Французский связной

Эдди Игэн не произнес ни слова, он только смотрел. Перепуганный маляр бросился по коридору в бойлерную. Тут он увидел в нише двух мужчин в свитерах, склонившихся над старинным сундуком. Бросив карты на сундук, они подняли глаза. Маляр начал было говорить, но тут его глаза расширились, а рот, раскрывшись, так и не закрылся. К стене рядом с этими людьми были прислонены два автомата. Один из незнакомцев встал. Его грудь пересекал патронташ. Послышался шум в бойлерной, и появилась ещё одна фигура, которая безмолвно изучала маляра взглядом. Полные страха глаза старика в замешательстве перепрыгивали с одной ужасной фигуры на другую. Наконец, он кинулся к выходу, распахнул дверь и исчез.

Картежники взглянули друг на друга, и тот, что встал, направился к открытой двери чулана, где, потягиваясь, стоял Игэн.

– Я думаю, это здешний маляр, – ухмыльнулся Игэн, зевая.

– Да, он выглядел чертовски удивленным. А я – то думал, Сонни уже рассказал управляющему домом какую-нибудь легенду.

– Он – то рассказал, но ведь это не управляющий. А тот, должно быть, забыл его предупредить. То же мне хозяин!

– Не уверен, – покачал головой агент, – но мне кажется, надо это как-то согласовать.

Сомнения по поводу утаивания операции от местной полиции постепенно усиливались. Позже в тот же день недоверчивый старый маляр ещё дважды возвращался в подвал, как бы желая удостовериться в своих страхах. И каждый раз, к явному своему ужасу, встречал четырех вооруженных молчаливых парней, причем вечером там была уже другая четверка. Детективам даже стало жалко бедного старика, это могло довести его до запоя. Когда он ночью неверной походкой покидал подвал, снова не услышав от них ни слова, то явно был в шоке.

Однако через несколько часов третья смена на себе испытала, насколько сложным их скрытное положение могло стать из-за плохой связи. В подвале было темно, только узкая полоска света пробивалась из под закрытой двери чуланчика с краской, где сидел федеральный агент, разгадывавший кроссворд. Остальные находились в нише и в бойлерной, пытаясь вздремнуть в промозглом холоде надвигающегося утра. После ночного визита маляра они решили наспех соорудить примитивное охранное устройство против ночных посетителей – кусок мягкой проволоки прикрепили к верху входной двери, протянули её вдоль коридора к бойлерной, перекинули через шкив, прикрученный к потолку, и повесили на неё ведро с гипсом. Когда дверь открывалась, тяжелое ведро начинало стукаться о цементный пол. Раздавался звук, который входящий в дверь мог и не услышать, но достаточно громкий, чтобы предупредить детективов.

В начале третьего ночи во вторник агент, находившийся недалеко от входной двери в чулане, услышал снаружи слабое шарканье ног. Он погасил свет и чуточку приоткрыл дверь своего убежища, сжимая в руках ружье. Дверь подвала скрипнула, открывшись, и впустила струю холодного ночного воздуха. Агент напрягся, приготовившись услышать клацанье охранного устройства, но так и не расслышал, сработало ли оно. Дверь осторожно закрыли. Слабое шарканье ног по цементному полу подвала, похоже, принадлежало двум людям. Вот они медленно прошли мимо чулана, остановились у входа в коридор, ведущий в бойлерную. Внезапно вспышки двух фонариков прорезали темноту. Один лучик обшарил помещение, примыкающее ко входу, затем второй визитер быстро протянул руку к выключателю. И в тот миг, когда помещение залило светом, хриплый голос рявкнул:

– Руки вверх! Полиция! Кто здесь?

Это были два патрульных полицейских, огромные в своих тяжелых синих куртках, в руках револьверы и фонари. Один резко повернул голову, когда агент распахнул дверь чулана и вышел, отложив в сторону ружье.

– Кто вы, мистер, черт побери? – воскликнул коп.

Ответить агент не успел, так как тут другой патрульный крикнул:

– Засада! Осторожно! – Два агента, находившиеся в нише, внезапно возникли из тени с револьверами в руках. Испуганные копы присели, ожидая нападения. Но в этот момент из темноты бойлерной донесся звонкий голос:

– Стойте, ради Бога! Мы все полицейские! – Тут же в бойлерной вспыхнул свет и вперед вышел Джимми О`Брайен с золотистой бляхой в руке.

Им пришлось объяснить патрульным, которые получили радиосообщение из 41 полицейского участка о подозрительных людях в подвале дома 1171 на Брайэнт Авеню, что они агенты по борьбе с наркотиками, не вдаваясь в подробности своей миссии. Это было нелегко, патрульные долго колебались, не зная, как поступить, но потом, поколебавшись, согласились оставить засаду в покое.

В полдень следующего дня в подвал рискнул нагрянуть один из начальников патрульной службы и был выставлен оттуда с суровым наставлением позабыть о том, что видел. В течение следующих сорока восьми часов им нанесли ещё два визита. Сначала зашли два переодетых сыщика из ближайшего участка, которые проводили аресты в нескольких кварталах отсюда. Там они неожиданно встретили отчаявшегося маляра, который рассказал им душераздирающую историю о круглосуточной азартной игре в подвале его дома. Затем в подвал пытался войти санитарный инспектор. И каждый раз людям в подвале приходилось объяснять, чем они тут, якобы, занимаются. Секретность операции полетела к черту.

Плохо, что и сами полицейские все больше нервничали. Однажды ночью в ту же первую неделю детектив Джимми О`Брайен очнулся от полудремы в кромешной тьме бойлерной и увидел над собой крошечный красный огонек. О`Брайен похолодел: кто-то стоял в этом мраке и курил сигарету!

– Сонни? – позвал он вполголоса. – Уотерс?

Но в ответ услышал только пыхтенье бойлера. Со стоном О`Брайен скатился с матраса на холодный пол, судорожно нащупывая револьвер. Послышалось шарканье ног, зажегся свет. Сонни Гроссо, Фрэнк Уотерс и Джэк Рипа столпились в конце коридора, ведущего в бойлерную, с оружием наизготовку.

– Что тут, черт возьми, случилось? – спросил Сонни.

– Здесь кто-то был, – сказал О`Брайен, не поднимаясь с пола и ошеломленно оглядываясь по сторонам. Остальные в напряженной тишине обшарили каждый темный уголок.

– Тебе, наверное, приснилось, – заявил Сонни, пряча в кобуру револьвер. – Здесь нет никого.

Свет погас, и Джимми снова растянулся на матрасе. Через минуту снова раздался его крик.

– Он здесь! – И снова топот ног, опять зажегся свет, и вновь никого, кроме четырех рассерженных детективов.

Сонни уставился на бойлер, затем подошел к прямоугольной, закопченой машине и, глядя вниз на О`Брайена, хмуро сказал:

– Вот он, твой курильщик, – и показал пальцем на маленькую сигнальную лампочку на уровне глаз.

С каждым днем напряжение в грязном подвале все нарастало. Полицейским приходилось бороться с собой, не позволяя раздражению вырываться наружу, и, что более важно, им надо было отказаться от опасной тенденции при каждом шорохе направлять во все стороны оружие. Полицейские смены следили за восьмидесятью восемью фунтами товара, который стоил мафии многие миллионы долларов, и не имели ни малейшего представления, когда ждать налета.

Только временами обрывки новостей просачивались снаружи, давая детективам пищу для разговора. Наиболее захватывающая новость пришла, когда лейтенант Винни Хоукс нанес в подвал один из своих регулярных визитов. Он нашел Эдди Игэна на обычной позиции – в чуланчике для краски.

– Эй, Телескоп, помнишь автомат, который нашел у Фуке? Что, если из этой самой игрушки убили охранника и ранили копа в налете на Лафайет Нэшнл банк на Кингз Хайвэй?

Взволнованный сообщением, Эдди вскочил на ноги.

– Я как раз накануне этого случая два дня таскался следом за Пэтси! Помнится, в тот момент я подумал, что он зашел туда случайно.

– Похоже, наш мальчик Пэтси всегда занимался делом. Я вряд ли промахнусь, если заявлю, что такой негодяй как он давал напрокат этот автомат, да и другое оружие тоже. – Лейтенант довольно ухмыльнулся.

Управляющий домом время от времени наведывался в подвал, но при этом не обращал внимания на дежуривших, да и полицейские с ним почти не разговаривали. В обстановке нараставшей нервозности он чуть было не погиб. Как-то утром он тихо взял доску и положил её на козлы для пилки дров. Затем встал рядом, глубоко вздохнул и, внезапно крикнув, нанес резкий удар ребром ладони, сломав доску пополам ударом каратэ.