Визитатор

Викарий скосил глаза в манускрипт, пробежал первые строчки, и согласно кивнул.

– Видите, какой ясный, я бы даже сказал, воздушный почерк, – продолжал расхваливать аббат работу переписчика, листая страницы. – Никаких ломаных букв! Читать такую книгу одно удовольствие. Я убежден, что рукописные манускрипты останутся в цене, как и прежде, а все эти новоявленные печатные книги – чепуха!

– А пергамент! Вы обратили внимание на его качество? – не унимался отец-настоятель, снова суя под нос викарию манускрипт. – Для скриптория12 – все самое лучшее, таково мое правило. Правда, по нынешним временам пергамент – непозволительная роскошь, но и бумагу мы закупаем только самого высокого качества. Стоит ли удивляться, что герцогини Бурбонская заказала целых пять книг, а одну мы подарили Его Преосвященству, когда он в последний раз приезжал в нашу обитель.

– Да, я видел этот манускрипт в его библиотеке, – рассеянно подтвердил викарий.

Назойливость аббата тяготила. Матье де Нель предпочел бы сейчас остаться один, чтобы в тишине поискать книги, которые могут ему пригодиться для «Истории Французского королевства».

Несколько лет назад в библиотеке епископа Орлеанского он нашел «Хроники Англии, Франции, Испании и соседних стран» Фруассара и с тех пор мысль написать нечто подобное овладела его умом. Он сразу же принялся за дело, написал даже первую главу, но скоро понял – ему не хватает знаний. Теперь он, где только можно было, собирал материал, кое-что отбрасывал сразу, а что-то откладывал для последующей работы.

Викарий взял с полки толстый манускрипт в переплете из телячьей кожи, раскрыл и стал аккуратно перелистывать страницы.

– Знаете, святые отцы, книги – моя слабость, – неожиданно для самого себя признался он. – Стоит мне переступить порог какого-нибудь аббатства, я сразу же спешу в библиотеку – вот, где я поистине отдыхаю душой.

Приор тут же достал из ниши несколько манускриптов и разложил их на столе.

– Не угодно ли выбрать одну из книг, – предложил он. – Почтем за особую честь, сделать сей подарок вашей светлости.

Матье де Нель повернул голову и уставился на приора немигающим взглядом. В библиотеке воцарилась тишина. Слышно только было, как где-то лениво жужжит осенняя муха.

– Наша светлость подумает, – чеканя каждое слово, ответил викарий.

Приор сконфузился и нервно принялся собирать, разложенные на столе книги.

Матье де Нель обернулся к притихшим монахам.

– Да, и оставим церемонии, святые отцы, обращайтесь ко мне просто «господин викарий» или «господин визитатор».

– Как вам будет угодно, господин викарий, – вмешался аббат Симон и бросил недобрый взгляд на не в меру усердного приора. – Желаете продолжить осмотр обители?

В полном молчании все спустились и вышли в клуатр– внутренний закрытый для мирян двор аббатства.

Только личное распоряжение отца-настоятеля давало право мирянину ступить в святое святых обители. Подобной чести удостаивались немногие, главным образом члены королевской семьи, высокопоставленные придворные и родовитые сеньоры. Впрочем, лица менее благородного происхождения также имели возможность попасть в клуатр, при условии щедрого подношения монастырю.

Викарий повернулся к настоятелю:

– Сколько в вашем аббатстве монахов?

– Пятьдесят четыре, господин викарий, и пять новициев.

– Но мне показалось, что на сегодняшнем капитуле было меньше.

– Это так, – неохотно подтвердил отец-настоятель. – Дело в том, что двое больны и санитарный брат до завтра оставил их в лазарете. Один брат заперт на неделю для поста и молитвы. А еще двое отправились собирать милостыню до того, как мы узнали о вашем приезде.

– То есть на капитуле присутствовало сорок девять монахов, – быстро подсчитал Матье де Нель. – Ну что ж, отправимся теперь в кухню. Я обязан удостовериться, что она содержится в должной чистоте.

В течение следующего получаса викарий проверял чистоту котелков и блюд, на которых готовая пища относилась в рефектарий13, придирчиво осматривал полки с кухонной утварью, затем перешел к ларям, где хранились скатерти и посуда для праздничных обедов.

Камерарий искоса наблюдал за недовольно сопевшим аббатом. Когда Матье де Нель заглянул в очередной горшок, брат Жильбер не удержался и прошептал, стоявшему рядом с ним келарю:

– Еще немного и господину аббату придется пускать кровь, не то въедливость визитатора его убьет. И это, заметьте, только первый день.

– Вы правы. Этот викарий дотошен сверх всякой меры, – келарь бросил неприязненный взгляд в сторону Матье де Неля.

– Если не ошибаюсь, на обед сегодня будут бобы? – спросил викарий, заглядывая в котел. – Господин аббат очень хвалил мне ваше поварское искусство.

Настоятель, сделав над собой видимое усилие, приторно улыбнулся.

– Совершенно верно, – ответил польщенный повар. – Но это, ваша светлость, не просто вареные бобы – это особое блюдо. Такого вам не удастся отведать нигде, даже в Риме.

– Вот как? Впрочем, вы правы – бобы вряд ли появляются на столе Его Святейшества папы.

Последнее замечание вызвало замешательство. Неужто визитатор насмехается над понтификом? И только повар был спокоен, похоже, он расценил слова викария, как комплимент. С блаженной улыбкой он осторожно снял крышку. Из котла вместе с паром вырвался запах вареных бобов.

– Хм. Действительно, пахнет недурно, – признал викарий.

Аббат Симон сделал шаг вперед и вмешался.

– Брат Бернар с большим удовольствием поделится с вами своим рецептом.

Келарь фыркнул и повернулся к брату Жильберу.

– Посмотрите на нашего повара. Он вот-вот лопнет от самодовольства.

– Может оно и к лучшему – нас перестанет пучить от бобов, – ответил камерарий.

– Прежде всего, приступая к готовке, монах обязан вымыть руки и прочитать три молитвы, – пустился в пространное объяснение рецепта повар. – Затем промыть бобы и варить их пока не начнут раскрываться оболочки. Пену, всплывшие и пригоревшие бобы отделяем, остальные остужаем, снова прополаскиваем и снова варим. А теперь самое главное, – повар остановился и, приподняв крышку, повел носом. – Кажется пора, добавляйте.

Его помощники всыпали в котел мелко нарезанные овощи. Повар водрузил крышку на место и продолжил менторским тоном.

– Так вот, в самом конце, не ранее, бобы солим, добавляем отваренные и мелко нарезанные морковь и пастернак и только после этого, подчеркиваю, только после этого заправляем кусочками сочного слегка поджаренного сала с луком. И – долой с огня. Секрет, как видите, прост: сало добавляется в самом конце и оно ни в коем случае не должно быть пережаренным, иначе блюдо потеряет свой утонченный вкус.

– Очень интересно. Вы так подробно объяснили, брат Бернар, что мне не терпится попробовать, – усмехнулся викарий, еще раз обвел взглядом кухню и подвел итог. – Ну что ж, я удовлетворен. Кухня содержится в чистоте.

– Истинно так, святой отец, – подтвердил повар. – Иначе и быть не может, ибо каждую субботу мы вчетвером да еще дежурный брат скоблим и начищаем все до блеска. За то время, что я тут хозяйствую, жалоб не было.

– А кладовые?

– О, там тоже все в порядке. Вся провизия у меня на счету. Да вот, убедитесь сами.

Повар взял один из висевших у него на поясе ключей и отпер дверь кладовой. Матье де Нель стал перебирать аккуратно выложенные припасы, не ленясь заглядывать внутрь полок.

Камерарий внимательно следил за его действиями. Да, посланник епископа оказался непрост. Хорошо это или плохо? Над этим стоит подумать. Брат Жильбер перевел взгляд на аббата. Отец-настоятель выглядел уставшим – немудрено: викарий ничего не пропускает, везде сует свой длинный острый нос. Брат Жильбер не согласился бы сейчас оказаться на месте аббата. Возможно потом, но не сейчас.

Повар запер дверь кладовой и, посмеиваясь, сказал:

12

Скрипторий – помещение для переписки рукописей

13

Рефектарий – трапезная в католическом монастыре