План Б. Дерзаю

Они подлетели к планете в тот момент, когда с нее снимали блокаду. На них не обратили внимания ни военные, ни патрульные корабли (как и предсказал Вал Кон), так что их не ожидали тревоги, угрозы и опасности.

Они три раза облетели вокруг Литаксина. Радиосообщения были вполне недвусмысленными: глупая и непродуманная попытка переворота, за которой последовала грязная локальная война, в основном ограничившаяся одним континентом. Наемники прибыли быстро.

То, чего они не услышали по радио, нетрудно было узнать от Риаски тер-Мьюлин. Вот уж кто умел поговорить! Она прихромала из своего кабинета, расположенного у посадочной площадки, и, как показалось Мири, нисколько не удивилась прилету их корабля — корабля Департамента Внутренних Дел!

— Разведчики, — констатировала она, изображая довольно нетрадиционный полупоклон в адрес их обоих. — Чем могу вам служить? И как зарегистрировать ваш визит?

Вал Кон ответил на ее полупоклон совершенно официальным поклоном.

— Будьте так добры зарегистрировать этот корабль как «Найденыш», приписанный к Лиад. Пилот — Вал Кон йос-Фелиум, Клан Корвал. По делам клана.

Тут женщина тоже поклонилась, и в этот момент новоприобретенные знания Мири лихорадочно заработали. В поклоне Вал Кона присутствовало… что? Личный долг, личное уважение к клану-союзнику или другу своего клана… А поклон тер-Мьюлин отмечал… осознание уважения и признание… кажется, такое уважение весьма лестно!

Она проводила их через площадку, обсуждая закончившуюся войну, и с каждым шагом ее хромота становилась все заметнее. По ее знаку они остановились у открытого ангара, в котором помещался весьма старый самолет-штурмовик.

— Пилот Клана Корвал, я полагаю, что вы прибыли вовремя, чтобы нам помочь. Это — официальный самолет для охраны посадочной площадки. Он и ему подобные были подарком Клана Корвал, и перед войной у нас было их около двух дюжин. Здесь дежурили пять, но все, кроме этого, были потеряны во время Долгого Налета. Насколько я понимаю, звено на островах было уничтожено нашей стороной, а союзники Клана Эроб на высокогорье использовали свои самолеты, пока их не сменили наемники. Насколько я понимаю, Долгий Налет был их идеей: заправили горючим по максимуму, сняли лишний вес — и отправили их через океан…

Вал Кон молча слушал, а Мири кивала, по достоинству оценив удачную тактику. Похоже на то, что предпринял бы Киндл.

— Много самолетов сбили — отдала бы остаток ноги, лишь бы узнать, откуда у Клана Кенсо такое оружие! — так что у меня остался только он.

Тут она кивнула в сторону самолета — Мири показалось, с любовью и уважением.

— Запасных частей не достанешь, и хотя этот самолет летает и будет выполнять свой долг, запчасти нам не помешали бы. Если бы появилась возможность… Чертежи и оборудование, на котором их изготавливали, находятся на Лиад, в ваших мастерских.

Вал Кон поклонился.

— Как только время позволит, я поговорю с Первым представителем.

Риаска тер-Мьюлин тоже поклонилась:

— Я буду очень благодарна.

— Наземных машин пока мало, — сообщила она затем. — Я могу позвонить в Дом клана и вызвать машину сюда или могу предложить воспользоваться моим флиттером.

Взмахнув рукой, она указала на крошечный винтолет: кабинка над подъемным винтом.

Мири чуть выдвинулась вперед. Она не спешила попасть в дом и не видела необходимости лишать раненую женщину средства передвижения.

— Погода прекрасная, — сказала она Риаске тер-Мьюлин в модальности равных. Приятно было бы прогуляться.

Женщина снова поклонилась, с готовностью приняв предложенное равенство.

— Как пожелаете. Позвольте мне показать вам дорогу.

Они остановились у трех невысоких ступенек, которые вели к площадке из черного камня и парадной двери, представлявшей собой мозаику из эмалевых плиток. Они составляли густо-синий фон, на котором к золотой горе слетала красная птица. Мири почувствовала, что у нее встают дыбом волосы, и ее свободная рука легла на кошель, в котором лежала точная копия этого узора, совпадавшая с ним до мельчайших деталей.

Она резко тряхнула головой и нахмурилась, быстро покосившись на своего спутника. Он с пристальным интересом смотрел куда-то влево.

— Ты собираешься звонить или нет? — спросила она.

— Сейчас.

Он быстро зашагал по мягкому упругому газону, продолжая крепко держать ее за руку.

И остановился перед деревом.

Мири решила, что это — довольно крупное дерево со славным, типично древесным стволом и широкими четырехпалыми листьями, чуть-чуть более зелеными и чуть менее синеватыми, чем трава. Кое-где на дереве висели гроздья орехов или семенников, и пахло очень приятно — опять-таки по-древесному.

Вал Кон отпустил ее руку, сделал еще шаг к дереву и… поклонился. Низко. Сопроводив поклон жестом, предлагающим немедленную, добровольную и безусловную службу.

— Я приветствую тебя, дитя надежды Джелы, — проговорил он на высоком лиадийском, но на диалекте, который не входил в курс ускоренного гипнообучения Мири.

Ей показалось, что эта модальность родственна той, которую использует самый младший слуга, обращаясь к высшей власти, но она тут же решила, что это чушь.

— Когда говорящий в последний раз посещал свою родную планету, — говорил дереву Ван Кон, — твой предок по-прежнему процветал, рос и питал. Завет выполняется, охрана несется. Когда говорящий в следующий раз окажется на родной планете, твое имя будет произнесено листьям старейшины.

Потом он постоял несколько секунд, склонив голову, — и, может быть, слушал, как ветер тихо шелестит листьями. А потом он снова поклонился, на этот раз как человек, который собирается попросить об одолжении.

— Говорящий уже несколько лет не получал благословения детей Джелы, а эта дама пока не представлена старейшине. В час нужды говорящий просит в дар два ореха и один лист.

После этого он шагнул вперед и, высоко подняв руку, отделил два ореха от нижней грозди. С той же ветки он сорвал лист и отступил обратно с поклоном благодарности.

Широко улыбаясь, он расколол орех и передал его Мири, а потом расколол второй и, сняв скорлупу, очистил крупное розовое ядрышко.

— Они вкусные, — сказал он, перейдя на земной. — Ребенком я съел их немало — к вящему отчаянию садовника.

Мири очистила свой орех и изумленно заморгала, почувствовав его аромат. Она начала было извлекать ядро, но остановилась и посмотрела на своего напарника.

— Славное дерево, босс. А оно отвечает?

— Что? — Он недоуменно заморгал, а потом рассмеялся. — А, я совсем забыл! На Лиад есть очень древнее Дерево, с которым мой клан… связан узами. Это долгая история. Имя того Дерева — Джелаза Казон. Это дерево — сеянец того, так что мне полагается отдать ему дань вежливости, согласна?

— Гм… — Мири откусила кусочек ореха, оказавшийся необычайно вкусным. — Откуда ты знаешь, что это дерево в родстве с твоим?

— Джелаза Казон только одно, — негромко произнес Вал Кон. — А Корвал порой скрепляет некие… контакты подарком в виде сеянца.

— Ясно.

Орех был съеден. Мири огорченно вздохнула и удивленно увидела, что Вал Кон протягивает ей лист.

— Заправь его себе за ремень, шатрез. Доела? Вот и хорошо. А теперь мы позвоним.

Привратник оказался юным, узкоплечим и тщедушным. Хрупкие кости выпирали из-под прозрачной золотистой кожи. Волосы у него были светло-рыжие, почти русые. Они падали на высокий лоб, но не закрывали синяков на обоих висках, там где боевой шлем оказался ему тесен. Синие глаза смотрели недоверчиво, в их глубине пряталась темная тень.

— Делм Клана Эроб? — переспросил он, переводя взгляд с нее на Вал Кона и обратно.

По тому, как едва заметно изменилось выражение его лица, Мири поняла, что он видит двух солдат, явившихся куда не следовало и справляющихся о человеке, к которому у них не может быть дел.

— Делм очень занята, — проговорил он на высоком лиадийском языке в средней модальности, предназначенной для незнакомцев с непонятным пока меланти. — Если вы ознакомите меня с вашим затруднением, сударь… сударыня… то, возможно, я направлю вас к нужному человеку.