Французский связной

Наконец он закончил курс и отправился в участок в Гарлеме, где за две недели произвел тридцать семь арестов, включая и тот, который закончился нашумевшим обвинением в стрельбе из огнестрельного оружия и последующим осуждением певца Билли Даниелса. Его рекомендовали на звание детектива, и, почти ровно через год со дня назначения в отдел, летом 1956 года, Эдди Игэн поменял свой серебряный значок на золотой.

Детективов либо распределяют по полицейским участкам по всему городу, либо, по их просьбе, направляют в отделы особого назначения, такие, как Отдел по раскрытию краж со взломом, Отдел по раскрытию убийств, Отдел по раскрытию ограблений. Игэн ещё в те времена, когда был новичком-патрульным, знал, чего он хочет – работать в Отделе по борьбе с наркотиками. После того единственного случая, когда омерзительная сущность наркомании коснулась его лично, в его жизни появилась неизменная цель – препятствовать распространению наркотиков всеми доступными способами.

Это случилось в Бруклине, когда Эдди дежурил по своему участку в Гарлеме. Его шестилетняя племянница-первоклассница вернулась из школы позже обычного и увидела, что её друзья уже катаются на роликовых коньках. Мать её, сестра Игэна, поджидала дочь на ступеньках подъезда; она разрешила девочке подняться наверх за коньками. Девчушка в радостном предвкушении удовольствия стремглав понеслась по лестнице на шестой этаж, бросила школьную сумку на кухонный стол и кинулась в спальню, чтобы достать коньки. Четверо темноволосых юнцов – даго, застыв, глядели на нее; один из них прижимал к себе её копилку-поросенка. Девочка закричала. Двое схватили её, а третий, сняв с полки коньки, стал бить её по голове и по лицу. Она свалилась на пол, вся в крови, с распухшим лицом и почти без сознания, юнцы бежали из квартиры, унося с собой копилку.

Обнаружив девочку, мать в истерике позвонила Эдди, который помчался в Бруклин. Вне себя от ярости, он, с помощью местных полицейских, перетряхнул всю округу, извлекая из баров, притонов и прочих щелей каждого известного здесь дегенерата или уголовника. Не прошло и двух часов, как четверо парней были арестованы. Оказались они наркоманами, отчаянно нуждавшимися в очередной дозе. Игэн едва удержался, чтобы не пристрелить их на месте. И этот случай он запомнил навсегда.

Уже три года Эдди работал в Бюро по борьбе с наркотиками, когда их свели в пару с Сонни Гроссо. Они сильно отличались характерами, но хорошо дополняли друг друга: нахальство умерялось сдержанностью, изобретательность уравновешивалась скептицизмом. И всегда вместе, всегда в едином порыве ненависти к ужасающей деградации, вызванной наркотиками. Вдвоем они терроризировали подпольный преступный мир Восточного Гарлема, но в то же время понимали, что их рвение вызывает недовольство в Управлении полиции и даже в их собственном Бюро. Они производили слишком много арестов; на их фоне другие выглядели бледно. Эдди и Сонни не обращали внимания на язвительные усмешки за спиной. Они хотели делать свое дело.

Поздним утром 9 октября 1961 года, как следует отоспавшись, Игэн снова приехал в Вильямсбург в Бруклине и припарковал машину у больницы Святой Екатерины, напротив закусочной на углу Бушвик Авеню и Можер Стрит. Он вошел в здание больницы и представился начальнику службы безопасности, который дал ему разрешение снова использовать пустой рентгеновский кабинет в качестве наблюдательного пункта. Он не сказал начальнику, что или кто конкретно являлись объектами наблюдения; казалось очевидным, что многие из персонала больницы были постоянными клиентами заведения Пэтси, и любой слух о полицейской слежке мог загубить ещё не начавшееся расследование.

После обеда прибыл Сонни. Большую часть первой половины дня он провозился с проверкой Пэтси. А ведь день этот был для обоих детективов выходным.

– Похоже, мы кое-что нашли, – Сонни явно пребывал в несвойственном ему восторге.

– Что вы нашли?

– Нашего друга Пэтси зовут Паскаль Фуке. Блондинка, с которой он был вчера – его жена. Барбара, в девичестве – Барбара Десина. Ей девятнадцать или около того, судя по брачному свидетельству.

– Ясно, ясно. Что еще?

– За Барбарой кое-что числится. Год назад она получила условный срок за кражу из магазина. А Пэтси, – темные глаза Сонни заблестели на бледном лице, – он просто милашка. Его привлекали по подозрению в вооруженном ограблении. Пытался взять магазин Тиффани на Пятой Авеню! Мог отхватить от двух с половиной до пяти. Но повесить это дело на него не смогли. Ребята из центрального участка уверены, что именно Пэтси по контракту мафии убрал парня по фамилии Де Марко. Чистая работа, к нему было не придраться.

– Прекрасно, – буркнул Игэн.

– Подожди, ещё не все. Я получил это от федералов. У Пэтси есть дядя. Угадай, кто? Малыш Энджи!

Игэн присвистнул от удивления. Анджело Туминаро считался одним из влиятельнейших "донов" мафии, и был известен тем, что самыми безжалостными способами проложил себе путь в высшие эшелоны преступного мира Нью-Йорка, убрав с пути не одного соперника, хотя полиция ни разу не смогла ничего доказать. Женат был Туминаро на еврейке, чей отец пользовался авторитетом в тех кругах нелегального бизнеса, где доминировали евреи. В результате Анджело стал главным связующим звеном между в то время одинаково могущественными итальянской и еврейской ветвями организованной преступности. И, наконец, полиция была убеждена, что, начиная с 1937 года именно Малыш Энджи занимал привилегированное положение лица, ответственного за все поставками героина в США из Европы и с Ближнего Востока.

Однако в 1960 году полиции представилась возможность обвинить Энджи Туминаро в преступном сговоре с двумя виднейшими фигурами криминального сообщества: Большим Джоном Орменто, одним из главных "донов", и самим Вито Дженовезе. Вито Дженовезе, как подозревали, являлся мафиозным боссом всего преступного мира США, вторым человеком после депортированного, но, тем не менее, правящего главаря мафии, или "Капо ди тутти боссо", Лаки Лучиано. Властям удалось арестовать всех троих, но выпущенный под залог Маленький Энджи не явился в суд и скрылся. Теперь, два года спустя, он все ещё числился в бегах и, вероятно, оставался одной из главных фигур в наркобизнесе. Как федеральным органам, так и полиции очень хотелось установить его местонахождение.

Игэн отвел взгляд от закусочной напротив и заметил:

– Пожалуй, лучше нам поговорить с боссом.

Спустя час Игэн и Гроссо сидели в кабинете лейтенанта Винсента Хоукса, второго по старшинству должностного лица после заместителя главного инспектора Эдварда Ф. Кэри, в штаб-квартире Бюро по борьбе с наркотиками Нью-Йорка. Они обрисовали, как случайно наткнулись на Пэтси в "Копа", потом описали его странное путешествие по "Маленькой Италии" ранним воскресным утром и рассказали о его родственных отношениях с исчезнувшим Анджело Туминаро. Теперь они просили разрешения заняться этим делом.

Хоукс, высокий худощавый лысеющий мужчина со строгими манерами, был известен как требовательный, но справедливый начальник и хороший полицейский. Он попытался сохранить невозмутимость.

– Все это здорово, – сказал он, – но вы, ребята, работаете в Гарлеме. И в Бруклине вам не место.

– Откомандируй нас, – быстро попросил Игэн. – Давай приценимся, по крайней мере, пока не увидим, есть там что-нибудь или нет. Все хотят заполучить Малыша Энджи, верно? Хорошо, – продолжал он, не дожидаясь очевидного ответа, – а здесь, может появиться ниточка. Мы этого заслуживаем. Ведь это мы нашли этого чертового хозяина кондитерской, сорившего деньгами в шикарном ночном клубе с друзьями, которые все у нас на картотеке. Потом, пожертвовав собственным выходным, мы повели его через весь город, до самого Бруклина, и пасли его практически все воскресенье; и что же в результате? Никто иной, как Анджело Туминаро. – Он подался вперед. – Ты должен разрешить нам заняться этим делом.

Хоукс поднял руку, останавливая Игэна.