Страница 15 из 57
Как видите, «далеко за сорок» только Ленину и Скворцову-Степанову, еще двоим просто за 40, остальным 11 от 28 до 39 лет, а средний возраст первого Совнаркома — 36,8 года. В таком кабинете министров ныне опять собирающийся в президенты России 48-летний Михаил Прохоров был бы старше всех, а его 57-летняя сестра многим комиссарам в матери годится. И не она одна, но и некоторые другие члены Федерального политического Комитета прохоровской партии «Гражданская платформа». На момент заявления Прохоровой в него входили:
Соломон Гинзбург (54 года); Ксения Зеленцова (33 года); Александр Любимов (51 год); Сергей Милицкий (46 лет); Андрей Назаров (56 лет); Дмитрий Орлов (40 лет); Александр Починок (55 лет); Михаил Прохоров (48 лет); Юрий Рябко (41 год); Анна Терешкова (44 года); Рифат Шайхутдинов (49 лет).
Средний возраст — 47 лет, точно как у Ленина в 1917 году, и потому рассуждения Прохоровой еще смешнее, но буду корректен и сравню большевистский кабинет с аналогичными органами той же эпохи. Например, с последним составом свергнутого ленинцами Временного правительства. К моменту выстрела «Авроры» в нем числились:
министр-председатель и Верховный главнокомандующий — Александр Керенский (36 лет);
заместитель министра-председателя и министр торговли и промышленности — Александр Коновалов (42);
министр внутренних дел и министр почт и телеграфов — Алексей Никитин (41);
министр иностранных дел — Михаил Терещенко (31);
военный министр — Александр Верховский (30);
морской министр — Дмитрий Вердеревский (43);
министр финансов — Михаил Бернацкий (41);
министр юстиции — Павел Малянтович (48);
министр путей сообщения — Александр Ливеровский (50);
министр народного просвещения — Сергей Салазкин (55);
министр земледелия — Семен Маслов (43);
министр труда — Кузьма Гвоздев (35);
министр продовольствия — Сергей Прокопович (46);
министр государственного призрения — Николай Кишкин (52);
обер-прокурор Святейшего синода — Антон Карташев (42);
государственный контролер — Сергей Смирнов (34);
председатель экономического совета — Сергей Смирнов (35).
С первого взгляда видно, что министров, которым «далеко за сорок», а то и за полтинник, тут каждый третий, а моложе тридцати, в отличие от Совнаркома, нет вообще. Средний же возраст, даже если опустить подсчитанные у большевиков отдельные месяцы, переваливает за 41 год, а если учесть и их — доходит почти до 42 лет.
Может, последнее правительство Николая II, свергнутого в марте 1917 года, помоложе будет? Увы, там средний возраст и вовсе 55 лет, а если по персоналиям, то на момент падения монархии в него входили:
председатель Совета министров — Николай Голицын (67);
министр внутренних дел — Александр Протопопов (50);
министр финансов — Петр Барк (47);
министр путей сообщения — Эдуард Кригер-Войновский (42);
министр иностранных дел — Николай Покровский (52);
министр юстиции — Николай Добровольский (62);
военный министр — Михаил Беляев (53);
министр народного просвещения — Николай Кульчицкий (61);
морской министр — Иван Григорович (64);
министр земледелия — Александр Риттих (49);
министр торговли и промышленности — Всеволод Шаховский (43);
министр императорского двора — Владимир Фредерике (78);
обер-прокурор Святейшего синода — Николай Раев (61);
государственный контролер — Сергей Феодосьев (37).
Скорее всего, нелепая попытка Прохоровой уесть большевиков — не более чем старый фамильный комплекс. Ведь ни для кого не секрет, что папа Ирины и Михаила, которого редактор «Нового литературного обозрения» в программе «Школа злословия» посмертно зачислила в ряды «простых советских служащих», возглавлял Управление международных связей Госкомспорта СССР — должность самая что ни на есть номенклатурная и плотно курировавшаяся КГБ.
Стоит ли удивляться, что в 1989 году, едва окончив Московский финансовый институт, 24-летний член КПСС Миша Прохоров стал начальником управления Международного банка экономического сотрудничества, учрежденного Советским Союзом, его восточноевропейскими вассалами и Кубой для межгосударственных расчетов и кредитования взаимных внешнеторговых поставок? Точно так же легко объясняются детские наезды его сестры на коммунистическую верхушку, плотью от плоти которой являются и Прохоровы, и «либералы» 90-х типа сына редактора военного отдела главного органа ЦК КПСС газеты «Правда» и заведующего отделом экономики той же газеты Егора Гайдара. Кто у нас согласно многовековой традиции громче всех орет: «Держи вора?!»
АНАТОЛИЙ ВАССЕРМАН,
журналист, участник игры «Что? Где? Когда?»
Последний раз немцы сопротивлялись союзникам в Арденнах
То, что для союзников наших война фактически закончилась раньше, давно и хорошо известно. Немцы последний раз попытались всерьез оказать им сопротивление только в декабре 1944 года, устроив второй раз прорыв через Арденнский лес… После этого немцы фактически перестали сопротивляться. Союзники двигались с такой скоростью, с которой позволяли армейские тылы…
Возомнивший себя знатоком всего на свете выпускник Одесского технологического института холодильной промышленности явно не читал даже советскую «Историю Второй мировой войны 1939—1945 гг». 1979 года издания. В противном случае он мог бы открыть ее десятый том на странице 239 и в последнем абзаце прочесть, что «в результате наступления группы армий «Верхний Рейн» к северу и югу от Страсбурга, начавшегося 5 января, союзные войска к 13 января отошли от Рейна на 10—15 км».
Обратившись же к календарю, Вассерман может без труда установить, что январь 1945 года не предшествует декабрю 1944 года, когда началось Арденнская операция, а идет после него. Отсюда следует, что последний раз немцы попытались прорвать фронт противника, наступая на столицу Эльзаса Страсбург.
Для операции, получившей название Unternehmen Nordwind («Северный Ветер»), немцы сосредоточили 20 дивизий, в том числе две танковых. Половина должна была атаковать, а остальные — сковывать противника на вспомогательных направлениях. Развернутые в Эльзасе 7-я американская и 1-я французская армии имели 18 гораздо более многочисленных дивизий, включая 5 танковых, а в воздухе американская авиация господствовала абсолютно, но командующий группой «Верхний Рейн» рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер считал, что шансы у него есть. Надеясь на внезапность, высокий боевой дух и лучшую боевую подготовку своих солдат, а также нелетную погоду, он рассчитывал при благоприятном варианте разгромить противника или хотя бы заставить его перебросить в Эльзас часть своих войск из Арденн, где наступление немцев захлебнулось к 25 декабря.
В Эльзасе после первых успехов Гиммлера главнокомандующий союзными войсками Дуайт Эйзенхауэр приказал оставить Страсбург и занять более выгодные для обороны позиции. Однако председатель Временного правительства Франции Шарль де Голль сказал, что французские войска не подчинятся этому приказу. Де Голля поддержали самые авторитетные американские генералы — командующий 12-й группой армий Омар Брэдли и командующий 3-й армией Джордж Паттон. Эйзенхауэр отменил приказ, и Страсбург удалось удержать даже без привлечения дополнительных сил, хотя кое-где немцам удалось добиться впечатляющих тактических успехов.
Особенно отличился оберштурмфюрер 10-й танковой дивизии СС Эрвин Бахман. Имея в своем распоряжении всего два танка «Пантера» и собственный мотоцикл, он внезапно ворвался в городок Херлисхайм, сжег 9 американских танков, а еще 12 захватил вместе с экипажами. Но, по большому счету, такие рейды ничего не решали, и к 25 января наступление окончательно провалилось.