Джек Ричер, или похититель

– А кто владеет домом?

– Разве вы не знаете? – удивленно спросила женщина. – Вы же работаете на городской совет.

– Вы могли бы сэкономить нам время, – сказал Ричер. – В официальных бумагах царит жуткий беспорядок.

– Понятия не имею, – ответила женщина.

– Ладно, – сказал Ричер. – Желаю вам удачного дня.

– Посмотрите на окне со стороны улицы, там полно разных номеров телефонов. Может, найдете номер владельца. Вы даже представить себе не можете, сколько мне пришлось заполнить бумаг, чтобы отремонтировать мой магазинчик.

– Спасибо, – сказал Ричер.

– Хотите шоколадку?

– Я на работе, – отказался он.

Они с Грегори вышли в переднюю дверь магазина, повернули направо и взглянули на окно интересовавшего их дома со стороны улицы. Изнутри на нем висели темные шторы. На окне было приклеено около дюжины официальных разрешений. Стекло было грязным и закопченным, а бумаги – сухими и скрученными. Сроки их действия давным-давно прошли. Но на них имелись телефонные номера, написанные черным маркером, по одному на каждого участника заброшенного проекта. Архитектор, подрядчик, владелец. Грегори не стал их записывать, а достал свой маленький серебристый мобильник и сфотографировал. Затем он позвонил в «Дакоту» и доложил:

– Мы возвращаемся.

Они пошли на запад до Шестой авеню, спустились под землю и проехали по линии «С» восемь остановок до 72-й улицы. Поднялись наверх около «Земляничных полей»[3] и оказались в вестибюле «Дакоты» ровно в половине девятого.

Женщина, наблюдавшая за домом, увидела Ричера и Грегори и записала время их возвращения.

Глава 09

Плохая новость окончательно вывела Эдварда Лейна из равновесия. Он метался по гостиной, сжимал и разжимал кулаки и раздирал ногтями ладони.

– Выводы? – спросил он требовательно, словно имел на это полное право.

– Я пересмотрел свои выводы, – сказал Ричер. – Возможно, их не трое, а двое. Один остается с Кейт и Джейд, другой приезжает в город. На самом деле ему совсем не нужно видеть, как Грегори идет по Западному Бродвею, потому что он в любом случае собирается воспользоваться задней дверью. Он уже находится в переулке, и его невозможно заметить.

– Рискованно. Безопаснее находиться на улице.

Ричер покачал головой.

– Они неплохо сделали домашнее задание. Соседка торчит в своем магазине с половины восьмого утра до половины двенадцатого ночи. Теперь понятно, почему они выбирают такое время. Семь часов утра – это до ее прихода. И одиннадцать сорок пять в первый раз – это когда она уже ушла. Вам не кажется, что без четверти двенадцать ночи – довольно странное время? Для этого должна быть какая-то причина.

Эдвард Лейн никак не отреагировал на его слова.

– Или похититель вообще один, – продолжал Ричер. – Вполне возможно, что он действует в одиночку. Если Кейт и Джейд надежно спрятаны, он может приехать сюда сам.

– Надежно спрятаны?

– Где-то заперты. Возможно, связаны, с кляпом во рту.

– На целых двенадцать часов, которые нужны похитителю на дорогу туда и обратно?

– Это похищение, а не курорт.

– Всего один человек?

– Такое возможно, – повторил Ричер. – Может быть, его вообще не было в переулке, а он находился внутри дома и ждал. За дверью с матовым стеклом. Кто знает, может, Грегори бросил ключи прямо ему в руки.

– Они позвонят еще раз? – спросил Лейн. – Он позвонит?

– Через четыре часа все повторится.

– И?

– Что вы станете делать?

Лейн не стал отвечать ему прямо.

– Если там всего один человек, о каких спорах и разногласиях может идти речь?

– Он пытается договориться с самим собой, – сказал Ричер. – А это труднее всего.

Лейн снова принялся расхаживать по гостиной. Однако его руки перестали двигаться и замерли. Словно ему в голову пришла новая мысль. Впрочем, Ричер этого ожидал.

«Началось», – подумал он.

– Возможно, вы правы, – сказал Лейн. – И их вовсе не трое.

Ричер промолчал.

– Их не трое, а четверо. Вы – четвертый. Именно по этой причине вы сидели в кафе в первый вечер. Присматривали за спиной своего приятеля. Чтобы убедиться, что все пройдет гладко.

Ричер продолжал молчать.

– Вы вызвались следить за дверью сегодня утром, – продолжал Лейн. – Потому что знали: там все равно ничего не произойдет. Вам надо было бы присматривать за машиной и находиться на Шестой авеню, а не на Спринг-стрит. А еще вы знали, что во второй раз они попросят пять миллионов. Вы ведь один из них, верно?

В комнате повисла гробовая тишина.

– Два вопроса, – сказал Ричер. – Зачем я пошел в кафе на второй день? В тот вечер ничего не происходило. И если я плохой парень, почему я сказал Грегори, что видел машину и того типа?

– Потому что хотели втереться в наше доверие и направить нас по ложному пути. Вы наверняка знали, что я отправлю кого-нибудь на поиски свидетелей. Это же очевидно. Вы сидели и ждали моего человека, точно паук муху.

Лейн обвел взглядом комнату, и Ричер сделал то же самое. Тихая, подавленная атмосфера, скрытая угроза, шесть ветеранов отрядов особого назначения, полные враждебности к чужаку и подозрительности, которую испытывает каждый солдат к представителю военной полиции. Он по очереди посмотрел в их лица и повернулся к фотографии на столе.

– Жаль, – сказал Ричер. – Ваша жена красивая женщина, мистер Лейн. Да и дочь очень славная девочка. Если вы хотите получить их назад, только я смогу вам помочь. Я уже вам сказал, ваши парни могут начать войну, но они не следователи. Они не сумеют найти то, что вы ищете. Я знаю таких ребят. Они свою задницу не в состоянии отыскать, даже если я дам им зеркало на палке.

Все молчали.

– Вы знаете, где я живу? – спросил Ричер.

– Я могу узнать, – ответил Лейн.

– Не сможете, – возразил Ричер. – Потому что на самом деле я нигде не живу. Я путешествую. По всей стране. Так что если я решу сейчас уйти отсюда, вы меня до конца своей жизни не увидите. Можете в этом не сомневаться.

Лейн ничего не ответил.

– И разумеется, Кейт тоже не увидите, – добавил Ричер. – В этом тоже можете не сомневаться.

– Вы не уйдете отсюда живым, если я вас не отпущу, – заявил Лейн.

Ричер покачал головой.

– Вы не станете пользоваться огнестрельным оружием внутри «Дакоты». Думаю, это будет нарушением одного из правил найма квартиры. А рукопашного боя я не боюсь. С вашими малышами я легко справлюсь. Вы же помните, как обстояло дело, когда вы служили в армии? Если у вас возникали проблемы, кого вы звали на помощь? Сто десятое особое подразделение, вот кого. Жестким мужчинам требуются самые жесткие копы. Я был таким копом. И могу снова им стать. Против вас всех одновременно, если пожелаете.

Они молчали.

– Я здесь вовсе не затем, чтобы направить вас по ложному следу, – сказал Ричер. – Если бы это входило в мои планы, сегодня утром я предоставил бы вам фальшивое описание двух мужчин. Они могли быть высокими, коротышками, толстыми, худыми, какими угодно. Эскимосами в меховых шапках. Африканцами в парадных ритуальных одеждах. Я бы отправил вас гоняться за призраками по всему городу. Но я этого не сделал. Я пришел сюда и сказал, что, к моему сожалению, пока не могу вывести вас на правильный след. Потому что мне действительно очень жаль, что все так получилось.

Все вокруг него продолжали молчать.

– Но вы должны набраться терпения, – закончил Ричер. – Мы все должны. Потому что подобные вещи никогда не бывают простыми.

Наступила тишина. Затем Лейн выдохнул и кивнул.

– Приношу свои извинения, – сказал он. – Самые искренние. Пожалуйста, простите меня. Это сказывается стресс.

– Я не обиделся, – ответил Ричер.

– Миллион долларов за то, чтобы найти мою жену, – выпалил Лейн.

– Мне? – спросил Ричер.

– В качестве платы за услуги.

– Моя зарплата заметно повысилась. Несколько часов назад она была двадцать пять тысяч.

3

«Земляничные поля» – секция нью-йоркского Центрального парка, посвященная памяти Джона Леннона. Мемориал назван так по одноименной песне группы «Битлз».