Страница 34 из 75
После обстоятельного обмена мнениями участники съезда, по всей видимости, проголосовали за резолюцию с оценкой текущей политической ситуации в стране. В стенограмме этот момент не отмечен. Кроме того, в дальнейшем, уже находясь под следствием, все как один делегаты съезда заявляли, что никаких документов они не рассматривали и не принимали. Очевидно, поэтому в материале, подготовленном Следственной комиссией Революционного трибунала при ВЦИКе, об этой резолюции говорилось как о еще не принятой. Согласно версии Следственной комиссии, участники съезда были арестованы еще до того, как успели принять какие-либо документы. Однако арест был произведен не в первый, а во второй день работы съезда, когда первый вопрос был обсужден и делегаты перешли к рассмотрению второго вопроса. Логика любых представительных мероприятий подразумевает, что резолюции на них выносятся отдельно по каждому вопросу, а не все одновременно, после исчерпания всей повестки дня (тем более когда приходится заседать в полулегальных условиях и велика вероятность срыва работы). Следовательно, резолюция по первому вопросу должна была быть принята еще в первый съездовский день. Таким образом, очевидно, дело на практике и обстояло. В документах ВЧК сохранился экземпляр резолюции по отчету Организационного комитета съезда. На нем имеется пометка, что резолюция действительно была принята, причем одобрили ее всеми голосами "за" при одном воздержавшемся. Говорится о принятии резолюции и в заметке, появившейся в газете "Известия" вскоре после ареста Рабочего съезда.
Текст резолюции состоял из семи пунктов. В первом пункте декларировалось, что условия возрождения промышленности и ослабления безработицы могут быть созданы только при восстановлении политических прав рабочих и всего народа, а также только при ликвидации внутренней, гражданской войны, вызванной политикой большевиков. В этой связи во втором пункте своей резолюции участники съезда называли проводимый большевиками "план хозяйственной организации" "вредным для рабочего класса", а в третьем пункте требовали прекратить "опыты социализации и национализации фабрик и заводов". Далее в резолюции содержались несколько важных положений, которые могут быть условно названы "конструктивной программой по выходу из кризиса" в том виде, в каком она представлялась устроителям съезда. Так, в четвертом пункте звучал призыв создать все условия "для привлечения русских и иностранных капиталов на началах свободной конкуренции" для возрождения экономики страны.
В пятом пункте предлагалось в кратчайшие сроки восстановить кредитную систему и провести денационализацию банков. В шестом пункте звучало требование установить "государственный контроль над производством и планомерное распределение сырья между фабриками и заводами", иными словами, отказаться от проводившейся советской властью политики рабочего контроля. И, наконец, седьмой пункт резолюции требовал от властей наладить "регулирование и распределение предметов первой необходимости среди населения".
К принятой съездом резолюции прилагались тезисы, которые не были самостоятельным документом, а являлись органическим продолжением самой резолюции. Начинались тезисы с утверждений о том, что Россия представляет собой страну в основном аграрную, с малокультурным населением, а потому "меньше, чем какая-либо другая страна" имеющую "данные для постройки социалистического хозяйства". Составители тезисов подчеркивали, что "война подорвала даже те слабые устои, которые находились в стране". В сложившейся ситуации, полагали они, рабочий класс будет поставлен в самые неблагоприятные условия и просто обречен на массовую безработицу. Следовательно, рабочие кровно заинтересованы в освобождении страны от внешнего и внутреннего ига, возрождении промышленности, усилении пролетарских организаций и восстановлении всех демократических прав народа.
В резолюции и тезисах прямых политических лозунгов не выдвигалось, но их общая направленность не оставляла никаких иллюзий. Неслучайно сообщавшая об аресте Рабочего съезда и о содержании принятых на нем документов газета "Известия" заключала: "Можно лишь благодарить г. Абрамовича и его соратников за такую откровенность". Позже, анализируя материалы съезда и содержание дискуссии по первому вопросу повестки дня, органы обвинения в своем заключительном документе отмечали: "Содержание приведенных докладов устанавливает, что: а) все представители… вели определенную контрреволюционную работу на местах; б) цель совещания всецела совпало у всех участников с целью деятельности, намеченной Организационным комитетом, в) конечной целью их была организация нового центра для подготовки выступлений во всероссийском масштабе против рабоче-крестьянского правительства, что, в частности, в план этого выступления входила координация сил с англо-французскими войсками (Вологда)".
Можно соглашаться или не соглашаться с категоричностью большевистских оценок состоявшегося Рабочего съезда. Категоричность эта была следствием шедшей в стране Гражданской войны. Но главный вывод обвинения можно признать: если бы планы инициаторов съезда удалось реализовать, организованная оппозиция получила бы мощный рычаг давления на власть. Другое дело, что сами делегаты по-разному представляли себе те организационные формы, в которые по итогам съезда должно было воплотится протестное движение рабочих. Преувеличивать разногласия между участниками съезда, конечно, не стоит. Но они все же существовали и вполне определенно смогли проявиться при обсуждении следующего вопроса повестки дня съезда — вопроса о создании новой пролетарской организации и ее задачах.
Начать обсуждение планов создания всероссийской беспартийной организации рабочих делегаты съезда успели еще в первый съездовский день. Правда, вечером 22 июня пришлось ограничиться только официальными докладами, а прения были перенесены на следующий день. На этот раз основных доклада было формально два: с первым выступил А.Н. Смирнов, со вторым — Р.А. Абрамович. Доклад Смирнова являлся своеобразным "вступительным словом" к докладу Абрамовича, и чего-либо важного в своем выступлении Смирнов говорить не стал, ограничившись общими декларациями. Более содержательным и деловым оказался доклад Абрамовича. Начиная свое выступление, Абрамович отметил, что "масса раздроблена" и "нужно ее объединить". Он заявил что готов предложить конкретную схему создания новой рабочей организации, при этом отметив, что в сложившихся в стране условиях она должна будет строиться на принципиально новой основе и должна кардинально отличаться и от Советов, и от собраний уполномоченных. В этой связи Абрамович специально пояснил, что он не предлагает создать новую рабочую партию. В условиях середины 1918 г. ставить вопрос о создании новой, антибольшевистской партии было занятием бесперспективным. Создаваемая организация должна была заняться вопросами экономического положения рабочих, их политических прав и культурного развития, отдельно — вопросами рабочей кооперации. Говоря о конечной цели новой организации, Абрамович был предельно искренен и заявил: "Необходимо изолировать большевиков от рабочей массы, ибо тогда они должны будут уйти (выделено в оригинале. — Д. Ч)…"
На этом первый съездовский день завершился. Во второй, заключительный день работы съезда, 23 июля, обсуждение прозвучавших накануне докладов Смирнова и Абрамовича было продолжено. Открывал прения Бейлин — официальный представитель на съезде ЦК ПСР. В своем выступлении он отметил, что намеченная Смирновым идея объединения рабочих уже осуществляется. Но Смирнов, по мнению Бейлина, сузил задачу. В мирное время объединением рабочих в единую организацию можно было бы ограничиться. Но теперь, когда ситуация в стране изменилась, нужно "иметь определенную программу борьбы с большевиками". Для этой цели, полагал Бейлин, необходимы и партия, и рабочий союз. Беспартийные рабочие центры должны работать в контакте с партийными центрами.