План Б. Дерзаю

Но наконец настал тот момент, когда командор Анжела «зови-меня-Лиз» Лизарди, которой на этот период операции был придан их отряд, приказала им подготовиться к отлету. Хэзенталл неохотно отложила свои учебники, нашла пехотинца Диглона, который в комнате отдыха вместе с сорока другими рядовыми наемниками слушал черепаху Хранителя — он рассказывал о своей войне с Хунтавас на планете, называвшейся Шалтрен.

Вернувшись в казарму, Диглон начал деловито и размеренно проверять оружие. Хэзенталл тоже сделала это, а кроме того, снова вспомнила план — в той мере, в которой им было позволено его знать.

На первый взгляд план был совсем прост, но Хэзенталл была уверена в том, что человек, осуществивший кражу трех икстранских истребителей с базы Четырнадцатой армии, задумал нечто более сложное, чем она могла понять в силу своей молодости и невежества. Однако будет приятно сойтись с противником, а план разведчика, простой он был или сложный, обещал действие.

Проверив оружие и еще раз припомнив план, Хэзенталл помедлила перед тем, как переходить к выполнению следующей своей обязанности — но это была ее обязанность, и такая, от исполнения которой она долго уклонялась, по причинам, предпочтительно оставленным ею без внимания.

Расправив плечи, она прошла через помещение казармы туда, где Нелирикк Исследователь, Герой и адъютант капитана Мири Робертсон, принесший клятву потомкам Джелы по крови, сидел над сложной вышивкой.

При ее приближении он поднял голову. Его голубые глаза были бесстрастными, как и подобает Герою. Хэзенталл помедлила — что было с ее стороны слабостью, — взяла себя в руки и заговорила на диалекте исследователей:

— Мне был задан вопрос, на который я не дала ответа. Скоро нам предстоит идти в бой, и я могу встретиться со славой. И сейчас я скажу, конфиденциально, почему исследователи шли с рядовым пехотинцем.

Он подбородком указал на соседний стул.

— Садись и говори.

Она собралась с духом, устремила взгляд вперед и чуть выше правого плеча Нелирикка Исследователя.

— Нам — Гернчику Исследователю и Хэзенталл Исследователю — было приказано идти с отрядом рядовых пехотинцев в качестве взыскания, после рапорта Хэзенталл Исследователя, в котором интендант майор Шевнир был назван небрежным, что стоило нам нескольких интересных и невосполнимых образцов. Гернчик… написал бы другой рапорт. Я полагала, что долг исследователя стоит выше гордости майора.

Она замолчала, а потом договорила, хотя та часть стены, на которую она смотрела, начала расплываться.

— Мой командир погиб из-за того, что я оказалась дурой, недостойной его уроков.

За этим последовало молчание, которое показалось странно успокаивающим, хотя она не колебалась бы, если бы Нелирикк приказал ей достать пистолет и застрелиться, приставив его к виску.

— Твой ответ услышан, — сказал он, повторяя старую, знакомую формулировку исследователей. — И теперь, когда твой командир ушел получать славную награду, тебе, как его подчиненной, надлежит выполнять свой долг так, как его выполнял бы он. Это — нелегкое бремя, потому что Гернчик был первоклассным исследователем.

Хэзенталл заморгала и хрипло признала:

— Он был именно таким.

— А теперь иди, — сказал ей Нелирикк Исследователь. — У нас есть час отдыха, а потом командор Лизарди нас вызовет.

Ей не хотелось отдыхать, но Гернчик не стал бы спорить по этому вопросу. Хэзенталл встала, отдала честь и отошла к своей койке, где легла рядом со своим оружием и вещмешком и, закрыв глаза, погрузилась в размышления.

— Ты его бросил! — крикнула Антора.

В любой другой день ее эмоции были настолько сильны, что чашки задрожали бы на своих блюдцах, а рюмки начали бы со звоном сталкиваться. Бывало, что в воздух спонтанно взлетала табуретка.

Но сегодняшний день не походил на другие. Антора стояла посреди кухни Джелаза Казон, грязная и растрепанная. Слезы гнева и ярости прокладывали чистые ручейки по измазанным щекам, и ей пришлось топнуть ногой, чтобы подчеркнуть свои слова.

— Ты бросил Мерлина среди наших врагов, а ведь я приказывала тебе остановиться!

Головной шар Дживза замерцал тускло-оранжевыми вспышками. Гремя колесами по полу, он проехал поставить чайник.

— Миз Антора, вы ведь знаете, что у меня есть приоритеты. И первым стоит защита людей, представляющих Клан Корвал. Я должен обеспечивать вашу безопасность любой ценой, даже самой высокой.

Антора провела рукой по лицу, размазывая грязные полосы.

— Но вы же с Мерлином… друзья!

— Давние друзья, — согласился Дживз. — Мерлин одним из первых принял меня, когда я стал дворецким йос-Галанов.

Последовало молчание, во время которого мерцание его шара участилось, а потом вдруг прекратилось.

— Возможно, вас немного успокоит, — медленно добавил Дживз, если вы узнаете, что Мерлин совместно с Джелаза Казон взял на себя некую задачу. В сущности, она представляет собой партизанские действия, которые сопряжены с высоким риском. Но Мерлин стар и опытен. Я уверен, что ему удастся перенести военные действия на территорию противника.

Антора закрыла глаза.

— Ты хочешь сказать, что Мерлин отправился на разведку, чтобы обнаружить наших противников, после чего… против них можно будет действовать более эффективно?

— Это — суть нашей стратегии. Да.

— У нас нет армии, которую можно было бы мобилизовать, Дживз. Только ты, я и… Дерево.

— Ну что ж, — откликнулся Дживз, снимая чайник с конфорки и наливая чай в высокую солидную кружку, — для начала этого хватит. И вам не следует забывать о вашем спутнике жизни. Он, если мне позволено будет заметить, волшебник, с которым следует считаться.

Она заморгала и вдруг замерла, ясно и потрясенно осознав, что Рен Зел прошел через гиперпространство.

— Да, — тихо согласилась она. — Он — волшебник, с которым следует считаться. И, конечно, Дерево — тоже.

В уединении своей каюты Рен Зел вдруг пошатнулся и удержал себя, прижав руку к стене.

Она пришла снова — холодящая зеленоватая рябь в глазах, но на этот раз более долгая и глубокая, почти заменив реальность окруживших его стен. Он закрыл глаза, и зелень превратилась в изображение громадного дерева из сада Клана Корвал, которое он видел так, словно смотрел в его крону снизу.

«Добрый вечер, старейшина, — мысленно услышал он голос. — Я хотела бы предпринять путешествие».

— Антора! — прошептал он, и у него возникло ощущение, что она его услышала, хотя это было бы совершенно невозможно: «Долг» находился в гиперпространстве, а она стояла на открытом воздухе, в саду. — Антора, что ты делаешь?..

«Возлюбленный! Дживз сказал мне, что Мерлина выслали вперед в самое сердце вражеской территории, чтобы он стал нашим разведчиком и троянским конем. Я иду к нему, чтобы выручить нашего бойца и нанести врагу поражение».

— Нашему врагу? Кто…

Воспоминание поднялось и затопило его, погрузив в свои пучины то ли на секунду, то ли на целую вечность. А когда он наконец стряхнул его и смог сделать глубокий вдох, то он знал все, что ей было известно о Департаменте Внутренних Дел, о возможном месте пребывания Мерлина — и дэа-Гаусса тоже.

«Да, — снова мысленно услышал он ее. — Сейчас».

— Нет! — закричал Рен Зел, разбудив эхо в металлических стенах, но опоздал.

Изображение сада и Дерева померкло, оставив одну только серость.

Родная планета стайных черепах

Эллиана обошла вокруг корабля в обществе Держателя, пока Даав перебирал в своей памяти Дневник и правила Разведки, и снова и снова обдумывал то, что они сказали Старейшинам. Она восхищалась стоящим над горизонтом светилом и вычисляла орбиты и вероятности, рассматривала тщательно расположенные луны — а еще рассматривала новый кристаллический нож, висящий у них на поясе…

— Идите.

Голос звучал из глубины странного зала, утопленного в горе на шестьсот шагов. Форма зала была такой, что во всех ее концах был слышен даже тишайший шепот. В мерцании полудюжины факелов удавалось увидеть очертания десятков Старейшин, которые… сидели… и не двигались. Сколько это продлилось, определить было невозможно.