Страница 199 из 203
– В любом случае мы ничего не потеряли, – проворчал Карл, махнув рукой вверх. – Бьюсь об заклад, что вон тот корабль, что держится выше всех, – командный. И царь там. Так что летим туда.
– Беда в том, что наши летательные способности ограничены, – резонно заметил ему Бен. – Когда воздух теплый, мы поднимаемся, остыл – мы опускаемся, и к тому же мы весьма сильно зависим от направления ветра.
– Но нам всего-то нужно – подойди как можно ближе к кораблю противника и загарпунить его, – заявил Карл. – А это всего немного – каких-нибудь шестьдесят ярдов. Это тебе под силу?
Бен глянул в сторону корабля, оценивая расстояние. Если их шар чуть-чуть увеличит скорость, то, наверное, они смогут это сделать. Он еще раз выстрелил из огнемета, стараясь не думать, что будет потом, когда они приблизятся к вражескому кораблю.
– Прости меня, Ленка, – сказал он. – Я не думал, что со мной ты только и будешь что из одной беды попадать в другую.
Она откинула назад волосы. Лунный свет совершенно исказил черты ее лица и само лицо сделал молочно-белым, но глаза сверкали неподдельным восторгом.
– Ничего страшного, Бенджамин, я же знаю, что сейчас нет таких мест, где можно чувствовать себя спокойно и в полной безопасности. – Она улыбнулось, и улыбка в свете луны получилась кривоватой.
– Ленка, ты тогда хоть голову пригни, я совершенно не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала.
– Ой, ты знаешь, как моя жизнь изменилась после того, как я тебя встретила, – пробормотала она.
– К лучшему или к худшему?
Она засмеялась:
– Она стала и значительно лучше, и значительно хуже.
Бен хотел еще что-то сказать, то у него все из головы вылетело, потому что вдруг «Безумца» со всех сторон обступили корабли московитов и гарпун вонзился в борт их корабля.
– Я продолжаю терять его из виду, – пожаловалась Адриана.
– Он вызывает искажения эфира, – сказала Василиса, – ведь так?
– Эфир, свет, гравитация – все сворачивается и исчезает. Мои джинны тоже его не видят.
– У сэра Исаака было такое устройство, – сказала Василиса. – Но мне не удалось его изучить. У тебя есть хоть малейшее представление о том, где он сейчас находится?
– Где-то в воздухе, – ответила Адриана. – Но где именно, я не… Ты его чувствуешь?
– Да, – тихо ответила Креси. – Что-то ударило наш корабль.
Царь начал выкрикивать приказы по-русски, вдоль бортов корабля выстроились ряды солдат с ружьями. Адриана была немного поражена тем, как мало солдат в действительности оказалось на флагманском корабле, но поняла, что в этом тоже есть свой смысл. Царь рассчитывал на безопасность, намеревался оставаться над битвой, основные силы были предназначены для высадки и ведения боя на земле. Но, похоже, все шло вразрез с планами царя. И данный момент не был исключением.
Что-то тяжело упало рядом с ней на палубу – это оказался мушкет. Адриана оторопело уставилась на него и только потом догадалась посмотреть наверх. Она увидела две веревки, свисающие прямо из воздуха и касающиеся борта их корабля.
Солдаты, стоявшие рядом с ней, тоже заметили мушкет, и вдруг у них над головами раздался грохот – палили из пистолетов, крафтпистолей, мушкетов, ружей. Небо над головой разорвалось.
Гарпуны держали крепко, а воздушный шар продолжал, вращаясь, подниматься, так что вскоре палуба «Безумца» сделалась почти вертикальной. Бен повис в воздухе, под ним, на расстоянии пятидесяти футов, маячила палуба корабля московитов, на ней солдаты, выстроившиеся вдоль бортов. А рядом с ними – это его поразило – три женщины одна рыжеволосая и две брюнетки. Одна из брюнеток показалась ему очень знакомой.
Затем один швед выругался – он выронил мушкет. Тот полетел вниз – казалось, летел он очень долго – и упал на палубу русского корабля.
– Готово? – спросил Карл.
Ему ответил грохот ружейных выстрелов с корабля московитов. Эгида держалась еще несколько секунд, затем сделалась белого цвета и исчезла. Бену хватило ума включить свою собственную эгиду, он надеялся, что Роберт сделал то же самое, так как шар над ними разорвался, и они упали на палубу вражеского корабля.
Он обернулся к Ленке, увидел кровь и вспомнил – на ней нет эгиды.
Когда они рухнули на палубу, Карл умудрился выстрелить из своего ружья, и Бен увидел, как под дождем расплавленного металла с десяток солдат в зеленых кафтанах упали, окутанные дымом. Бен выхватил крафтпистоль и, вопя во все горло, открыл огонь.
Венеция под бомбами московитов разлеталась градом кирпичей и битой черепицы. Бомбы падали одна за другой, непрерывно, и их падение превратилось в один большой нескончаемый взрыв, воздух не сотрясался периодически, он дрожал не переставая. Венеция платила за свое ночное сопротивление. Но Красные Мокасины оставался совершенно равнодушным к происходящему – лучше бы этого города и вовсе не существовало, лучше бы он снова опустился в бездну.
Но венецианцы придерживались иного мнения, и это было очевидно. Крыши домов превратились в боевые позиции, и янычары палили вверх из пушек, пистолетов, мушкетов, смертоносных ружей, огнеметов, крафтпистолей, в ход пошли даже арбалеты, от которых особого толку не было. Бомбы метали с достаточно большой высоты, но некоторые корабли снизились, очевидно примеряясь высадить солдат в тех районах города, где бомбежка уже сломила сопротивление.
– Боже всемогущий! – закричал Таг, показывая куда-то в сторону моря.
Там был «Пророк». Воздушный корабль опустился прямо на его мачту, а палуба вся была зеленой от кафтанов московитов.
– Быстрее! – завопил Таг. – Туда!
Красные Мокасины нехотя опустил руку на боевой топор, заткнутый за пояс, раздумывая, долго ли ему удастся продержаться. По крайней мере, он умрет в бою, а не так, как умер Мэтер.
Когда они были уже совсем близко от корабля, им стало не по себе. Остатки команды и янычары, человек десять, собрались группкой вокруг Черной Бороды. Тот с головы до пят был залит кровью, и непонятно, своей ли собственной или кровью убитых им врагов. В этот момент кто-то выстрелил и попал ему прямо в грудь. Даже там, где они остановились, был слышен страшный рык гиганта. Тич саблей снес голову стрелявшему, а затем, будто недовольный местом, выбранным для смерти, вдруг ринулся вперед. С боевыми воплями люди его команды последовали за ним, и мгновенно они проделали кровавую борозду в море нападавших. Но куда же они направлялись? К борту корабля, чтобы прыгнуть в воду?
Нейрн догадался первым.
– Fervefactum, – выдохнул он.
– Что? – не понял Красные Мокасины.
– Видишь вон ту штуку, у кормы висит, закрытая парусиной?
Красные Мокасины хотел спросить, что такое fervefactum, но Нейрн нацелил куда-то свой пистолет и выстрелил. То же самое сделали Таг и Фернандо.
– Мы идем, капитан! – свирепо заорал Таг. – Идем, непобедимый кровавый буйвол!
Ожесточенный бой завязался вокруг закрытого парусиной fervefactum. Затем все смешалось, возникла непонятная суматоха, и все остановилось – совершенно неожиданно люди начали падать как подкошенные. Сотня человек разом издала душераздирающие крики.
– Это осадное оружие, – дрожащим голосом произнес Нейрн. – От него кровь в венах закипает. Мы прошлой ночью подняли fervefactum на корабль.
– Зачем? – спросил Красные Мокасины, глядя на корабль, кишащий умирающими людьми. – Он убивает всех без разбору.
– У нас был другой план… О Пресвятая Дева…
Из груды мертвых и умирающих, пошатываясь, поднялась человеческая фигура, дым от запальных фитилей в его волосах и бороде смешался с паром, валящим из его рта и глаз. Человек рубанул саблей раз, другой раз. Два каната, державшие адскую машину, ослабли, и на мгновение она, наклонившись, застыла, будто сопротивляясь. Но человек заставил отпустить ее третий канат, затем четвертый, последний, и она упала в воду.
– О боже, держитесь покрепче, – пробормотал Нейрн.