Страница 114 из 231
К этому отчету приложено 73 письменных показания жертв. Из этих показаний явствует, что жестокости и варварские методы, которые применялись во время допросов, были одинаково бесчеловечны в различных местах.
«На заключенного, который пытался совершить побег и был снова пойман, были в его камере напущены полицейские собаки, разорвавшие его на части».
Господин Эррера присутствовал при пытках, которым подвергались многие лица, и видел поляка по фамилии Рипц, которому жгли подошвы ног. Затем этому поляку разбили голову, а после выздоровления он был расстрелян.
Мы стремимся показать, что истязатели повсюду применяли при пытках одинаковые методы и что они могли это делать только во исполнение тех приказов, которые давались им начальством.
Из показаний господина Альфреда Дьедоне видно, насколько жестоким было обращение, которому он подвергался:
«18 августа наносились удары молотком по чувствительным частям тела.
19 августа я был погружен в воду.
20 августа моя голова была зажата в тиски.
21 и 24 августа я был закован в цепи день и ночь.
26 августа я все еще оставался закованным в цепи день и ночь и подвешен за руки».
Женщины подвергались такому же обращению, как и мужчины.
«К физическим мучениям пытавшие их садисты добавляли моральные страдания, особенно мучительные для женщин или для молодых девушек, которых палачи раздевали догола. Беременность не избавляла от побоев и когда в результате истязаний происходили преждевременные роды, женщины оставались без всякого ухода и подвергались тем опасностям и осложнениям, к которым могли привести эти преступления».
…Свидетельские показания заканчиваются общим изложением методов, которые применялись при пытках:
«1. Избиение хлыстом из воловьих жил.
2. Ванна. Жертву опускали вниз головой в ванну, наполненную холодной водой, и она находилась там до тех пор, пока не начиналось удушье. Потом несчастному делали искусственное дыхание. Если истязуемый не говорил, то это повторялось по нескольку раз подряд. В намокшей одежде он проводил ночь в холодной камере.
3. Пытки электрическим током. Провода прикреплялись сначала к рукам, потом к ногам, к ушам, а затем один провод прикреплялся к заднему проходу, а другой к концу мужского члена.
4. Половые органы зажимались в специальные тиски или скручивались.
5. Подвешивание. Руки сковывались за спиной. Крюком зацепляли за наручники и при помощи блока жертву поднимали. Сначала человека поднимали и опускали рывками. Потом его держали подвешенным довольно долгое время. Очень часто руки бывали вывихнуты. Я видел в лагере лейтенанта Лефевра, который не мог пользоваться обеими руками, потому что был подвешен таким образом в течение четырех часов.
6. Ожоги при помощи паяльной лампы или просто спичками. 2 июля в лагерь прибыл мой товарищ Лалу, учитель из департамента Шер, который перенес большую часть этих пыток в городе Бурж. У него была вывихнута рука, и в результате подвешивания он не мог двигать ни одним пальцем правой руки. Он перенес избиение хлыстом и пытки электричеством. Его жгли спичками. Ему загоняли обрезанные спички под все ногти на руках и ногах. Ему надевали кольца из ваты на руки и на ноги. Вата и спички поджигались. В то время как все горело, один немец неоднократно вонзал ему острие ножа в подошвы ног, а другой в это же самое время бил его плетью. Фосфором у него были сожжены некоторые пальцы вплоть до второго сустава. Образовавшиеся нарывы прорвались. Это спасло его от заражения крови».
За подписью господина Маньона, начальника штаба одной из частей французских сил внутреннего Сопротивления, освободивших департамент Шер, имеется следующий протокол допроса. Его подпись удостоверена официальными французскими властями.
«После освобождения города Бурж 6 сентября 1944 г. было произведено обследование застенков гестапо. При этом было найдено орудие пыток: браслет, составленный из многочисленных твердых деревянных шариков со стальными наконечниками. К нему было приделано приспособление, позволяющее завинчивать его на кистях рук. Этот браслет видели многие солдаты и командиры партизанских отрядов района Шапету-Салон».
…Это систематическое обращение к одним и тем же преступным приемам для того, чтобы добиться единственной цели – терроризировать население, не является поступком какого-нибудь одного второстепенного начальника, распоряжавшегося только в нашей стране, о чем не знает его правительство или генеральный штаб армии. Обнаруживается, что те же самые ужасные пытки и зверства систематически повторялись во всех западных странах. Если ознакомиться со способами действия германской полиции в этих странах – идет ли речь о Дании, Бельгии, Голландии или Норвегии, – везде и всегда допросы в гестапо проводились такими же зверскими приемами, с тем же нарушением прав защиты, с тем же презрением к человеческой личности.
О Дании мы приведем документ, уже представлявшийся под номером РФ-317, который является официальным докладом Датского правительства, составленным в октябре 1945 г. Мы зачитаем из него несколько строчек, которые вы найдете в небольшой книге документов, приложенной к большой книге, переданной вам сегодня утром. Нам кажется, что эти строчки полностью освещают интересующий нас вопрос. Это документ Ф-666 – выдержка из датского меморандума от октября 1945 г. в отношении главных военных немецких преступников, дело которых разбирается Международным Военным Трибуналом.
На странице 5 под заголовком «Пытки» имеется краткое резюме, в котором изложено все, что относится к этому вопросу по Дании:
«В многочисленных случаях германская полиция и ее подручные прибегали к пыткам для того, чтобы заставить захваченных ими людей признаваться или давать сведения. В большинстве случаев пытки состояли в ударах кнутом, дубинками или резиновыми палками. Использовались также гораздо более жестокие формы пыток. Некоторые из них калечили людей на всю жизнь.
Бовензипен заявил, что приказ об обращении к пыткам исходил в некоторых случаях от высших властей, даже, может быть, от Геринга, но во всяком случае от Гейдриха. В инструкциях указывалось, что к пыткам можно прибегать в тех случаях, когда нужно заставить подвергаемых пыткам лиц дать сведения, которые помогут обнаружить диверсионные организации, действующие против Германской империи, но не для того, чтобы заставить правонарушителя признаться в своих личных проступках».
…Нам достаточно знать, что германское право, которое действовало в отношении граждан западных оккупированных стран, не смирившихся с разгромом своих стран, признавало только одну кару – смертную казнь. Все это делалось по безжалостным приказам одного из этих людей – Кейтеля. Один из приказов содержится в оглашенном уже документе Л-90, который представлялся под номером США-224. Строчка 5: «…За поступки такого рода кара, лишающая свободы, и даже пожизненное заключение считаются признаком слабости. Добиться эффективности можно только смертной казнью или такими мерами, которые обусловливают незнание населения о судьбе виновных. Угон в Германию как раз достигает этой цели».
Нужно ли это комментировать? Следует ли удивляться тому, что этот военачальник отдает приказы юстиции? То, что мы знаем о нем со вчерашнего дня, позволяет нам сомневаться в том, что он представляет собой только военачальника. Мы процитировали вам его собственные слова: «Добиться эффективности можно только смертной казнью».
«Если суд не может приговаривать к смертной казни, – продолжает Кейтель, – тогда пусть ссылают!» Я думаю, господа судьи, вы разделяете мое мнение, что когда такие приказания отдаются суду, то о правосудии не может быть речи. Во исполнение этого приказа те из наших соотечественников, которые не были приговорены к смертной казни и немедленно казнены, были угнаны в Германию.
…Чтобы дать представление, чем занимался немецкий Красный Крест, а также чтобы закончить этот вопрос, нужно добавить, что на странице 162 документа Ф-321 имеется доказательство того, что под маркой Красного Креста в лагеря Освенцима (Аушвица) для газовых камер в железных банках со знаком немецкого Красного Креста перевозился отравляющий газ.