Страница 52 из 76
— Твист, — тихо сказал Ринальди. — Расскажи мне об этом Скрытом Круге.
Почему бы и нет, решил Сэм. Раз он и этот священник — пленники эльфов, значит, нечего и думать возвращаться к охоте за друидами. Вернер знал, как ненавидят металюдей друиды, а значит, эльфы никаким образом не могут быть их союзниками. Если присутствие в камере Ринальди и «эльфийский плен» своего рода тонкая уловка, какое это имеет значение? Сейчас Вернер сам по себе и даже Собака не смогла ему помочь, если бы он попал в руки убийц Скрытого Круга.
Сэм рассказал все, начиная с того, как сам помогал друидам, начиная с похищения Рауля Санчеса и заканчивая катастрофическим рейдом в Ист-Энд. Вопросы священника были короткими и по делу. Ответы Сэма, казалось, еще больше возбуждали Ринальди. На протяжении всего рассказа Сэм видел, как тот все больше и больше нервничает. Если священник был актером, то весьма, весьма хорошим.
Когда Ринальди выслушал историю и узнал несбывшиеся планы Сэма, он сказал:
— Твист, ты должен обязательно и быстро выбраться отсюда.
Сэм видел неподдельную тревогу на лице священника и пересмотрел свое мнение о Ринальди. Он говорил свободно и сразу предложил помощь, не спрашивая награды. Если Вернер отвергнет такую самоотверженность, то больше никогда не будет способен никому доверять. Но тогда насколько важно доверие для «теневика»? С удивлением, Сэм понял, что на этот вопрос ответ появился быстро.
— Зовите меня Сэм, отец.
Глава 33
Сэм и Ринальди беседовали уже несколько часов, когда их разговор прервал скрежет отпираемого замка и открываемой двери в камеру. Как только дверь поднялась достаточно высоко, внутрь вошел бледнокожий эльф с желто-розовыми волосами на голове. Заостренные уши особенно выделялись на фоне бритых висков. Хоть он и старался вести себя беспечно, Сэм заметил, что правую ладонь он держит недалеко от рукоятки пистолета, покоящегося в кобуре на поясе.
Эльф вошел внутрь камеры, шагнул в бок, и тут же в дверном проеме появилось еще одно существо, что-то промежуточное между человеком и обезьяной. Толстый, коричневый мех полностью покрывал туловище и ноги, все остальное покрыто редким, коричневым же, пухом. Пальцы, что на руках, что на ногах, заканчивались острыми, как гвозди, когтями. Почти половину лица занимал широкий нос, делая это существо весьма страшным, особенно когда он угрожающе зарычал. Одежды на нем не было, кроме той, что нес в руках, да дешевых сандалий на ногах.
Эльф что-то коротко приказал гоминиду и указал на Сэма. Существо сначала испуганно присело и посмотрело на эльфа, тихо прорычав нечто невразумительное. Эльф повторил приказ громче и, на этот раз, ткнул в сторону Вернера рукой. Существо сделало пару шагов к Сэму, нерешительно обернулось на эльфа. Приблизившись примерно на метр, оно бросило ношу к ногам Сэма и быстро выбежало из клетки. Только на той стороне оно остановилось в нерешительности, не зная, что делать дальше.
Вернер успел поймать сапог и рубашку, на ощупь, вроде как из тонкого белого шелка. Второй сапог и оставшаяся одежда упали на пол у ног.
— Черт бы побрал этих манчкинов, — пробормотал эльф. На языке, видимо понятном гоминиду, он что-то пролаял и топнул ногой. Манчкин оскалил зубы, обиженно прошипел и, развернувшись, быстро побежал по коридору. Когда он добрался до небольшой группы своих собратьев, запрыгал и забегал вокруг них, громко визжа что-то в сторону эльфа. Тот еще раз топнул ногой и вся группа манчкинов тут же прыснула с места, быстро скрывшись из виду за ближайшим углом.
— Должно быть, здесь трудно найти хорошего помощника, — сказал Сэм, присев, чтобы подобрать упавшие одежды.
Ринальди усмехнулся, а эльф нахмурился.
— Переодевайся, — приказал он.
— Здесь только для одного. Как насчет отца Ринальди?
— Он останется здесь.
Сэм открыл было рот, но Ринальди дотронулся до его руки и, тем самым остановил чуть было не вырвавшийся протест.
— Все нормально, — сказал священник. — Советую сначала помыться, прежде чем переодеваться. Судя по всему, тебе предстоит разговаривать с леди и не стоить сразу создавать о себе плохое впечатление.
— А как насчет тебя?
— Думаю, я ей уже изрядно надоел. Делай свое дело. Когда ты вернешься, я все еще буду здесь.
Сэм размышлял над словами священника, пока смывал грязь в небольшой нише камеры. Он продолжал думать, когда одевался в так называемую одежду не своего размера. Еще больше времени на размышления о побеге у него оказалось, пока его вели в Грановитую палату. И большую часть времени он провел в догадках над тем, почему его захватили. На все эти вопросы ответов не было.
Он понял, что чертовски мало знал о Харт. За нее поручились в качестве профессионала в торговле и профессионала в герметичном колдовстве. Насколько знал Сэм из личного опыта при общении с ней, так оно и было. Но улицы не могли рассказать о ее происхождении. Харт должна быть наемницей, но что, если это не так? Что, если она всегда была агентом Шайд? Сэм так мало знал о ее прошлом. И даже за все это время не мог придумать повода, чтобы расспросить ее. По сути, Сэм знал о Харт столько же, сколько и о Салли Цунг. Его более близкое знакомство с Салли в одночасье превратилось в бурный роман, в отличие от Ханны, с которой до дела так и не успело дойти. Как и Харт, Салли была волевой, уверенной в себе и всегда знала, что хотела. И стать любовниками было ее идеей. В основном. Ну а с Харт? Чья идея была в этом случае?
И Человек Света успел достаточно порыться в мозгах Вернера, чтобы безошибочно предположить, что Сэм предает Салли, занимаясь любовью с Харт. Но Сэм знал, что у Салли и перед ним было много любовников. Вернер сомневался, что когда он уехал из Сиэтла, колдунья никого себе не нашла. Это было не в ее стиле. Вроде как об этом вопросе можно больше не беспокоиться и выкинуть его из головы. Салли много сделала, чтобы помочь Вернеру адаптироваться в новом мире и Сэм хотел, чтобы по жизни колдунье было хорошо, но он не верил, что Салли будет всегда хранить ему верность.
А с Харт тогда, получается, тоже все было не всерьез?
На этот вопрос ответа тоже не было. Чувства угасли сразу, как только вспомнились слова Человека Света. Было ли это настоящее колдовство или обычная биохимическая магия гормонов и психологической потребности?
Сэм понял, что не знает Харт достаточно хорошо, чтобы ответить за эльфийку. Была ли она с ним честной, когда он последний раз разговаривал с ней? Она способна на такое? В ту ночь, на крыше, Сэм побоялся рассказать ей все, что говорил Человек Света, ограничившись менее личными вопросами. Тем не менее, он вспомнил, как вздрогнула эльфийка, когда Сэм заговорил о колдовском принуждении забыть о том, что на самом деле произошло в особняке Гловера. Что сказала ее реакция? Сэм не знал. Стоило признать, что Вернер вовсе не знал Харт. Он вспомнил печаль в ее глаза, когда она нажимала на курок. Почему она это сделала? Так много он о ней не знает. Единственное, что можно предположить сейчас, что на самом деле Харт и есть та самая леди Брейн Ди.
Может это все объяснить? И что все? Некоторое время Сэм размышлял над этим вопросом и, наконец, выбросил эту идею из головы, потому что сам вопрос появился из какой-то параноидальной фантазии.
Когда Сэма ввели в Грановитую палату, время для размышлений закончилось. От ворот на многоуровневых помостах по обе стороны стояли придворные, образовав дорогу, ведущую к возвышению с тремя престолами. Правый был занят леди Брейн Ди, как понял Сэм. С правой стороны от трона стоял высокий, темнокожий эльф. Заметил Вернер и Харт — та стояла среди придворных рядом с престолом.
Сопровождающий Вернера эльф подтолкнул Сэма. Спохватившись, Сэм пошел вперед, решив не показывать волнения, что до сих пор его не отпускало. Он игнорировал то тут, то там раздававшиеся смешки, так и дошел до тройного престола, где вызывающе посмотрел на королеву.
— Почему меня здесь держат?