Точка преломления (ЛП)

Он передернул плечами.

— Это сделал Такер, — сказала я. — Ты знаешь, что это он. Мы единственные, кто его знает. Единственные, кто может его остановить.

Я положила ладонь ему на грудь, чувствуя, как под изношенным свитером бьется сердце. Медленно он взял меня за запястье и большим пальцем нежно погладил чувствительную кожу над пульсом, перед тем как убрать мою руку.

— Держимся вместе.

Я кивнула.

Мы старались по возможности оставаться в тени, избегая попрошаек и девиц легкого поведения в переулках. День выдался теплым и довольно влажным из-за прошедшего на неделе дождя, и моя кожа покрылась потом, который щедро стекал по спине и груди. Мы бежали, пока не вышли на Церковную авеню, улицу, которой все еще пользовались жители, хоть и не слишком оживленно.

Мимо нас промчалась патрульная машина МН с мигающими огнями и включенной сиреной. Мое сердце пропустило удар. Я опустила глаза и почувствовала, как ладони покрылись холодным потом.

— Это не за нами, — сказал Чейз.

Мы шли в сторону дыма, поднимавшегося над "Веландом". Люди из разных районов города столпились на прилегавших к зданию улицах. Бездомные, наркоторговцы, безработные бродяги и даже несколько любопытных рабочих с западных окраин. Толпа все прибывала. Людям было нечем заняться, так что горящий мотель стал первоклассным развлечением.

Чейз прокладывал путь через толпу. Обойдя угол старого заколоченного китайского ресторанчика, мы увидели, как языки пламени поднимаются на сотню футов, прямо до уровня окон десятого этажа.

Я моментально почувствовала запах, резкий и удушливый. От него горели глаза, хоть мы и стояли на противоположной стороне улицы. Звук сирен шел от двух пожарных машин, припаркованных буквой V перед входом в гостиницу. Пожарные уже начали качать воду из ближайшего гидранта.

Прибыли солдаты, двигаясь строем от северного конца улицы. Черные бронежилеты закрывали их синюю форму, а шлемы из кевлара защищали глаза. Они были вооружены пистолетами, дубинками и высокими пластиковыми щитами.

Ни одна спасательная команда не входила в здание.

Из двери, спотыкаясь, вышел мужчина, несущий на плечах женщину. Оба кашляли и были черными от копоти. Я их не знала. К вышедшим тотчас подскочили трое солдат, надели на них наручники и увели.

Громкий шквал оружейных выстрелов вызвал крики среди толпы. Звук походил на фейерверк; выстрелы раздавались один за другим. У меня сжалось горло, и совсем не от горького дыма. Я знала, что этот звук шел с четвертого этажа.

— Огонь добрался до боеприпасов, — сказал Чейз, наклонившись к моему уху, чтобы никто вокруг не услышал. Я безуспешно высматривала Шона, но вместо него мой взгляд нашел одинокую Сестру спасения, которая разговаривала с солдатом впереди толпы. Он сделал ей знак отойти к остальным, но, пока он отвлекся на очередную волну выстрелов, она шмыгнула в толпу и направилась прямо к нам.

Испугавшись того, что она нас узнала, я врезалась спиной в Чейза и уже собиралась сказать ему, что нам нужно сматываться, как она появилась справа от меня.

— Где остальные?

Я моргнула и всмотрелась в ее голубые глаза и короткие черные волосы, так похожие на мои собственные.

Кара. Я не могла понять, почему она разговаривала с солдатом.

— Что ты здесь делаешь? — Новая волна ужаса охватила меня при мысли о Саре и Табмене. Что-то случилось с транспортом.

— Где Уоллис? — Её голос был хриплым.

— Где Табмен? Его поймали?

— Я не знаю.

— Что значит, ты не знаешь?

— Я не знаю!

Ее непонятные ответы только подогрели мое раздражение. Что-то заставило их разделиться, но сейчас не было времени на расспросы.

Незнакомый мне мужчина кричал, высунувшись из окна третьего этажа. Одетый только в боксеры, носки и грязную футболку, он пытался спуститься вниз по изъеденным молью портьерам, верхняя часть которых уже была охвачена огнем.

— Эй! Там наверху человек! — закричал кто-то.

— Помогите ему! — попросил женский голос. Ни один солдат не двинулся с места.

Сверху снова послышались выстрелы. Мое сердце билось в унисон с ними.

На этот раз последний ряд солдат — тот, что стоял ближе всех к зданию, — развернулся и открыл огонь по гостинице. Оружейные залпы заглушались сиренами и струями воды, с ревом вырывавшимися из шлангов. Пули исчезали в дыму. Пытавшийся выбраться из окна мужчина от испуга разжал руки и пролетел три фута, прежде чем снова схватился за рваные занавеси.

— Нам надо выбираться отсюда. — Голос Кары дрожал. Побледнев, она начала пятиться прочь. — Из города.

Я схватила ее за руку.

— Мы не знаем, может, они еще живы!

Ее глаза остановились на мне.

— Все отряды вызваны на борьбу с пожаром. Все взгляды направлены сюда. Это наш шанс.

У меня мороз пробежал по коже.

— Как же мы выберемся?

Шоссе все еще были перекрыты.

Все началось с задних рядов: люди, толкая друг друга, наваливались на первый ряд солдат. Солдаты щитами отталкивали толпу назад. Кара врезалась в меня, но, когда я попыталась отпрянуть, она меня удержала.

— Второй грузовик на промежуточном пункте. Если через час вас не будет, я уезжаю одна.

Я не успела ответить, а она уже исчезла в толпе.

Чейз сильнее сжал мою ладонь.

— Вон там!

Он указывал на мужчину в подпаленном свитере, стоявшего на четвереньках около угла здания, рядом с мусорными баками. Каким-то образом погорельцу удалось избежать главного входа и пожарных выходов.

— Джон!

Мы двинулись сквозь толпу к управляющему гостиницей. Его глаза покраснели, а зубы окрасились серым, как будто он ел дым.

— Думаю, сейчас... мне не нужна... сигаретка... — выдохнул он, когда я помогла ему подняться.

— Вы не видели, кто-нибудь выбрался? — торопливо спросила я.

— Слышал, как они уходили... через западный выход.

Я вызвала в памяти план гостиницы, который висел над диваном в комнате Уоллиса. На нем были обозначены несколько выходов. МН перекрыла главный вход, пожарные и служебные выходы. Боковая дверь располагалась в тридцати футах позади мусорных баков и выходила на задний дворик. Его загораживало высокое каменное офисное здание, которое обыскивали Чейз с Шоном. Ширины прохода между строениями едва хватало на то, чтобы люди могли протиснуться через него по одному.

Я побежала в ту сторону — к мусорным бакам, за которыми лежал узкий проулок, засыпанный опавшими листьями. Возле выхода, опираясь на стену, с черной кошкой под мышкой стоял Билли.

— Ты в порядке! — закричала я, радуясь тому, что он жив.

Он слабо кивнул, вытирая рот рукавом. От жара его лицо стало красным, как свекла.

— Думаю, Джипси умерла.

Он поднял кошку, и меня чуть не вырвало. На ее голове была вмятина, будто ее чем-то ударили.

— Что с остальными? — спросил Чейз, помогая Билли положить Джипси на землю. — Билли!

Мальчик покачал головой, пододвигая свою мертвую кошку к стене здания, где на нее не наступят.

— Большинство выбрались. Уоллис и Риггинс вернулись за Хьюстоном и Линкольном. Никто не мог их найти.

— А Шон?

— Он... он шел сразу за мной!

Я замерла.

На мгновение я увидела Шона таким, каким он был в лесу за исправительным центром, когда пытался скрыть мою попытку побега от охранников, которые меня поймали, которые собирались меня убить. Я снова ощутила дрожь, прошившую мое тело, когда он заслонил меня от ударов, которые достались ему вместо меня.

Нет. Я не могу бросить Шона.

Больше не раздумывая, я протолкнулась мимо Билли и побежала по узкому проходу. Кто-то схватил меня за рубашку, но я вырвалась.

— Стой! — крикнул Чейз.

Но я не остановилась. Я бежала, пока не миновала сломанные водонагреватели и металлические распределительные щиты, пока проход не вывел меня на забетонированную площадку к боковой двери под знаком запасного выхода.

Солдат не было. По крайней мере пока.

Я положила ладонь на ручку двери, и она моментально обожгла меня. Ноздри тут же заполнил отвратительный запах — запах моей собственной паленой кожи.