Возвращение в истокам

– Куда?

– Туда.

Алексей проследил за рукой, но отрицательно покачал головой:

– У меня не получится.

– Я помогу, – уверил его Радик. – Ты мне веришь?

– Верю.

Он действительно верил Радику, потому что иного выхода у него не было. Идти по воде сам он не мог, а оставаться – верная гибель. Значит, нужно идти.

И они пошли. Алексей из-за боли даже не заметил, как берег сменился гладью озера. Иногда он спотыкался на какой-нибудь мелкой волне, но Радик не давал упасть. Глядя перед собой, парень вдруг увидел сначала неясные, размытые, а потом четкие очертания церкви. Правда, была она повреждена. Из дальнего угла храма торчал хвост вертолета. Но в остальном здание не пострадало. Разве что несколько трещин появилось на стенах.

Радик открыл дверь. Алексей поневоле оглянулся. Несколько человек в штатском застыли на берегу, глядя на беглецов с бессильной яростью. Остальные люди продолжали собирать обломки, будто ничего не происходило. Стволы пулеметов на БТРах вообще смотрели в противоположную от озера сторону.

– Заходи быстрее, – потребовал Радик, почти заталкивая Алексея внутрь. – И никогда не оглядывайся на пройденный путь, споткнешься.

ГЛАВА 4

Дверь закрылась, отсекая сразу все шумы. Радик поволок Алексея дальше. Из-за боли, потери крови и пережитого нервного напряжения парень слабо соображал, где он находится. Вдруг навалилась страшная слабость. Ноги подкосились, глаза заволокло туманом, все поплыло. Алексей уже не воспринимал мир, проваливаясь в забытье. Он еще чувствовал, как чьи-то руки бережно опустили его на что-то мягкое, а потом наступила ночь.

В себя Алексей приходил постепенно. В чувство его привела боль в плече. Она уже не обжигала и не пронзала раскаленной спицей. Нет, боль была ноющей, надоедливой. Хотелось отмахнуться от нее, послать подальше, но не получалось. Алексей даже слабо шевельнул рукой, но, вздрогнув от нового болевого разряда, застонал. Тут же где-то рядом послышался знакомый голос:

– О как! Уже оклемался.

Голос звучал глухо, словно уши были забиты ватой до предела. Но с каждой минутой глухота отступала, слух восстанавливался.

– Ты бы глаза открыл, мил человек.

Интересно, подумал Алексей, значит, их двое. И оба мне знакомы. Парень с трудом разлепил веки, посмотрел перед собой. Над ним склонились Радик и мужик с озера. Оба улыбались.

– Сколько пальцев на руках? – спросил Радик, показывая два из пяти.

– Четыре, – ответил Алексей, переваливаясь на бок.

Ладонь сразу же утонула в густом мягком мху. Ощущение было такое, словно оперся на пуховую перину. Алексей и не догадывался, что простой мох может быть таким, таким…

– Давай поможем, – предложил Радик.

Раненого аккуратно подхватили с двух сторон и оперли спиной о что-то твердое, наверное, дерево.

– Ну, как сейчас самочувствие? – спросил Радик, присаживаясь на корточки перед парнем.

– Отлично, – выдохнул Алексей, прислушиваясь к себе.

Ему действительно было намного лучше. Слух и зрение полностью восстановились, рука онемела. Она еще немного болела, но на боль уже можно было не обращать внимания.

– Вот и славно, – обрадовался Радик. – Честно говоря, умеешь ты заставить понервничать!

Алексей слабо улыбнулся. Уж кто бы говорил!? Внезапное появление волков в лесу чего только стоило, чуть не обделался со страху! Кстати, было бы неплохо узнать, откуда они здесь взялись. Алексей ни разу не слышал, чтобы в лесопарке, кроме ежиков и белочек, водилась еще какая-либо живность. Разве что зайцы.

– На вот, выпей, – мужик поднес к губам Алексея кружку с дымящимся отваром.

Алексей осторожно отхлебнул. Напиток был одновременно горячим и прохладным, приятным на вкус. Он обжигал и остужал рот, глотку, бодрил и наполнял энергией. Парень в несколько глотков опустошил кружку, прислушался к себе. Кровь побежала веселее по сосудам, в раненую руку вернулась чувствительность. При этом боль отступила, затаилась и лишь изредка напоминала о себе короткими импульсами. Алексей посмотрел на руку. Она была перевязана по верху комбинезона чистым куском белой ткани, бережно подвязана к шее повязкой.

– Спасибо, – сказал Алексей, благодарствуя сразу за все.

– На здоровье, – ответил мужик. – Ну, раз все в порядке, можно и поговорить. Для начала давай познакомимся. Как тебя зовут, я знаю. Меня же все кличут Славимудром. Заметь, не Славиком, не Мудром, а именно Славимудром. Если имя, данное тебе при рождении, урезается, вместе с ним урезается и сила человека, его возможности.

– А как же Радик? – не удержался Алексей.

– Я же говорил тебе, что меня зовут – Ратибор, – ответил тот весело. – А Радик – это так, для конспирации.

– Типа псевдоним?

– Типа того. Нет ничего общего между именами Ратибор и Радик. Усек?

– Усек.

– Пойду, пройдусь, – сказал Радик, поднимаясь на ноги.

– Ты к пчелам загляни, – посоветовал Славимудр.

– Добро.

Алексей провел его взглядом, впервые обращая внимание на место, где находится. Он лежал на ковре из мха, большом и мягком. Спина упиралась в широкий ствол дуба, который отбрасывал густую тень. Дальше, метрах в двадцати, плескались волны. Была ли это широкая река или большое озеро – непонятно. По берегу рос камыш и какие-то кусты. Вокруг того места, где сидел Алексей и Славимудр, ковром расстилались цветы. За спиной, там, куда ушел Радик, виднелась роща. И никаких строений видно не было.

– Где это мы? – спросил Алексей.

– В Храме, – серьезно ответил Славимудр.

– Да ну?

– Видишь ли, наш мир многогранен и многолик, – тщательно подбирая слова, словно рассказывая о чем-то сложном маленькому ребенку, продолжил Славимудр. – Мир, в котором сейчас живет человек, имеет три измерения: длина, ширина, высота. К ним можно добавить четвертое: время. Человек уже давно понял, что кроме нашего мира существуют и иные миры, где измерений больше или меньше, а в некоторых из них число измерений не всегда кратно целому числу. Кажется, об этом писал российский писатель Головачев. И был абсолютно прав. Так вот, Храм построен по законам дробных измерений, когда здание снаружи кажется меньше, чем изнутри. Как видишь, это уже и не строение даже, а нечто большее.

– То есть вода – это то самое озеро, – догадался Алексей.

– Именно!

– Тогда подскажи, где стены Храма?

– Они сейчас невидимы. К тому же мы находимся в так называемом кармане. То есть мы как бы и в нашем мире, но, в то же время – вне оного. Ты заметил, что здесь сейчас светло, хотя еще совсем недавно наступил вечер? Там, – Славимудр махнул рукой в сторону озера, – уже давно ночь. Люди работают при свете прожекторов. Но мы их не видим, как они не видят нас.

Алексей задумался над словами Славимудра. Все это было похоже на горячечный бред душевнобольного. Может, ранение так подействовало на сознание, что начались галлюцинации? Разве что пули были отравлены. Но ведь мох – реален, как реален дуб, на который опирался Алексей.

– Трудно в это поверить, – согласился Славимудр, словно прочитал мысли парня. – Но ты спрашивай, не стесняйся. Время здесь не ограничено.

– Как возник этот карман?

– Я его создал.

– Как? Без техники, без приспособлений?

– Именно так. Сейчас я не смогу тебе доходчиво объяснить, как я это сделал, со временем, даст Бог, сам научишься. Скажу только, что возможности человека изначально были такими огромными, что любая техника не только ограничивала их, но и заставляла регрессировать. Я связан напрямую с такими силами космоса, которые позволяют творить чудеса. Ты же сам видишь, что вокруг тебя. Это все создано без технической поддержки, как сказал бы современный строитель. Сугубо силой воли и мысли.

– Но ведь растения все – они же живые?

– Конечно. Ты никогда не задавался вопросом, что такое природа? Как возникла первая живая клетка, почему она стала размножаться, кто сделал так, чтобы одноклеточный организм превратился в многоклеточный, разделился на животный и растительный? Кто заставил эволюционировать живой мир, расти, видоизменяться, усложняться, вымирать, выживать, развиваться, пока, в конце концов, на арену жизни не вышел человек? Природа? Тогда почему мы ее не видим? Почему она не общается с нами напрямую? Какая она с виду? На кого похожа? Видишь, сколько вопросов, а ответов – нет пока.