Страница 19 из 19
Ко времени появления статьи Дюбуа вопрос о создании и сфере ответственности ООН только начинал обсуждаться. Его предложения относительно международного мандата на управление африканскими территориями – скорее, дань прошлому, наследию Лиги Наций. Именно по этой схеме, как хорошо представляли себе африканоамериканские интеллектуалы, была решена проблема управления африканскими колониями, отнятыми у Германии по итогам Первой мировой войны. Многие участники Панафриканских конгрессов 1919–1927 гг. поддерживали принцип управления по мандату Лиги Наций, именно к нему теперь предлагал вернуться Дюбуа. Единственной новацией в его позициях, отраженных в статье, стало предложение о безотлагательном решении вопроса о расовом равенстве и включении в состав руководства послевоенной Африки самих африканцев.
Наряду с точкой зрения Дюбуа на будущее африканских народов накануне и в годы Второй мировой войны сформировалась иная позиция, сторонники которой представляли в основном саму Африку[138]. Главным принципом послевоенного устройства жизни африканских народов они провозглашали независимость путем трансформации колониальных владений в полноценные государства. На 5-м Панафриканском конгрессе в Манчестере в октябре 1945 г., где по совокупности заслуг У. Дюбуа было предложено почетное место председателя, ему оставалось только присоединиться к большинству. Представленный им по итогам конгресса «Меморандум к ООН» в сравнении с другими документами конгресса стал очень слабым отражением тех радикальных призывов, которыми руководствовались теперь африканцы[139]. В этих условиях необходимо было чем-то подтвердить репутацию знатока панафриканских проблем, которая все еще существовала у Дюбуа среди африканоамериканцев, но была мало известна в Африке.
В 1947 г. Дюбуа выпускает свою самую главную работу по истории Африки. Основное ее назначение, как он указывает в предисловии, доказать, что «черные африканцы такие же люди, как белые европейцы и желтые азиаты»[140]. Как и уже упоминавшиеся более ранние исторические работы Дюбуа, этот том во многом составлен из уже опубликованных статей, обзоров, глав других изданий. Впоследствии эта работа не раз переиздавалась, каждый раз автор дополнял ее новыми главами или менял их очередность. Вероятно, наиболее значительную правку Дюбуа внес в свою работу в 1958–1959 гг., когда готовилось русскоязычное издание. Об этом написал создатель и первый директор Института Африки АН СССР И. И. Потехин в обширном предисловии к книге. Интересно, что ее тираж в выходных данных не указан, но гриф «Для научных библиотек» достаточно исчерпывающе определяет круг читателей, которые получали возможность взглянуть на «очерки по истории Африканского континента и его обитателей» (такой подзаголовок дали книге при переводе) через призму африканоамериканской исторической традиции. Автор предисловия честно признает: «Мы не можем согласиться со многими выводами и положениями Дюбуа, но мы и не считаем возможным вступать с ним здесь в дискуссию, во-первых, потому, что подробное изложение нашей точки зрения по столь большому кругу вопросов представляется невозможным в узких рамках вступительной статьи, а во-вторых – и это главное – мы не уверены, что наши представления о далеком прошлом Африки более правильны. Потребуются исследования многих ученых по многим частным проблемам, чтобы восстановить историческую правду»[141].
Спустя полвека «исследования по многим частным проблемам» дают нам возможность по-новому взглянуть не только на далекое прошлое континента, но и на те периоды его истории, трактовка которых Дюбуа не казалась его советским коллегам спорной.
В первую очередь бросается в глаза своеобразный метод использования Дюбуа источников. В конце 40-х годов ХХ века он обращался к проблемам антропогенеза и этногенеза африканских народов так, как будто всю первую половину двадцатого столетия не появлялось никаких новых исследований. В помощь Моммзену, Ратцелю, Стэнли он призывает Ветхий Завет, ранние работы Флиндерса-Петри, некоторые более свежие, но вторичные источники.
По сути первые три главы посвящены доказательству единственного тезиса – «В Эфиопии взошла заря человеческой культуры, распространившаяся на всю долину Нила»[142]. Дюбуа учитывает все, даже самые сомнительные признаки, подтверждающие принадлежность древних египтян к негроидной расе. Внешние признаки принадлежности к неграм (единственный универсальный термин, постоянно употреблявшийся Дюбуа в отношение любых народов, относящихся к негроидной расе) позволяют ему сравнивать современных бушменов с древними египтянами, римских императоров с героями Шекспира, библейских персонажей с потомками рабов в Вест-Индии. Никакие иные точки зрения не только им не рассматриваются, но даже не упоминаются. Осуществляя такую почти маниакальную «африканизацию» или, точнее, «негроизацию» истории Древнего Египта, Рима и Греции, Дюбуа может показаться главным предшественником современных африканоцентристов. Своим вольным обращением с источниками (вплоть до изобретения их при необходимости), с хронологией (когда какие-то протяженные исторические периоды просто не берутся в расчет), уравниванием в правах на доказательность апокрифов и археологических памятников Дюбуа предвосхитил методы и направленность действий сторонников афроцентристского подхода[143]. Но Дюбуа остался верен себе: апология достижений реальных или вымышленных предков современных народов африканского происхождения ни разу не переходит в апологию расового превосходства. Опережение в овладении ремесленными навыками и приобщении к высотам культуры, создание выдающихся памятников мысли не свидетельствует, по мнению Дюбуа, ни о каком превосходстве одной расовой группы над другой. В этом он принципиально отличается от нынешних афроцентристов, все больше сводящих расиализацию истории к «расизму наоборот»[144].
Трактовка истории континента в Средние века и Новое время базируется на тех выводах и обобщениях, которые Дюбуа осуществил в первых главах, тем самым высказанные предположения теперь получили статус подтвержденной информации. Более того, некоторые, не очень понятные автору, периоды он просто исключает из рассмотрения. Так, португальское освоение западноафриканского побережья в XV в. наталкивается на противодействие царства Конго, насчитывающего к тому моменту, по мнению Дюбуа, несколько столетий. Династии Мономотапы возникли благодаря переселению народов банту в Х в. на территорию современного Зимбабве (Родезии). Там банту создали огромное государство, вывозившее золото в Индию в течение всего периода IХ-XVI вв. и распавшееся в XVII в. под натиском язычников[145]. В качестве доказательства такого прихотливого пути развития приводится единственная ссылка на… Дюбуа! Подобная «легкость» в обращении с источниками характеризует методы Дюбуа не только при обращении к прошлому. Например, объясняя позиции делегации цветных южноафриканцев на учредительной конференции ООН, Дюбуа приводит текст их послания Объединенным Нациям, давая следующую сноску к многостраничному документу: «Обращение к народам мира, опубликованное Объединенным комитетом неевропейцев в Кейптауне (Южная Африка) в 1945 г.»[146].
В тексте, предполагающем научную строгость, доказательность, точность определений, то и дело встречаются такие термины, как «сарацинская культура» (с. 163), «суданский шариат» (с. 173), «пытливые научные исследования» (т. е. эпоха Просвещения) (с. 225).
Естественно, что Дюбуа, «отец панафриканизма», посчитал крайне важным предложить в своем исследовании авторскую трактовку истории движения панафриканских конгрессов. В этой части книга изобилует многими подробностями, известными Дюбуа как участнику событий. Но с источниками и здесь дело обстоит неважно – фактически они не указаны, остается верить на слово очевидцу событий. Интересно, что посвященную панафриканским конгрессам главу Дюбуа в подражание О. Шпенглеру назвал «Крушение Западной Европы» (русскоязычное издание) и «Крушение Европы» (англоязычные издания). Причинами этого крушения, выразившегося в развязывании Первой мировой войны и распаде нескольких империй по ее результатам, Дюбуа определил «моральный кризис европейской культуры» (с. 221). В последующих главах «Белые господа мира» и «Похищение Африки» (в англоязычной версии – «Изнасилование Африки») Дюбуа, нарушая хронологическую последовательность изложения, вновь возвращается к потерям Африки от работорговли и жертвам золотой лихорадки на юге континента, значительное внимание уделяет арабской работорговле на восточном побережье. В этом его позиция принципиально отличается от очень модной сегодня трактовки рабства и работорговли как преступной практики исключительно белого человека, обязанного восполнить потери африканцев выплатой гигантских репараций.
138
Щербаков Н. Г. Послевоенный панафриканизм: начало пути // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. 2008. № 2. С. 94–107.
139
Филатова И. И. Документы панафриканского движения // Расы и народы. М., 1977. № 7. С. 251–255.
140
Du Bois W. E. B. Te world and Africa: An inquiry into the part which Africa has played in world history. New York, 1965. P. XII.
141
Дюбуа У. Э. Б. Африка. Очерк истории Африканского континента и его обитателей. М., 1961. С. 23.
142
Дюбуа У. Э. Б. Африка. Очерк истории Африканского континента и его обитателей. М., 1961. С. 49.
143
Давидсон А. Б., Филатова И. И. Исторические пласты афроцентризма // Pax Africana: континент и диаспора в поисках себя / под. ред. А. Давидсона. М., 2009. С. 6–40.
144
Тишков В. А., Шабаев Ю. П. Этнополитология: политические функции этничности: Учеб. для вузов. М., 2011. С. 260–263.
145
Дюбуа У. Э. Б. Африка… С. 120–122.
146
Дюбуа У. Э. Б. Африка… С. 221.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.