Страница 2 из 6
Интересно, все интересно, — говорит Катя.
Обыкновенно. А что ты меня обнимаешь?
А почему мне тебя не обнимать?
Я не шкипер. А ну, повернись и закрой глаза.
Зачем?
Поворачивайся.
Катя закрывает глава и поворачивается, Павлик достает из кармана чешские стеклянные бусы и застегивает их на Катиной шее. Не открывая глаз, Катя поправляет бусы на груди, улыбается и, повернувшись, целует Павлика в подбородок — выше она не достает. Павлик очень смущен.
Посмотри! — окликает Катя шкипера.
Импортные? — спрашивает тот у Павлика.
Не знаю. Купил, и все.
Где ты купил? — спрашивает Катя.
В Ярославле, у одного матроса. Он их с горя продал: ему невеста изменила. Он ее убить хотел, а потом передумал.
Шкипер незаметно дергает Павлика за рукав куртки.
А потом еще раз передумал и все-таки убил, — закончил Павлик. — Нравятся бусы?
Очень.
Сними-ка, — приказывает шкипер.
Зачем?
Сними.
Катя снимает бусы, протягивает их шкиперу, и шкипер спокойно выбрасывает бусы за борт.
Думаешь, это красиво? — говорит Катя. — Может, ты еще деньги начнешь жечь, как в кинофильме «Идиот»?
Мне не нравятся эти стеклышки, — спокойно отвечает шкипер.
Катя смотрит на руки шкипера в белых перчатках, обходит его кругом:
— Если бы мы сейчас договорились выбросить за борт все, что нам не нравится, я бы выбросила тебя целиком, начиная от белой фуражки.
Она поворачивается, идет на нос баржи, садится на канатный ящик. Шкипер благодарно пожимает руку Павлика (смысл ЭТОГО непонятного жеста раскроется в следующем эпизоде).
А пока баржа подплывает к Крымскому мосту, его высокие фермы обозначены лампочками, на мосту стоят люди, смотрят вниз. Баржа входит в тень под мостом.
5
Баржа стоит у Малого Каменного моста рядом с кинотеатром «Ударник». Через мост проходит прозрачный, светящийся троллейбус, над крышей дома горит большая синяя рыба, двигаются буквы. Буквы складываются В слова, слова — в рекламные лозунги о селедке, будильниках, выгодах социального страхования и пользе трехпроцентного займа, и о том, что каждый гражданин, уходя из помещения, обязан выключать электроприборы. Все это произносится вслух голосом Кати, без всякого выражения и необходимых пауз.
Катя стоит у борта баржи, на голове у нее косынка, лицо — невеселое. Она произносит последнюю рекламу, машет рукой, отворачивается, идет вдоль борта. На барже остались только лошади в трюме и несколько женщин, которые за ними ухаживают.
По набережной идет Павлик. Катя издали замечает его, обрадовано машет рукой. Павлик спускается по сходням на баржу. Катя:
Почему так рано? Мы же утром уходим.
Надоело одному шататься.
Пошли бы вместе.
Зачем?
Они идут вдоль борта к корме — впереди Павлик, за ним Катя.
Как зачем? Я же никогда не была в Москве!
Москва как Москва. Третьяковская галерея, магазин «Детский мир», ресторан «Поплавок». Который год сюда плаваем. А где шкипер?
Ушел.
Тебя не взял?
Не взял. А почему ты его тогда не стукнул?
Нельзя бить начальника на службе.
А на берегу можно?
Такого ударишь. Он лошадь поднимает. Павлик спускается по узкой лестнице. Катя ждет его.
Он возвращается со свернутой постелью. Катя:
А ты разве не поднимешь лошадь?
Слушай, что ты ко мне пристала? Что ты от меня хочешь? Чтобы я пошел поднимать лошадь?
А ты поднимешь?
Павлик молча кладет постель на палубу, идет к трюму, спускается в него. Катя следует за ним. Павлик подходит к ближайшей лошади, подлезает под нее и, обхватив ее ноги, приподнимает. Он держит лошадь несколько секунд, осторожно опускает, молча выходит на палубу, разворачивает постель, раздевается, ложится, накрывшись одеялом. Катя садится рядом, смотрит на дома вдоль канала. В домах начинают гаснуть окна. Гаснут фонари набережной. Павлик лежит, отвернувшись от Кати. Катя осторожно трогает его рукой:
Павлик, а он меня любит?
Кто?
Шкипер.
Я у него не спрашивал.
А куда он ушел?
Откуда я знаю? Есть много разных мест.
Павлик, а это очень страшные места?
Павлик смотрит на расстроенное Катино лицо, встает:
Пойдем.
Павлик ведет Катю к домику шкипера, зажигает там свет, выдвигает ящик старого письменного стола. В ящике — коробка, наполненная чешскими украшениями из стекла.
Павлик:
Понятно?
Нет.
Это его украшения для тебя.
Ты украл у шкипера бусы?
Все бы так крали. Шкипер дает мне это проклятое украшение, а я как бы дарю его тебе, а ему оно как бы не нравится, и он кидает его за борт. Мистификация.
Что такое мистификация?
А то, что он тебя любит под видом мести.
6
Шкипер идет арбатским переулком мимо старых двориков, одноэтажных домов с колоннами и мемориальными досками, мимо заборов, обклеенных афишами .В руке у шкипера шляпная коробка.
Шкипер входит во двор. Слева и справа поднимаются современные дома, а впереди, за деревьями, стоит старый пустой дом, который подлежит сносу. Сегодня жильцы переезжают из него. Они расположились во дворе с кроватями, зеркалами и прочей мебелью. Дом отключен от электрической сети, у него темные окна. Во дворе стоит чья-то «Волга» с зажженными фарами, чтобы всем было видно, кто где находится. Подъезжают грузовики, на них втаскивают мебель.
Во дворе шумно, на балконах соседних домов стоят люди, смотрят вниз. Шкипер спрашивает пробегающую Девочку:
Что это такое?
Наш дом сносят.
Зачем?
Чтобы скверик устроить.
Девочка бежит дальше, а шкипер идет сквозь толпу. Он будет спрашивать у разных людей, где найти Анну, и ему будут отвечать так:
Не знаю, — скажет старый человек, сидящий в соломенном кресле у черного рояля, на котором парень неумело подбирает «Тишину».
Не знаем, — скажут разными голосами девять одинаково одетых ребятишек на длинной скамейке.
Не знаем, — скажут их родители, стоящие за ними.
А девушка и парень ему ничего не ответят. Они будут танцевать среди узлов под радиолу, которая бескорыстно выставлена в окне четвертого этажа соседнего дома.
Кого? — переспросит старуха, сидящая в окружении пяти кошек и с кошкой на коленях у огромного комода с резными фигурами.
Привет, — скажет парень в кедах, который будет медленно кататься на велосипеде между кроватями, зеркалами, и потом он добавит:
Анна еще в доме.
7
Шкипер заходит в темный подъезд, поднимается по лестнице мимо раскрытых настежь дверей.
На втором этаже человек свинчивает с двери медную табличку. Рядом стоит женщина и зажигает спички. Одна догорит, зажжет другую, а он все свинчивает. Навстречу шкиперу спускается человек с двумя манекенами под мышкой. Шкипер пропускает его и поднимается дальше.
Он заходит в большую квартиру, открывает дверь налево.
Темная комната. На подоконнике — манекен без головы. Он хорошо виден на светлом фоне окна. Посреди пустой комнаты на табуретке сидит Анна, молодая женщина в свободном платье, — она беременна. Из окна доносятся голоса людей, музыка, шум машин.
Забери манекен, и пошли, — говорит Анна, не поворачивая головы.
Привет, Анна.
Ты?
Я.
Шкипер подходит к Анне, она встает. У нее милое, немного опухшее лицо, волосы собраны В пучок. Шкипер внимательно осматривает Анну:- С прибавлением семейства?
Спасибо.
Шкипер подходит к окну, берет манекен, возвращается в центр комнаты, где продолжает стоять Анна:
Ну?
Что?
Год не виделись. Может, поцелуешь?
Нет.
Как хочешь. Они молчат.
Вот, переезжаем, — говорит Анна.
Куда?
На Ново-Подмосковную.
Жалко?