Огненная вспышка

Заметив в боковом окне приближающийся «чероки», Паркер вышел из машины, сделал вид, что внимательно ее рассматривает, а затем двинулся по улице прямо к конторе.

«Чероки» проехал мимо него и остановился у обочины. Напарники быстро повторили все свои каждодневные движения, а он тем временем прошел мимо. Джип обогнал его и проехал на парковку. Сегодня он был одет в серую толстовку и черные хлопчатобумажные брюки. «Сентинел» лежал в правом кармане брюк, а «кольт» 45 калибра из Кентукки был заткнут за ремень брюк и прикрыт толстовкой. Заворачивая на парковку, он сунул руку в правый карман.

Водитель как раз выходил из «чероки». Он бросил на Паркера взгляд, в котором не было любопытства, и закрыл дверцу. Тут же Паркер очутился прямо перед ним, достал пистолет из кармана и, держа его прямо перед собой, выстрелил. Пуля 22 калибра впилась в плоть ноги водителя, где-то между коленом и бедром, пропала навылет и оцарапала дверь машины, оставив трещины и черные вмятины.

Водитель в шоке осел и привалился к машине, оторопело крича через плечо:

— Что, что случилось?!

Паркер подошел ближе, показывая ему пистолет.

— Я подстрелил тебя. Бронежилет не защищает ноги и глаза, например, тоже. Тебе нужен глаз?

— Кто ты такой, черт возьми?! — Водитель был потрясен, кровь отлила от его щек Он уставился на свою правую ногу.

Паркер придвинул пистолет поближе к его лицу:

— Отвечай мне!

— Что я тебе сделал? Я даже не знаю тебя!

— Это ограбление, — устало ответил он.

— О господи! Это все из-за драного бумажника?! — завопил он, уставившись на свою ладонь, залитую кровью.

— Из-за твоей конторы. Мы отправимся туда и зайдем вместе.

— Но мой напарник…

— Сделает то, что ты ему скажешь. Если ты поступишь правильно, уже через несколько минут ты окажешься на дороге в больницу, если нет — поедешь прямиком на кладбище.

Водитель задыхался, пытаясь понять, что происходит.

— Тебя найдут, — наконец сказал он.

— Ну и ладно. Это только деньги, у тебя все застраховано. Кроме того, меня найдут. Поэтому все в порядке, пойдем.

— Я не могу идти.

— Тогда ты для меня бесполезен, — сказал Паркер и опять приставил пистолет к его лицу.

— Нет-нет, я попытаюсь.

Он мог идти, прихрамывая, и при этом поглядывал на свою руку, залитую кровью.

— Это безумие, нельзя же вот так просто стрелять в людей!

— А мне можно. Как тебя зовут?

Водитель моргнул и смущенно переспросил:

— Что?

— Как тебя зовут?

— Бэнкрофт. А почему ты спрашиваешь?

— Это фамилия, а как твое имя?

— Джек, вообще-то Джон, но все зовут меня Джек.

— Ну вот и хорошо, Джек, а как зовут твоего напарника?

— Оливер.

— Олли?

— Нет, только не Олли, он Оливер.

Они подошли ко входу в магазин, и Паркер сказал:

— Объяснишь ему, что тебя ранили, а я тебе помог, и все, больше ни слова, ясно? И покажешь ему свою руку.

Джек кивнул. Ему было явно плохо: он все сильнее хромал, а лицо приобрело пепельный оттенок.

Встав у двери, Паркер спрятал «сентинел» и достал «кольт». Джек постучал в дверь, Оливер ее чуть приоткрыл и резко отпрянул, как только заметил Паркера. Он недоуменно произнес:

— Джек?

Тот вытянул руку:

— Меня подстрелили, этот человек мне помог. — Затем он указал на свою ногу.

Оливер посмотрел вниз, на ногу Джека. Брюки были насквозь пропитаны кровью.

— Господи! — вскричал он, отступая назад.

Джек похромал внутрь, Паркер за ним. Закрыв дверь и прижав Джека к стене, он продемонстрировал Оливеру оружие:

— Не двигайся.

Оливер выглядел крутым и злым, кроме того, он не был ранен.

— Ах ты, сукин сын!

Он начал двигаться в сторону Паркера, но Джек закричал:

— Он знает про наши жилеты!

Оливер остановился, взглянув на партнера.

— Да, ваши тела прикрыты от пуль, но не все остальное. Помоги Джеку лечь на пол, лицом вниз.

Тот заколебался, но Джек сказал:

— Оливер, мне больно. Давай покончим с этим побыстрее, а потом делом займутся копы.

Оливер кивнул и сказал Паркеру:

— Ты же знаешь, они тебя найдут.

— Джек мне это уже говорил, давай, пошевеливайся!

Оливер помог Джеку лечь на пол, покрытый линолеумом, прямо перед прилавком, который был деревянным, высотой примерно по грудь, с пуленепробиваемым стеклом и маленькими выдвижными ящичками, куда клали чеки и через которые потом получали наличные. За прилавком виднелась серая металлическая цельная дверь, которая вела в хранилище.

Как только мужчины очутились на полу, лицом вниз, Паркер убрал пистолет и достал из кармана небольшой моток скотча. Им он стянул запястья и щиколотки, сначала у Оливера, а потом и у Джека, предварительно достав у него из кармана связку ключей.

Он убедился, что у него есть ключ от входной двери, и пошел за «таурусом», который был припаркован чуть дальше по кварталу.

По-прежнему не было видно машин. Он сел за руль и подъехал прямо к конторе, зашел внутрь и обнаружил своих пленников там же, где их оставил. Джек громко сопел и, когда услышал, что Паркер вернулся, застонал:

— Вызови «скорую», ради бога!

— Не переживай, кто-нибудь да вызовет! — ответил он и пошел в хранилище, где на полу стояли два металлических ящика. Внутри он обнаружил тугие пачки банкнот, как и ожидал. Оглядевшись, заметил открытый сейф, который, по всей вероятности, отпирал Оливер как раз в тот момент, когда пришли Паркер и Джек. Внутри лежали пачки купюр, а сверху на сейфе обнаружился мешок с замком — как раз для денег. Паркер переложил деньги в мешок, потом открыл ящики кассы, забрал все оттуда, оставив лишь мелочь. Теперь мешок и два ящика были полными, и он отнес все к выходу.

Оливер вертелся, желая разглядеть, что он делает, а Джек просто лежал, уставившись в пол, и тяжело дышал.

За две ходки он перенес все в свою машину и оставил дверь конторы слегка приоткрытой, чтобы первый вошедший клиент сразу обнаружил Джека и Оливера и вызвал «скорую». В семь минут десятого Паркер уехал, ища указатель на Шестьдесят пятую трассу.

7

В этой части Мемфиса интеграция уже произошла.

Здесь белых наркоманов было столько же, сколько и черных. Кроме того, туда-сюда шлялись старые алкаши, и Паркер выдавал себя за одного из них.

За девять дней, которые он прожил здесь в маленькой комнатенке в мотеле, осматривая местность и время от времени расплачиваться наличными, ему пришлось якшаться с забулдыгами и неудачниками.

«Таурус» с большей частью денег, вырученных в конторе, а именно с тридцатью семью тысячами долларов, надежно спрятанными в машине, был оставлен на долгосрочной парковке в международном аэропорту Мемфиса.

Паркер сидел на обочине, придерживая бутылку крепленого вина, которая торчала из кармана, и болтал с местными бродягами, хотя он был не из тех, кто любит поболтать. Он всегда был скорее сам по себе.

Проблема разведки в таком районе заключалась не в том, что тебя примут за вора, а в том, что тебя могли принять за полицейского.

Что бы ни происходило на более высоком уровне, здесь на улице копы работали, а не были на содержании.

У всех дилеров имелись осведомители, и, как только те видели представителей закона, их тут же предупреждали, и вся торговля на улицах, в переулках и на задних сиденьях ржавых машин прекращалась.

Если эти люди почувствуют, что Паркер здесь под прикрытием, выслеживает их, им придется его убить.

Но ему следовало быть внимательным, проследить за ними, узнать, кто, что и как продает, и, наконец, выследить деньги. Снова нужда в наличных. Конечно, с конторой по обналичиванию чеков все прошло удачно, но так дальше нельзя было продолжать. Если он и впредь будет обносить заведения такого рода, то копы засекут его куда раньше, чем он наберет нужную сумму. Он должен действовать по-разному, чтобы ни один след, ни одна ниточка не могли потянуться к нему. Он не хотел, чтобы кому-нибудь пришла в голову мысль, что все это делает один человек, преследуя какую-то цель.