Страница 24 из 45
Он подозревал, что подобные мысли посещают рано или поздно каждого. Когда стоял у парового молота, не задумывался над хрупкостью бытия. А пришла пора - задумался, и им завладел священный ужас.
Для чего все? Для чего?.. Высшая несправедливость природы... Он готов был умереть немедленно, только бы его дети жили вечно. И в то же время понимал абсурдность своих мятущихся мыслей.
Почему некоторые люди растрачивают жизнь на пустяки, на то, что не определяет истинной ценности человеческой жизни. Даже когда ты занят важным делом, очень часто копошишься зря, играешь сам с собой в некие поддавки, иначе не было бы того самого закона Джона Флая, о котором говорил Мухин: более пятидесяти процентов всех выполняемых руководителями работ либо безрезультатны, либо явно недостаточны для получения нужного результата.
Мухин - личность острого ума. Его надо отстоять.
В эксперименте, который замыслил Алтунин, очень важное место отводилось Мухину, плотному, чуть грузноватому человеку с клиновидной бородкой. Именно Мухин сможет успешно организовать новое производственное объединение! У него достаточно знаний местных условий, умения удерживать людей возле себя, даже тех, кто приехал в Восточную Сибирь за длинным рублем. Мухин владел некой тайной, а вернее, искусством управлять таким сложным и не совсем изученным процессом, как текучесть рабочей силы.
Над изучением этого процесса до сих пор бьются социологические институты. Все уже опробовано: организованный набор, переселение, общественные призывы, распределение выпускников высших и средних специальных учебных заведений, перевод по работе - а в итоге за десять лет едва набрали миллион человек. И за те же десять лет утекло из Сибири свыше миллиона. Особенно высока текучесть на новостройках. Потому и затягиваются сроки освоения новых мощностей. Отсюда же - низкое качество продукции новых предприятий, высокая себестоимость.
Грандиозные замыслы Алтунина невозможно было осуществить без значительного притока рабочей силы. Обеспечение Сибири рабочей силой - проблема номер один.
Недавно, когда Мухин приезжал в Москву, Алтунин признался ему:
- Когда я говорю о необходимости создавать машиностроительные комплексы в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке, в Казахстане и Средней Азии, меня неизменно спрашивают: где возьмете людей для осуществления такой обширной программы? Законный вопрос. А ответа на него дать не могу. Не знаю. Не окажутся ли наши комплексы мертвыми городами? Почему ваш Ннжне-Тайгинский завод не знает текучести, почему у вас высокая приживаемость новоселов? Возможно ли успешно решить проблему кадров в Сибири?
- Нужно решить, — ответил Мухин. — И никаких особых секретов тут нет, если, конечно, поставить все с головы на ноги.
- Что имеете в виду?
- Длинный разговор. А если коротко, то так: постройте сперва современные, благоустроенные дома, жилищные массивы со всеми удобствами, вселите туда строителей, а уж потом возводите главный производственный объект. Согласно второму закону термодинамики, строители обзаведутся семьями и осядут, приживутся.
- Голубая мечта.
- Не такая уж она голубая, если вы серьезно озабочены проблемой приживаемости. Игра стоит свеч. На войне бревен не жалеют. Создают целые подземные города, именуемые укрепрайонами. А промышленно-хозяйственные комплексы в Сибири - это, если хотите, и есть наши экономические укрепрайоны. Они должны обслуживаться не хуже, а лучше других. Ко всему прочему я добавил бы еще районный коэффициент к заработной плате. Его надо распространить на всех вообще тружеников Сибири. Да, да, нужен комплекс экономических стимулов. Плюс романтика. Наш основной контингент - молодежь. Дайте ей не «Золото Маккены», а фильм о Сибири и сибиряках. Сибирь нужно пропагандировать. И даже рекламировать. Мы почему-то рекламируем побережье Черного моря, куда и так устремляются тысячами. А про Сибирь, Север, Дальний Восток забываем. Один из принципов Флая гласит: многие дела считаются невозможными, пока они не осуществлены.
- Вы специально занимались этой проблемой?
- Приходится. Если руководствоваться принципами Флая, то ларчик открывается просто: новосел должен тратить деньги там, где он их заработал.
- Не совсем понятно.
- Наши переселенцы в Сибири и на Севере зарабатывают много, а тратить денежки уезжают в европейскую часть. Отток населения из Сибири - результат ее отставания по комплексу условий жизни. Возьмите жилье. По обеспеченности населения жильем и по качеству жилищных условий Сибирь отстает, к сожалению, от многих районов и даже от среднего уровня страны. Пора кончать с клондайками, где существуют временно. Нужно обеспечить сибирякам хорошие жизненные условия на месте.
Он говорил убежденно, и трудно было с ним не согласиться. Во всяком случае, свое объединение он уж постарался бы обеспечить рабочей силой. Замков не сможет. Не сможет - значит провалит эксперимент. Восточная Сибирь - это не европейская часть и даже не Западная Сибирь, где народ обжился со времен войны...
От сознания собственного бессилия Алтунин впал в несвойственное ему состояние, близкое к самобичеванию. Ради будущего своих детей ты готов умереть хоть сейчас. А ради будущего «Тайги»?.. На какие подвиги способен ты ради порожденного тобою же нового производственного объединения, где десятки тысяч судеб? И способен ли?..
Не сразу понял, что происходит, когда раздался телефонный звонок. Машинально взглянул на часы - пять утра! Кто-нибудь с периферии?..
Взяв телефонную трубку, услышал встревоженный голос Лядова:
- У нас несчастье, Сергей Павлович: министра увезли в больницу - инсульт! В десять собираем коллегию. Прошу быть. Кстати, на повестке дня и кадровый вопрос. Вы не изменили своего отношения к кандидатуре Замкова?
- Нет, не изменил.
- Жаль. Все-таки подумайте еще. — В голосе Лядова Сергей уловил жесткие, требовательные нотки.
Вот он - непредвиденный поворот событий. Или, может быть, самой судьбы? У министра инсульт - идти не к кому. Лядов - заместитель министра, курирующий всесоюзное промобъединение, где начальником Алтунин. Никто другой, кроме Лядова, алтунинскими делами заниматься не станет. Не положено. Наверное, существует математическое выражение подобной ситуации? Но есть ли положительное решение?
Алтунин сидел, упершись затылком в высокую зачехленную спинку кресла, безучастный ко всему, равнодушно отрешенный. За стеклом иллюминатора застыло пустое распахнутое пространство. Казалось, самолет неподвижно висит в воздухе. Там, далеко внизу, были горные хребты и тайга, озера и могучие сибирские реки. Там были города. Алтунин мог лететь на север или на юг - в любом направлении - повсюду он находился бы в пределах своей «галактики»: машиностроительные предприятия, подчиненные ему, имелись во всех концах страны. И где бы ни появлялся, его встречали с подчеркнутым почтением. А если на заводе не все ладилось - то и с трепетом.
Правда, простецкий, совсем «неначальственный» вид начальника всесоюзного промобъединения иных сразу успокаивал. Алтунин голоса не повышал, твердо помня, что «запальчивый гнев есть краткое сумасшествие», не старался припугнуть. Однако сметливый директор завода очень быстро убеждался, что имеет дело с человеком, страшным своей дотошностью и методичностью. Уж лучше бы отчитал как следует!
Но Алтунин не отчитывал. Вместо того создавал комиссию из инженеров и рабочих, и она, окрыленная доверием начальства, добросовестнейше выявляла самые потаенные изъяны.
Он придавал таким комиссиям большое значение, старался вовлечь в них побольше компетентных людей из заводского коллектива. Коллектив должен чувствовать свою причастность к управлению производством.
Щадя авторитеты, когда их следовало щадить, он все же любил гласность. Какие могут быть секреты от рабочих, когда дело касается судьбы и чести их родного завода?
Понуждал социологов, работников плановых органов и проектных организаций заниматься комплексным исследованием предприятий. Изучать промышленно-производственный потенциал, основные фонды и их использование, территориально-производственные связи. Не всем руководителям это нравилось. Но Алтунин и не стремился нравиться. Он хотел иметь ясное представление о своем хозяйстве, заглянуть в самые недра своей «галактики».