Страница 45 из 83
Последняя строчка зачеркнута.
Дельвиг не стал продолжать стихотворение. На обороте листа он начал новое: «В судьбу я верю с ранних лет…»[201]
Но нам важен сейчас не этот новый замысел, а тот набросок, который был записан в феврале 1823 года. Его элегические формулы уже можно было в это время почерпнуть из литературы, — но за ними стояло пробуждающееся подлинное чувство. Что-то произошло за время болезни Дельвига: обеспокоенная не на шутку Софья Дмитриевна сделала движение ему навстречу, — движение, быть может, импульсивное и непроизвольное, — и на какое-то время реальная угроза вечной утраты хотя и не близкого человека, но доброго знакомого, вероятно, отодвинула на задний план непрекращающуюся горечь разлуки, раскаяние, уязвленное самолюбие. Теперь Дельвиг, благодаря своей болезни, оказался в фокусе ее внимания, и помехи были досадны. По этим или иным, случайным и неизвестным нам поводам, но в конце февраля и Измайлов подвергся временной опале; во всяком случае, след ее остался в его «письме» от 23 февраля.
В рабочей же тетради Дельвига один за другим следуют стихи, которые мы безошибочно можем отнести к «пономаревскому циклу»: «К Софии», под № 29, «К ошейнику собачки Доминго» (№ 30) — незначащий альбомный мадригал, совершенно в духе Сомова и Панаева, тщательно зачеркнутый; «К птичке, выпущенной на волю».
У последних стихов есть своя история; о ней ниже.
И Измайлов пишет свой «цикл», включая его в письма, — как и ранее, это эпистолярная «болтовня», полумадригальная, полубытовая.
(Сказав, что встретил накануне С. И. Ок., которая была разрумянена и разбелена.)
(Я читал гостям старинные свои стихотворения. Один из них сказал):
Стихотворение «Несравненной» датировано 28 марта:
Снова — «Из писем к Незабвенной»:
Он, конечно, принес не живую собачку, а какой-то сувенир, а в самый день пасхи, приходившийся в 1823 году на 22 апреля, пришел христосоваться:
Он зачеркнул эту стихотворную дневниковую запись без даты и записал ниже:
В то время, когда пишутся все эти стихи, в доме Пономаревой происходит, по-видимому, маленькое событие, о котором никаких сведений у нас нет, и мы можем лишь предполагать его по аналогиям и разным косвенным признакам. Впрочем, оно было очень обычным, и мы задерживаемся на нем лишь потому, что с ним связан один гипотетически восстанавливаемый литературный эпизод.
В день Благовещения, 25 марта, по старинному обычаю, из клетки выпускали на волю птичку.
Пушкин в Кишиневе отметил этот день стихами:
И о том же написал Дельвиг. Но его миниатюра была не общественным выступлением, а любовным мадригалом.
В. В. Майков, перепечатывая эти стихи в своем издании сочинений Дельвига, отметил в примечаниях: «Стихотворение <…> относится к С. Д. Пономаревой»[204]. Он не привел никаких дальнейших пояснений, и указание это прошло без внимания.
Существует еще одно стихотворение на эту тему, написанное Федором Антоновичем Туманским, приятелем Дельвига и Льва Пушкина. «Птичка» Федора Туманского пользовалась в свое время популярностью не меньшей, чем пушкинская, если не большей. По сие время в памяти любителей поэзии сохраняются строчки:
201
Дельвиг А. А. Полн. собр. стихотворений. C.▫169–170, 224, 318, 334; автографы — ИРЛИ, 18044, л. 28.
202
ГПБ, ф. 310, № 2, л. 169, 169 об., 172 об., 173.
203
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. [М.; Л.], 1947. Т. 2. C.▫280.
204
Дельвиг А. А. Полн. собр. стихотворений. C.▫171; Дельвиг А. А. Сочинения барона А. А. Дельвига. СПб., 1893. C.▫116.