Герой поневоле

Все же он не любил оставлять что-либо недоделанным. Он четыре года не занимался космическим; пиратством. У его группы было меньше шрамов и заслуг, чем у групп его сверстников. Они очень до-рого заплатили за время, потраченное на подготовку к этой операции. И теперь он не хотел делить славу ни с кем. Он сможет привести корабль к своим, сможет захватить его целиком. А флаг поднять никогда не поздно.

Он огляделся. Хок выглядел усталым. Он так долго издевался над этим щенком Серрано, что и сам уморился. Троих людей будет достаточно, чтобы поддерживать порядок на мостике, следить за этими невооруженными бесхребетными овцами, которые сейчас сидят за пультом управления.

Он снова почувствовал прилив возбуждения.

— Давайте закончим дело, — сказал он на своем языке. Все с нетерпением смотрели; на него. Кого же оставить здесь? Он рассказывал подчиненным, что собирается сделать, и внимательно следил за их лицами. Не заметит ли малейших признаков слабости, усталости или, что хуже всего, самодовольства?

Им предстоит поднять барьеры, отделяющие док Т-4… Учитывая, что в доке Т-3 стоит поврежденный «Рейт», можно предположить, что и большая часть экипажа находится там. Смогут ли, они завершить ремонт «Рейта»? Вряд ли, но даже если смогут, один «Рейт» ничто против: целой группы боевых кораблей. Вокрэ подумал, какой лучше воспользоваться палубой. Судя по, схемам корабля, на палубе №17 среди распорок кранов находятся небольшие садики, даже с элементами гидропоники. Их там искать не будут, а док сверху прекрасно просматривается. Если при спуске вниз им кто-то попадется навстречу, у них кроме оружия есть еще газовые гранаты. И люк он откроет только на палубе № 17 и, конечно же, закроет его за собой.

Капрал Джакара Джайниз следила за дисплеем. Внешне она ничем не отличалась от других, так же послушна, так же напугана. Она не позволяла себе потихоньку смотреть по сторонам. Сержанту Блан-дерсу хорошо за это досталось. Она не сопротивлялась, когда один из нарушителей приобнял ее и во весь голос сообщил своим товарищам, чем собирается с ней заняться в самом ближайшем будущем. Более того, она ничем не выдала, что прекрасно понимает, о чем они говорят на своем родном языке. Она выжидала, пока сможет реально что-то предпринять.

Она все мысленно обдумывала, хотя, казалось, видит только окровавленные руки их вожака.

— Ты ведь будешь умницей, — говорил он ей. — Не надо устраивать веем лишние проблемы… — Она застонала и вздрогнула. Ну, ничего, скоро это так или иначе кончится. Она сидела не на своем месте, но за-хватчики этого же знали. Когда они, крича и стреляя, ворвались на мостик, сразу поднялась паника. В этой суматохе никто и не заметил, как она поменяла свою именную табличку на другую, снятую с убитой ими женщины. Она и сама не могла бы объяснить, зачем это сделала. Ее словно что-то подтолкнуло. Она пересела со своего места дежурного по связи на место кап-рала Аскофф, которая отвечала за окружающую среду, и сразу, же стала думать, что можно сделать в этой ситуации. Никто из товарищей ничего не сказал, хотя она заметила их взгляды… Но после того, что произо-шло с сержантом Бландереом, никто уже не осмели-вался смотреть по сторонам.

Пульт управления систем окружающей среды был связан с группой безопасности корабля. Еще одна система, которую нарушители не затронули, поменяв входные пароли. Возможно, они этого не знали, она и сама бы не знала, если бы, как всегда, следила только за связью. Но они с Элис Аскофф часто работали в одну смену и поэтому делились друг с другом разными новостями. Изолировать боковые отсеки от центрального могла либо группа безопасности, либо группа контроля за окружающей средой, они же наблюдали за системами жизнеобеспечения.

Если бы за ней следили повнимательнее, как следили, когда на мостике их было десять человек и они постоянно стояли у команды за спиной, она бы ничего не смогла сделать. Но они оставят теперь лишь троих… В какой-то момент… что же она сделает? Если она откроет все отсеки, не проникнет ли усыпляющий газ тогда и в центральный? И все просто-напросто заснут.

Капитан ушел в Т-1 на совещание с адмиралами. Она это знала, она видела его на мостике незадолго до того, как туда ворвались командос Кровавой Орды. Значит, если капитан еще жив, он находится в секторе Т-1. Возможно, вместе с адмиралами. Если они не отравлены газом. Если они живы.

Ее мать всегда говорила: «Когда не можешь решить, что делать, делай что-нибудь». К счастью, при отделении боковых отсеков необходимо было много чего перенастроить во внутренней среде центрального. Она объяснила им это, перед тем как сесть за пульт. Один из захватчиков склонился над пультом так, что она уже с трудом двигала руками. Так он простоял довольно долго, следя за дисплеем, но в конце концов разрешил ей начать работу. После того как она нажала десятую или одиннадцатую кнопку, они уже почти не обращали на нее внимания. Только если на экране вместо зеленой ленты появлялась желтая, они спрашивали ее, как долго это еще будет продолжаться.

Эти трое, которых оставят на мостике, будут нервничать. Она прислушалась: вот остальные ушли. Она не оборачивалась. Обернулся кто-то другой. Она услышала глухой удар и злой окрик. Конечно, следить они будут, но поймут ли? Опять желтое мерцание на ее экране, как и раньше. В центральном отсеке, в отличие от боковых, не было зеленой зоны, садов с гидропоникой, благодаря которой поддерживалось содержание кислорода и поглощение углекислого газа. Здесь кислород вырабатывался путем электролиза воды в бассейне на палубе № 1. Ей надо было следить, чтобы не переполнились коллекторы водорода. Кроме этого, надо было включить новые скрубберы для поглощения углекислого газа. Она начала вводить команды в компьютер, и, конечно, один из трех нарушителей тут же оказался рядом с ней.

— Что?

— Водород, сэр. — Она показала на экран. — Нужен новый коллектор. И еще нужно включить десять сборников углекислого газа.

— Без шуточек, понятно? — Он провел ей по щеке дулом автомата. Она содрогнулась, кивнула и дрожащими пальцами начала вводить цифровые значения. Она слышала, как он отошел.

Интересно, сколько у нее теперь времени и как сделать все побыстрее? Она решила, что откроет проход в Т-1, но не в Т-5. Она знала, что в отсеке Т-5 захватчики применяли газ. Если у нее останется время, она переустановит пароли для всех отсеков, чтобы капитан и группа безопасности корабля могли ими воспользоваться.

— Сэр!

Адмирал Ливадхи поднял голову. В дверях стоял запыхавшийся охранник.

— Да?

— Сэр, люки открыты… Мы больше не отрезаны от центрального отсека…

— Все люки? На всех палубах?

— Да, сэр, по крайней мере так выдает компьютер. Ливадхи посмотрел на Доссиньяла, который неуклюже устроился в кресле:

— Вряд ли это их работа.

— Нет, знаете что, идите на мостик. Возьмите всех людей.

Они думали о захвате капитанского мостика, но не знали, как туда пробраться.

— Вы сами здесь справитесь?

— Я же за вас там ничего не смогу сделать, — ответил Доссиньял. — Надо же, так глупо попасть под выстрел. — Потом улыбнулся. — Смятение в стане врага.

— Я собираюсь им устроить кое-что похуже, — сказал Ливадхи. И продолжал в микрофон: — Группа захвата мостика, вперед.

— Дрянь! — Не крик, а рычание, потом удар, и вот она на полу. Если бы она могла еще что-то соображать, то рассердилась бы на себя за то, что забыла: огни состояния межотсечных барьеров четко видны на экране. Удар ногой по ребрам, и дыхание зашлось от боли. Но кричать она не будет. В голове проносилось: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… пусть все будет хорошо. Пусть там будут живые…»

Теперь они уже вдвоем набросились на нее, она слышала, как под их ударами хрустят ее кости. Она и не думала, что это будет так больно. Снова шум… Непонятно, откуда столько шума, вопли, крики, грохот. Почему бы им просто не застрелить ее?