Раскол (ЛП)

Его дыхание замедлилось. Его била дрожь, но он все ещё существовал.

Еще не поздно.

Немного поковырявшись в кармане, он вытащил маленький клочок тряпки. Он медленно размотал его, высвобождая лазурное сияние светящегося камня. Ему нужен был свет, чтобы осуществить задуманное.

У него ушло несколько попыток, прежде чем он нашел ключ, который использовал тот храмовник. Ключ проворачивался очень тихо, пока замок не открылся с резким лязгом. Потом Коул остановился – рыдание внутри камеры резко прекратилось. Не ожидая, когда звук привлечет внимание стражников, он открыл дверь и вошел в камеру.

Свет камня освещал маленькую, покрытую налетом грязи и нечистот, клетку. Она была пустой, если не считать одного ведра и девушку, съежившуюся в углу, одетую в грязные тряпки, забрызганные кровью. Её? Или чьей-то еще? Черные волосы свисали по её плечам как влажные веревки, лицо девушка закрыла руками, защищая его.

Коул долго ничего не предпринимал, переминаясь с ноги на ногу, разглядывая ее. Потом он наклонился, поставив камень на пол. Его мерцание усилилось, и тени Коула начали бешено плясать на стенах камеры. Он чувствовал запах девушки даже сквозь грязь клетки – запах пота и болезни. Она дрожала – без сомнения, он пришел, чтобы сделать ей больно. И он ждал.

Через некоторое время пара покрасневших глаз выглянула из-под скрещенных рук. Она была хорошенькой, или была такой когда-то. Теперь же она была изможденной, истощенной теми испытаниями, которые ей пришлось пережить, пока она не попала сюда.

Свет от камня заставил девушку сощуриться, внутри неё непонимание боролось со страхом. Она смотрела на Коула, а он смотрел на нее.

– Ты меня видишь, – сказал он. Его облегчение было очевидным.

Девушка взвизгнула как от удара, и попятилась назад, так далеко, как смогла. Она зажала себя в угол камеры, как загнанное животное, дыша быстро и тяжело. Её грязные руки хватались за стену так, как будто бы это могло помочь ей пройти сквозь них. Коул ждал, пока её отчаянные попытки не замедлились, и она ещё раз сконцентрировала на нем свой взгляд.

– Ты меня видишь, – повторил он, на этот раз более уверенно.

– Я не хотела ничего сжигать, – прошептала девушка, прерывисто и тяжело дыша, – огонь исходил от моих рук, но я даже не знаю почему. Все произошло так быстро, я пыталась предупредить их…

 Девушка закрыла глаза, из которых по грязным щекам потекли слезы. Она вытерла лицо дрожащей рукой, размазывая грязь по лицу.

Коул ждал. В конце концов, её рыдания затихли, и она снова посмотрела на него, на этот раз более настороженно. Он так и не сдвинулся, все ещё сидя на земле по другую сторону от нее, и Коул заметил первые признаки любопытства в её глазах.

– Значит, ты – маг? – спросила девушка. – Они сказали, что придет маг.

– Нет.

– Тогда кто ты?

– Меня зовут Коул.

Вряд ли она ожидала такого ответа. Она посмотрела на него выжидающе, но он ничего не сказал.

– Но, если ты не маг, – наконец спросила девушка, – тогда зачем ты здесь? Чего ты хочешь от меня?

– Я пришел, потому что ты можешь видеть меня.

Он потянулся к кожаному жилету и достал из ножен кинжал. Это был богато украшенный клинок с замысловатой медной рукоятью, вырезанной в форме головы дракона. Он блистал по всей длине при голубом свете камня, и глаза девушки сфокусировались на нем в полном изумлении.

– Я почувствовал, когда тебя привели сюда, – продолжил он. – Я знал, что и ты почувствуешь, ещё до того, как встретил тебя.

Девушка открыли рот, и снова его закрыла. Когда она заговорила, её голос был тихим.

– Ты собираешься убить меня?

– Я думаю, да.

Слабый вдох вырвался из её рта.

– Из-за того, что я – маг?

– Нет, не в этом дело.

– Тогда почему? Что я тебе сделала?

– Мне ты ничего не сделала.

В его душе вскипали эмоции, отчаяние, которые он затолкнул глубоко внутрь, теперь пыталось вырваться. Он начал задыхаться, и на мгновенье он положил голову на колени и начал раскачиваться вперед-назад. Какая-то часть его гадала, воспользуется ли девушка магией, пока у неё есть возможность. Вызовет ли она огонь, как предупреждал храмовник. На что это будет похоже? Может ли она убить его?

Но она ничего не сделала. Коул попытался восстановить контроль над собой и глубоко и медленно выдохнул, прежде чем посмотреть на нее. Девушка замерла. Она не могла отвести взгляд от кинжала в его руках, и, возможно, даже не думала о том, чтоб попытаться остановить его.

– Я исчезаю, – пробормотал Коул. – Я чувствую, как просачиваюсь сквозь трещины. Я должен это сделать. Мне жаль.

– Я буду кричать.

Но она не закричала. Он видел, как эта мысль уходит, после осознания того, что крик только привлечет храмовников, если вообще кого-либо привлечет. Даже находясь лицом к лицу с вооруженным человеком, она считала это худшим вариантом. И он понимал это слишком хорошо. Медленно она опустилась на землю, прекращая борьбу.

Коул придвинулся вперед, его сердце бешено стучало в груди. Он коснулся рукой щеки девушки, и она не отстранилась.

– Я могу заставить это прекратиться, – слова были мягкими, и он поднял кинжал вверх, подтверждая свое обещание. – Боль, страх. Я все сделаю быстро. Тебе не обязательно оставаться здесь и узнавать, что они для тебя приготовили.

Она изучала его с пугающим спокойствием.

– Ты демон? – спросила она. – Говорят, именно это и происходит с магами. Приходят демоны и превращают их в монстров.

 Потом она безжизненно улыбнулась, что так подходило её неживому взгляду.

– Но тебе не обязательно это делать. Я уже монстр.

Он не ответил.

– Я сказала, что не хотела ничего сжигать. Им я тоже это сказала. Но я соврала, – признание хлынуло из нее, как холодный яд. – Я слушала, как кричат моя мать, мой отец, как все они кричали, и ничего не делала. Я хотела, чтобы они сгорели. Я рада, что они мертвы.

Открыв свой секрет, девушка глубоко вздохнула и постаралась сдержать слезы. Она выжидающе посмотрела на Коула, но он только вздохнул.

– Я не демон, – сказал он.

–Но тогда кто ты?

– Потерянный.

Он встал и протянул ей руку. Она заулыбалась, но потом оцепенело кивнула. Он помог ей встать на ноги, и она оказалась лишь в нескольких дюймах от него. Там, при свете голубого камня, их укутала странная близость. Он видел, каждый след на её коже, каждую полоску от её слез на щеках, каждый локон волос.

– Посмотри на меня, – попросил он.

Она непонимающе моргнула, но выполнила просьбу.

– Нет, посмотри на меня.

И она посмотрела. Посмотрела на Коула, посмотрела в него. Он собирался убить ее, и она знала об этом. Он прожил жизнь, незамеченный и забытый всеми, но здесь и сейчас для неё он был важнее всего другого. Теперь, она знала, кто он. Коул был её освобождением, выходом из мира, наполненного страхом. Он видел усталость и облегчение в её глазах, смешанные со страхом. В этих глазах он был символом надежды, спасения, и он чувствовал себя живым.

– Спасибо, – выдохнул он и воткнул кинжал в её сердце.

Она резко вздохнула, но не отвела взгляда. Он вонзил кинжал выше, глубоко в самое сердце. Она дернулась, и из её рта потекла струйка алой крови. Потом, дернувшись в последний раз, она упала ему на руки.

Коул прижал её к себе, смотря в её глаза. Он впитывал в себя каждый момент жизни, который покидал её. Это был момент, который, казалось, будет длиться вечность…и потом её не стало. Дрожа, он позволил телу соскользнуть с клинка и безжизненно упасть на пол. Он лишь смутно осознавал, что его руки, вся передняя часть его одежды, его клинок покрыты теплой кровью. Он не мог перестать смотреть на эти глаза, уставившиеся в пустоту. Он опустился на колени и закрыл их, оставляя алую полоску на её веках. Потом он попятился назад, прислонившись к стене камеры. Было трудно дышать.

«Тебе нужно остановиться».

На то, чтобы оторвать от неё глаза, потребовалась вся оставшаяся воля. Спотыкаясь как пьяный, он направился к светящемуся камню и поднял его с пола, закутывая обратно в тряпку, пока камера снова не погрузилась в темноту. Восстанавливая контроль над собой, он несколько раз вдохнул и выдохнул.