров попросили дать им слово для внеочередного заявления и Общее Собрание подавляющим большинством удовлетворило их ходатайство и изменило повестку дня, отнеся вопрос о милиционерах к текущим делам и поставив его на первом месте.
С докладом от милиционеров выступали их представители, которые, объяснив неприемлемость для них трех пунктов инструкции для служащих отрядов охраны Путей Сообщения и огласив состоявшиеся по этому поводу на их Общих Собраниях постановления, просили, по показанию целого ряда свидетелей, у рабочих поддержки на случай их увольнения. После выступления нескольких ораторов со стороны рабочих, предлагавших поддержать милиционеров, было приступлено к чтению предполагавшейся для принятия резолюции о поддержке рабочими милиционеров; точное содержание этой резолюции неизвестно. Резолюция полностью оглашена не была, так как собрание было прервано наступившими затем событиями.
По показанию Юдина, Панкова, Белого и Емельянова, среди рабочих начались волнения уже перед концом собрания в виду распространившегося известия о том, что идут красноармейцы, и часть собрания стала уходить из мастерских, а свидетель Леонидов, ушедший с собрания перед концом его, удостоверил, что он видел, как красноармейцы стреляли по направлению к рабочим, выходившим из ворот, обращенным к Главным Мастерским, этими показаниями, в связи с показаниями Дегтярева и Баркова, слышавших первые выстрелы от ворог к Главным Мастерским, и показаниями Чосткевича, Мазвагала, Арина и Наленча, вошедших в ворота от Москвы и удостоверяющих, что первые выстрелы произведены не с их стороны, устанавливается, что выстрелы впервые раздались со стороны ворот к Главным Мастерским, и это обстоятельство находит себе подтверждение в том, что прибывшие красноармейцы с целью занять оба выхода из мастерских, разбились на две группы, причем, по удостоверению Зарембского, та группа красноармейцев, которая пошла без начальствующего лица, т[о] е[сть] направлявшаяся к воротам, обращенным к Главным Мастерским, стреляла. В то же время целый ряд свидетелей положительно удостоверяет, что первые выстрелы без предупреждения, лишь с криком "стой", "не расходись" произвели лица, вошедшие в ворота со стороны Москвы, после чего началась стрельба красноармейцев, вызвавшая панику. Чосткевич, Наленч, Мазвагал и Арин установили, что вошли в эти ворота первые они, а Наленч признал, что он, видя устремляющихся к выходу, где он стоял, рабочих, крикнул: "Стой, не расходись" и выстрелил вверх два раза, не отрицают они и того, что за первыми выстрелами началась стрельба красноармейцев вверх без приказания.
О числе произведенных выстрелов показания различны: от 5 до 100, по заявлению же Начальника отряда их было сделано 28.
Раненых огнестрельным оружием оказалось четверо, трое получили легкие раны, и четвертый — более серьезную, но не тяжелую. Число потерпевших от ушибов и порезов от стекол и при пролезании через окна точно не установлено — зарегистрировано четыре человека.
После прекращения стрельбы оставшиеся в мастерской железнодорожные рабочие, после обыска некоторых из них, все были выпущены, а милиционеры в числе 16-ти человек, задержаны, обысканы и двое из них (Быков и Можайский) арестованы, причем из всех милиционеров только у одного Валуева обнаружен револьвер, из которого, однако, выстрела не было сделано.
Прибывшая часть, вызванная Военно-Политической Секцией, принадлежала к 16-му летучему боевому отряду особых поручений при Штабе Командующего Московским Военным Округом и была под командой Венглинского и его адъютанта Наленча.
В виду этих данных и для выяснения есть ли на лицо состав какого-либо преступления, кто явился виновным и в чем именно, Комиссия признала необходимым разрешить предварительно нижеследующие вопросы:
Были ли 19-го с[его] г[ода] на Александровской жел[езной] дороге у Военно-Политической Секции основания:
1) для вызова вооруженного отряда,
2) для вмешательства в собрание в Малом Ремонте,
3) для ареста милиционеров.
1) Обсудив первый вопрос, Комиссия признает наличность фактов, дававших основание для вызова отряда на станцию, так как среди обслуживающих станцию милиционеров возникло брожение на почве их отказа от принятия трех пунктов новой инструкции, последствием чего могло быть оставление ими службы, оголение от охраны имущества и сооружений дороги, нарушение нормального хода работы и возможность эксцессов и беспорядков, а кроме того милиция не была надежна при обращении к ней за содействием в исключительных случаях, так например 13-го июня сего года она отказалась исполнять распоряжение Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией об аресте так называемых уполномоченных от фабрик и заводов.
2) Для вмешательства в собрание рабочих в мастерских Малого Ремонта оснований не имелось, так как собрание это было разрешено и не носило характера, требующего введения вооруженного отряда.
3) Однако основания для ареста милиционеров в мастерских имелись в виду указанного выше брожения между ними, а также и того, что среди милиционеров велась отдельными лицами по всему узлу железных дорог агитация об оставлении всеми ими одновременно службы в случае неизменения некоторых пунктов инструкции, причем брожение это, в виду намерения милиционеров обратиться за поддержкой к рабочим, могло распространиться и на последних.
Обращаясь к вопросу о том, кто является виновным в преступлении, описанном во 2-м пункте, Следственная Комиссия усматривает:
ПО ОТНОШЕНИЮ К ОТРЯДУ:
что 1) отряд, вызванный Военно-Полевой Секцией, был недостаточно дисциплинирован,
2) не имел надлежавшей выдержки и спокойствия,
3) не знал, когда и в каких случаях должно употреблять оружие,
4) открыл беспорядочную стрельбу без приказания на то со стороны его непосредственного начальства в то время, когда не было никакой необходимости для открытия самовольной стрельбы, последствием чего и было ранение 4-х человек.
ПО ОТНОШЕНИЮ К НАЧАЛЬНИКУ ОТРЯДА
Что Начальник Огряда Венглинский и его адъютант Наленч, как непосредственные начальники отряда, не достаточно выяснили для себя действительность происходящего на месте брожения среди милиционеров и рабочих;
Не предприняли всех мер и способов к устранению возможности последующих событий;
Введением отряда в мастерские вызвали панику среди собравшихся со всеми ее последствиями;
Не сделали отряду надлежавших в данном случае распоряжений, оставив часть его без руководства; войдя в мастерские, не только не проявили надлежащего хладнокровия, спокойствия и самообладания, но, наоборот, один из них, Наленч, произвел выстрел (вверх), желая, по его словам, остановить бегущих с собрания и этим самым усилил панику.
И, наконец, не приняли всех мер и не проявили достаточного и энергичного воздействия на отряд для немедленного прекращения стрельбы.
ПО ОТНОШЕНИЮ К ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ СЕКЦИИ
Что Смирнов, как Председатель Военно-Политической Секции, знал тревожные настроения милиционеров, зная, что милиционеры категорически протестуют против 3 пунктов предъявленной к ним Инструкции, и зная, что милиционеры решили идти к рабочим в мастерские просить о поддержке на случай их увольнения в связи с предъявленной им инструкцией. — проявил растерянность и не учел всей опасности, которая могла бы угрожать интересам железной дороги, как государственному учреждению, не проявил энергичной деятельности к разряжению сгущающейся атмосферы, в частности же среди милиционеров. Ушел домой по причине его болезненного состояния и о неосведомленности о разрешенном собрании Председателем Исполнительного комитета Совета железнодорожных депутатов Александровской жел[езной] дороги Михальским в мастерских Малого Ремонта, был уверен, что по прибытии отряда обязательно должен присутствовать Начальник Охраны дороги и потому присутствие Смирнова во время прибытия отряда являлось желательным, но не необходимым.