Африка — земля парадоксов

Африканцы считают, что мощь маски еще более усиливается благодаря животному или дереву, облик которого она приняла. Маски догонов всегда дополнены чертами животных.

В деревне народа сенуфо в Мали я увидел большую зооморфную маску понинуго, главное действующее лицо в обряде гбон, призванном изгнать духов — пожирателей душ. Она появляется на ночных церемониях с бичом, изрыгая огонь и трубя в рог. В масках понинуго синтезированы черты буйвола, антилопы, кабана, обезьяны, крокодила. Глаза с надбровными дугами и нос часто антропоморфны, форма головы ближе к буйволиной, приоткрытая пасть с оскаленными зубами напоминает пасть крокодила, в ее верхней части торчат кабаньи клыки, уши и рога антилопы. Иногда маска имеет навершие в виде фигурки животного — хамелеона, змеи, птицы. Подобные фигурки — эмблемы рода или клана.

Курумба на севере Буркина-Фасо выпроваживают злых духов во время полевых работ и снятия траура с помощью масок-наголовников, основным элементом которых служит стилизованная раскрашенная голова антилопы со слегка выгнутой шеей, прямыми рогами и ограненной вытянутой мордой.

У наму (Гвинея, Кот-д’Ивуар) маска имеет полутораметровое навершие, в котором узнаваемы черты человека, крокодила, змеи, антилопы и птицы. Маска олицетворяет всемогущее мистическое существо, вершащее правосудие в полном несправедливости человеческом мире.

Малийские бамбара делают маски по силуэту дерева, древесина которого используется для их изготовления. В деревушке по дороге из Бамако в Сегу я видел, как умелец Бакари Туре выстругивал маски антилопы из эбенового дерева. Рядом сидели три музыканта, один из которых — тамтамист. Они исполняли народные песни.

— Под музыку лучше спорится дело? — спросил я у отца Бакари.

— Если вы думаете, что они развлекают моего сына, то ошибаетесь. Они задают ритм его работе. Вы, европейцы, не замечаете этого. У нас же маску, которая музыкально не гармонирует с изображаемым объектом, не наденет никто!

Когда думаешь о маске, то мысль непрестанно крутится вокруг феномена ее использования и воздействия. «Давным-давно был я на Кубе, в Сантьяго, и возвращался под утро с карнавала, — пишет социолог Сергей Кара-Мурза. — Подвез меня до дома старый полицейский, лет тридцать служивший в полиции. Рассказывал, как трудно было раньше во время карнавалов. Масса убийств — в толпе, под грохот музыки. Ткнули ножом — и не понятно кто. И вот новое правительство догадалось — запретило маски. Это потому, что, надев маску, человек может спрятать в карман совесть. А с открытым лицом этого не сделаешь, хотя бы тебя никто и не видел».

Африканская маска помогает уразуметь и в известной мере объяснить это явление, вытекающее из противоречивости человеческой натуры, помраченной грехом, но жаждущей добра. Человек столь же способен на добрые поступки, сколь и падок на злые, если не борется с собой.

В Африке издавна создавались мистическо-религиозные союзы, члены которых по ночам изображают духов и сверхъестественных существ, танцуя в камуфляжных нарядах. Маски пугают и воспитывают, отчитывают и утешают, ободряют и убивают. Когда в деревне кто-то ведет себя плохо, по представлению членов мистического общества, то в глухой полуночный час таинственные ряженые окружают его хижину и пляшут вокруг, угрожая ему и его семье. Страх перед привидениями и анонимность масок призваны подавить волю, подчинить себе. Носители масок защищают своих, но безжалостно запугивают чужаков, занимаются вымогательством, проявляя порой крайнюю жестокость.

В Габоне маски странного лесного духа Нда опускаются до умыкания овец и коз, которых поедают члены союза.

У мусульманского народа мандинго чудовищный дух Мумбо-Джумбо (правильнее Мухаммах-Джамбох) временами выскакивает из леса, избивает и терроризирует женщин.

У темне в Сьерра-Леоне известен тайный союз Анкумунко, членами которого являются духи умерших его «активистов». Время от времени Анкумунко устраивает торжественные шествия. Подойдя к дому одного из соратников, маски поют величальные песни: один певец солирует, а толпа, приплясывая, подпевает ему с закрытыми ртами.

Более всего темне боятся плясунов, которым покровительствует божество Калоко. «Калоко беко, идет Калоко!» — кричат люди, когда под гром барабанов из пущи выскакивает пляшущий бог. Ведет он себя почти весело, но у иных сельчан в жилах стынет кровь. По обычаю, в это время «похищают» несколько юношей и девушек, которых Калоко, в выразительной, приводящей в оцепенение маске, собирается «убить и съесть». Боги любят только молодых. Позднее всех милостиво отпускают, приняв одного из пойманных в члены общества. В прошлом наверняка такого милосердия не было.

В декабре 1968 года камерунский артист Жозеф Мвондо привез меня к владельцу маски экой в лесной деревушке у отрогов вулканического горного массива Камерун. Из темного угла хижины, сурово оскалившись ослепительно белыми зубами, на меня взирало кажущееся живым желтоватое человеческое лицо, окрашенное каким-то особенным чувством превосходства и даже презрения к окружающим. Маска вперилась в меня пронизывающим безжалостным взглядом.

Знаменитые маски экой в пограничном районе Камеруна и Нигерии до мельчайших подробностей воспроизводят человеческую голову, вплоть до волос. Их вырезают из дерева и обтягивают кожей антилопы. Такая маска призвана восстановить во время обряда жизненные силы человека и природы, позаимствовав их у убитого. В старину в дело пускали голову умерщвленного недруга или раба как реальное вместилище жизненных сил, а со временем заменили ее копией жертвы.

Тив на юге Нигерии совершали ритуал с целью приобщить индивида к сверхъестественной силе цав, носящей положительный, созидательный характер. Тив были убеждены, что с ее помощью можно увеличить благосостояние общины и привлечь ей на подмогу природные силы. Чтобы заполучить цав, по совету колдуна следовало съесть человеческую плоть. Отсюда начиналась цепь людоедских действий, касавшихся более молодых близких родственников, вплоть до собственного сына или младшего брата. А как такое совершить без маски? Хватит ли духа?

То же было у борфима в Сьерра-Леоне и магена в Габоне — для усиления действия талисмана рекомендовалось сварить в горшке человечье мясо. Поедание его считалось приобщением к природе. Сила и энергия жертвы передавалась тому, кто ел ее мясо и пил ее кровь, которая обладала, по поверьям, огромной силой, а потому служила повышению социального статуса и престижа (впрочем, во всем мире, как и в Африке, уже появилось много деятелей, поднимающих свой авторитет путем фактически людоедских действий, ведущих к большим жертвам среди собственных сограждан). Как говорится в заклинании нигерийских йоруба: «Все мы пытаемся сделать то, что не предназначено нам судьбой. Звезды стараются быть ярче луны. Лягушка пытается на крыльях взлететь».

Когда в Гвинее или Сьерра-Леоне пляшут маски тайных обществ, непосвященные прячутся по домам. Об их приближении оповещают тамтамы, трещотки, трубы, скрипки, флейты… И не всегда они несут с собой радость.

От Сенегала до Анголы убивали и грабили, надев наводящие ужас маски, «люди-леопарды». Но их маски и звериные шкуры уже были лишены священного смысла и служили для запугивания людей и сокрытия личности агрессоров. Кстати, леопард — синоним слепой и глухой силы.

Колдуны народа бакерве в Конго уверяют, что способны превращать умерших в леопардов, змей, крокодилов и прочих зверей. Обычно для вселения души умершего выбирают крокодила, которого уважают и боятся, но в котором не видят ни бога, ни духа. Конголезские и заирские маги славятся искусством баньямвези — «превращения» людей в львов и леопардов. И колдуны и «превращенные» зачастую буйствовали в масках, беспощадно расправляясь с жертвами металлическими лапами, оставляющими характерные раны.

В прошлом в Камеруне на дороге из Дуалы в Яунде орудовали «люди-пантеры», не гнушавшиеся людоедства. Тайные общества «людей-пантер» действовали в Гвинее. В Анголе и Танганьике бесчинствовали «люди-львы». В Сьерра-Леоне, на берегах реки Вольта, и в Кот-д’Ивуаре, как только опускались сумерки, никто не высовывал носа на улицу, избегая нападения «людей-крокодилов». В 1945 году в Форт-Руссе (Берег Слоновой Кости, ныне Кот-д’Ивуар) судили «людей-кайманов» из секты «Эдзо». Ее члены изготовили зелье, с помощью которого они хотели просить духов предков помочь им совершить политические убийства. Четверых приговорили к смертной казни. В Конго «люди-крокодилы» носили раскрашенную накидку, кожу рептилии и маски из ее головы, а также металлические лапы для умерщвления жертв.