Страница 50 из 75
Резолюция солидарности с Путиловскими рабочими была принята 14 марта на заводе Речкина. Позиция путиловцев нашла поддержку на Невском судостроительном заводе, Механическом заводе, обувных фабриках "Скороход" и "Победа", Главных мастерских Николаевской железной дороги, фабрике "Паль" и др. Драматично развивались события на заводе "Треугольник". В официальной трактовке ситуация на нем складывалась следующим образом: воспользовавшись брожением рабочих на почве голода, левые эсеры 15 марта организовали митинг и спровоцировали на нем самосуд над членами большевистского завкома. Выстрелом из револьвера был ранен секретарь завкома Павелковский, избита большевистская активистка Апреликова. "Прибывшая боевая дружина, спасая товарищей, дала несколько выстрелов в потолок, — описывал события один большевистский автор. — Случайно шальная пуля разбила капсюль в гринельной трубе. Только благодаря этому эсеровская провокация обошлась без жертв: помещение наполнилось паром и водой, и толпа разошлась". Дополнительные сведения можно найти в другом советском источнике: "15 марта [левые] эсеры, — сообщается в нем, — устроили буквально "мятеж" в стенах завода, со стрельбой и избиением коммунистов. Избили Варю Апреликову, еще троих коммунисток. Одному из коммунистов прострелили ногу". Иначе произошедшее рисовали сами левые эсеры. В листовке, выпущенной ими по горячим следам, утверждалось: "15 марта большевистская власть расстреляла общее собрание завода "Треугольник" — 4 убито, 25 раненых и 150 ошпаренных взрывом паровых труб". Запущенные левыми эсерами слухи о десятках ошпаренных рабочих быстро разлетелись по городу и будоражили воображение обывателей, пытавшихся увидеть в каждом случайном выстреле пролог к массовому антибольшевистскому восстанию.
Власти Петрограда оказались не готовы к мартовским выступлениям протеста. Поэтому предпринимаемые городскими властями меры сегодня удивляют своей импульсивностью и несоразмерностью. На заседании ПК РКБ (б) 15 марта вопрос о положении на Путиловском заводе был рассмотрен отдельным пунктом повестки дня. В принятой по нему резолюции говорилось: "Ввиду агитации, ведущейся на заводе левыми эсерами, занять завод отрядом из кронштадтцев-матросов, прибавив 200 коммунаров из районов. Пропускать на завод только рабочих и служащих, которые согласились стать на работу. Паек и жалованье выдавать только работающим, посторонних [на завод] не пропускать". Аналогичные меры принимались и на других предприятиях. Так, были арестованы вожаки левых эсеров Трубочного завода П. Зуев и Ф.М. Минин, другие рабочие активисты. Аресты руководителей левых эсеров начались еще в феврале 1919 г. и теперь только усилились. Среди арестованных оказались все, кого только можно было заподозрить в сочувствии левоэсеровским взглядам. Власти города не постеснялись арестовать выдающихся представителей отечественной культуры: А.А. Блока, Е.И. Замятина, А.М. Ремизова, Р.В. Иванова-Разумника, С.А. Венгерова, М.К. Лемке, К.С. Петрова-Водкина. Расправу осуществляла питерская Чрезвычайка. В справке Петроградского ГубЧК в те дни сообщалось: "До И час. вечера 19 марта арестовано было всего около 200 человек. Из них: 35 левых с.-р., в том числе 3 интеллигента-профессионала; 15 с.-р. правых и центр; десяток шатавшихся по заводам мазуриков без определенных занятий. Означенные арестованные либо мешочники, либо работающие на одном заводе лет по 20–25 и успевшие превратиться из пролетариев в мелких буржуа. Есть немного служащих. По количеству арестов первое место занимает Путиловский завод, затем идет "Треугольник", за ним Рождественский трамвайный парк, где арестовано 3 делегата левых с.-р. фракции Петербургского Совдепа. Вчера же обнаружена типография во время печатания в ней левыми с.-р. листка".
После нескольких месяцев затишья новое осложнение ситуации в городе происходит в июле 1919 г. На этот раз застрельщиками оказались рабочие и служащие Николаевской железной дороги, 8 июля предъявившие требования разрешить свободную торговлю и прекратить бесчинства на железных дорогах комиссаров, препятствующих попыткам горожан провезти для себя хотя бы минимум продовольствия. Выступления не прекратились и на следующий день. В столкновениях с прибывшими красноармейцами погиб рабочий-путеец. Известие о случившемся быстро облетело город и стало причиной забастовок на других предприятиях города. Но для многих трудовых коллективов события на Николаевской железной дороге стали лишь предлогом: трудовые конфликты назревали там давно и могли бы начаться и самостоятельно. Волнения были отмечены в некоторых типографиях, на телефонной станции, заводе Речкина, Невской Ниточной мануфактуре, Рождественском трамвайном парке, заводе "Треугольник", фабриках Паля и Торнтон, Трубочном заводе, Никольской мануфактуре и др. Неспокойно было и на таких гигантах, как Путиловский и Обуховский заводы. В отличие от весенних событий, в июльские дни преобладали волнения на экономической почве. Но на некоторых предприятиях отчетливо прозвучали и политические ноты. Такой оборот, например, приняли выступления рабочих на заводе "Сименс-Шуккерт". На Ох-тенском заводе не давали говорить большевистским ораторам. На заводе Вестингауза была избрана делегация для агитации на других заводах, так же поступили рабочие фабрики Гука, но на ней волнения случились на экономической почве. В июле 1919 г. акции протеста оказались более быстротечными, чем в марте, и на многих предприятиях поддержаны не были. Еще менее масштабной была следующая волна рабочего протеста в Петрограде, поднявшаяся только через год — летом — осенью 1920 г. Вновь напомнили о себе рабочие завода Речкина, а также Ижорского и Обуховского заводов, состоялись выступления, преимущественно экономические, на 4-й парусиновой фабрике, фабрике Гознака, писчебумажной фабрике "Коммунар" и других предприятиях. Впрочем, не обошлось и без политических выступлений. Так, мастерские Варшавской железной дороги потребовали освободить арестованных левых эсеров. Принимал политический протест и совсем обескураживающие формы: в сентябре при разгрузке на артиллерийском складе снарядов местные власти обнаружили, что внутри них вместо боевой начинки песок с опилками.
Помимо Петрограда в годы Гражданской войны неспокойно было и в других крупных пролетарских центрах, прежде всего в тех, где сосредотачивались важные оборонные предприятия, среди них особо выделялись Ижевск и Тула — города, в которых большевикам пришлось столкнуться с наиболее масштабным рабочим протестом еще в 1918 г. Рабочие этих городов осознали свою значимость и силу, и теперь готовы были решительно бороться за соблюдение своих прав.
В Ижевске, как и в 1918 г., помимо общих причин недовольства рабочих, важное значение приобретали еще и вызванные некомпетентностью и разложением местной верхушки — городской и заводской. Почувствовав свою безнаказанность, ижевские руководители переставали считаться с интересами и мнением рабочих, не выполняли свои прямые служебные обязанности, банально спивались. Так, по сведениям Вятской губернской ЧК, председатель Технической комиссии Ижевских заводов Егоров пьянствовал чуть ли не ежедневно. От него не отставали комендант Ижевских заводов Гусев и его помощник Растягаев. "Пьянство ширится", — делали вывод вятские чекисты. Свой вывод делали и рабочие Ижевска, поговаривая: вот как представители власти строят "новую жизнь"… Кроме названных, в пьянстве были уличены и другие руководители. Вот что докладывал 20 августа 1920 г. своему начальству представитель вятской Чрезвычайки О.Я. Мурнек: "Выпивка в Ижевске идет усиленным темпом… Имеются специальные фабрики по изготовлению самогонки, таковых фабрик много. В пьянстве замечены: Матвеев — предисполкома, Макаров — начальник милиции, Татарский — заведующий Земотделом, Филимонов Поликарп — заведующий ссыпным пунктом, Бажутин — заведующий стройотделом. Выпивка происходит за городом на даче…" Недовольство рабочих выражалось в массовом дезертирстве с заводов, апатии по отношению к политике и лозунгам советской власти, частых трудовых конфликтах. Под воздействием сохранившихся в Прикамье колчаковских, эсеровских, меньшевистский, максималистских и анархистских организаций, нередко подпольных, недовольство рабочих приобретало политических, опасный для властей оттенок. После второго освобождения Ижевска от белых в июне 1919 г. в городе дважды возникала угроза повторения, правда, в существенно меньших масштабах, чем в 1918 г., восстания ижевских рабочих. В сентябре 1919 г. не на шутку встревоженные большевики даже сформировали Временный революционный штаб, к которому перешла вся полнота власти. По приказу ВРШ 19 сентября прямо в мастерских завода были проведены аресты эсеров-максималистов, подозреваемых в подготовке восстания. Ровно через год, в сентябре 1920 г., недовольство рабочих обозначилось гораздо шире. Невозможность примириться с беззаконием местных властей объединила в рядах одной подпольной организации представителей всех оппозиционных большевикам сил — от крайне правых до самых радикальных леваков. Крупных выступлений удалось избежать только благодаря превентивным мерам, предпринятым чекистами.