Какого цвета ночь?

Трубка продолжала настаивать на своем.

— Я этой наркоманке мозги, наконец, вправлю, — со злостью закончил Стас и с оттяжкой, в сердцах произнес: — С-сука!

Трубка полетела в угол комнаты и жалобно пискнула, захлебнувшись чьей-то горячей, сбивчивой речью.

Осторожно скрипнув ступенями лестницы, Станислав стал спускаться вниз. В его руке болтались ключи от машины.

Как назло, навстречу ему попалась домработница. Она с опрыскивателем в руках шла в зимний сад поливать цветы.

— Вы уезжаете? — спросила она, как всегда, холодным и равнодушным тоном.

— Да, — легко, с улыбкой произнес Станислав, чтобы не вызвать подозрений. — Срочные дела…

Внизу в гостиной расхаживал тяжелым шагом отец. Стас прошмыгнул мимо полуотворенной двери и вышел на улицу. Ах да, он так и не попрощался с Татьяной. Жаль, конечно… У них бы получился неплохой роман, она ему действительно нравилась, только очень уж острая на язык… Ничего, он позвонит ей с Сент-Люсии, не так уж велик земной шарик. Когда она узнает, что он стал миллионером, она посмотрит на него совсем не так пренебрежительно…

Через минуту машина, тихо урча мотором, выехала со двора. Пошел снег. Крупные хлопья тяжело падали на землю…

Начал падать крупными хлопьями тяжелый, мокрый снег… Свет фонарей за окном стал мягче и таинственней, а звуки машин приглушенней и тише. Деревья стояли навытяжку, как новобранцы — ни один сучок не шелохнется! — и покорно ожидали, когда снегопад оденет их в белые одежды.

А Александра все сидела с телефоном в руке, переживая недавний разговор. На ее глазах закипали горячие слезы обиды.

Этот мальчишка! Да как он смел! Она отдала ему все: свою любовь, нежность, преданность… Из-за него она изменила мужу, человеку, который ее так верно любит… Из-за него она… она…

Александра всхлипнула и закрыла рукой лицо. Что произошло? Почему он так к ней относится? Ведь еще недавно был так нежен и ласков… Ведь она для него такое сделала!..

Александра рухнула на постель и зарыдала в голос. Она выла, как раненое животное, корчилась на постели и, казалось, наслаждалась своим горем. Как хорошо, что она сейчас одна, можно не сдерживать свои эмоции… Как жаль, что сейчас она одна, вот бы рассказать супругу о проделках его обожаемого сыночка…

А что, это отличная идея! Слезы мгновенно высохли. Александра села на постели, поправила прическу, отерла тыльной стороной ладони влажные глаза (вокруг них расплылись темные круги туши). Стасик ее бросил, в этом нет сомнения. Все ее изощренные способы удержать его возле себя не помогли, а она ведь решалась на такое… Хорошо же… Тогда она совершит то, после чего он будет век ее помнить! Она готова на все! Абсолютно на все! Она давно уже решилась на самое страшное, и теперь ей абсолютно все равно, что с ней будет! Пусть ее убьют, распнут, выгонят из дома, посадят в тюрьму — все равно! Пусть ей будет плохо, очень плохо, но она отомстит ему!

Как пить дать все это произошло из-за той пронырливой девицы, которая недавно поселилась в их доме. Это она заманила ее возлюбленного в свои сети, это она отваживает его от нее! Она одна из тех женщин, которые пытались отнять его у нее! Но этот номер у нее не пройдет! Как не прошел он и у тех, остальных…

Александра оделась, хлопнула дверью квартиры. Ее план был прост. Одним махом она разрубит гордиев узел запутанных внутрисемейных отношений — докажет преступные намерения коварной девицы, раскроет глаза своему мужу, отцу ее возлюбленного, на «безобидные» проделки его сыночка, уничтожит соперницу, остановит любимого! Ей плевать, что с ней теперь будет! Она расскажет все! Пусть все узнают о том, что Станислав задумал!

Ей удалось проведать об этом почти случайно. Несколько ласковых слов его полоумной сестренке, обещание подарить крупную сумму на собственные расходы на Новый год — и та все выложила ей на тарелочке с голубой каемочкой. С братцем отношения у нее в последнее время были не ахти… Услышав рассказ своей падчерицы, Александра обомлела — она не подозревала, насколько реален и близок шанс потерять Стаса. Была еще, правда, надежда, что его надежды и планы несбыточны, нереальны… Но беда в том, что она никак не участвует в его надеждах и планах! Она лишняя!

А теперь ей плевать, если муж узнает обо всем! Она сейчас точно с цепи сорвалась! Ей все равно, что будет дальше! Ее жизнь кончена.

Сев в машину, Александра достала сотовый телефон. Ах да, она чуть не забыла…

— Телефон доверия ФСБ? — прошелестела она нежным голосом в трубку. — Мне известно, что в ближайшие дни готовится проникновение в компьютерную сеть «Прима-банка»…

Приметный желтый «мерседес» выехал на Кутузовский проспект. Снег усилился. Он прилипал к лобовому стеклу, «дворники» едва успевали с ним справляться. Фары встречных машин расплывались в тумане и казались призрачными тусклыми солнцами, медленно плывущими навстречу. Слезы застилали глаза, губы дрожали, еле сдерживая рвущиеся наружу рыдания. Попутные машины ехали слишком медленно, тащились как черепахи, и Александра, ожесточенно прикусив губу, сигналила им с требованием уступить дорогу.

Пустите, она так спешит! Теперь ее черед сделать решительный шаг!

Глава 26

В комнате воцарилась тяжелая тишина, нарушаемая только свистом ветра в оконных щелях. Минут пятнадцать мы ждали, что Маша вернется. Потом Наталья Ивановна поднялась в ее комнату, осмотрела вещи и доложила, что сумка на месте, дубленка висит на вешалке, обуви нет.

Шло время, а Маша не возвращалась…

Наведавшись в комнату охраны, Сергей сообщил, что ворота разблокированы — наверное, Станислав забыл их закрыть, когда уезжал.

— Надо искать, — хмурясь, добавил он. — Она не могла далеко уйти.

— Может, рванула в Москву? — предположила я.

— Сергей, вы на машине езжайте на станцию, а мы пока у соседей поспрашиваем, — распорядился Чипанов.

О выяснении отношений речи уже не шло. Как-то одновременно мы ощутили в себе предчувствие надвигающейся беды, и это неожиданно примирило нас друг с другом.

— Где же моя куртка? — задумчиво пробормотала я, выйдя в холл. Моей куртки на вешалке не было. Но не было также и времени выяснять, куда она могла подеваться. Поэтому я молча натянула на себя телогрейку, в которой Наталья Ивановна по утрам чистила снег возле крыльца, и вышла на улицу.

Во дворе мела метель, быстро засыпая пушистым снегом черные следы, ведущие к воротам. Сергей на машине уже выезжал со двора. Я стояла возле крыльца. Заметив нездоровое оживление во дворе, ленивица Стеффи нехотя вылезла из будки и, фыркая оттого, что снежинки щекотали ее черный клеенчатый нос, вопросительно приблизилась ко мне.

Хлопнула дверь дома. Чипанов с ярким фонарем появился на крыльце. Через минуту мы стояли на улице и растерянно оглядывались по сторонам, не зная, куда идти. А весь мир вокруг был таким белым… Ослепительно белым даже в кромешной тьме. Резкие очертания предметов сглаживались упавшим снегом. Плавные контуры крыш, заборов, деревьев точно парили на фоне чернильного неба. Опушенные белым деревья подступали со всех сторон, делая мир уютнее, тише, молчаливей…

На часах было около десяти вечера. Станислав задерживался, и Артем решил пока начинать без него. Все равно приятель ему нужен сейчас примерно так же, как щучке зонтик, — в компьютерах и системах взлома он ничего не смыслил, осуществлял всегда только общее руководство.

Артем включил сетевое питание, по экрану монитора побежали строки загрузки и тестирования системы… Что ж, Стасик, наверное, прав, надо валить отсюда, пока есть возможность. Кажется, здесь действительно становится горячо. Конечно, с его мозгами он в любой стране мира без проблем найдет работу, но вот язык… Язык у него не очень хорош, технический английский, на котором люди никогда не разговаривают. На нем только пишут документацию и составляют «help», то есть программную помощь. После того, что он намерен сегодня совершить, перед ним будут гостеприимно распахнуты только двери стран третьего мира… Ему не нужно искать работу. Ему не нужно работать…