Страница 62 из 95
Вследствие целого ряда обстоятельств, таких как низкий общеобразовательный уровень, недостаточная твердость, прямодушие, неумение эффектно преподнести властям свою работу, что особенно ярко проявилось на фоне блестящего оратора и эрудита А. Я. Вышинского, М. И. Панкратьев не смог долго занимать высокую должность. Да и отношение работников органов прокуратуры было к нему не самое доброжелательное и уважительное.
Дорогой тов. ЖДАНОВ!
Мы, работники Прокуратуры СССР, просим Вас внимательно прочесть это письмо, которое написано нами после долгого раздумья и с единственной целью – довести до сведения ЦК партии о безобразных явлениях в работе Прокуратуры и НКВД.
Решение ЦК партии от 17. ХI. 1938 г. указало на грубейшие искривления советских законов органами НКВД и обязало эти органы и Прокуратуру не только прекратить эти преступления, но и исправить грубые нарушения законов, которые повлекли за собой массовое осуждение ни в чем неповинных, честных советских людей к разным мерам наказания, а зачастую и к расстрелам.
Эти люди – не единицы, а десятки и сотни тысяч – сидят о лагерях и тюрьмах и ждут справедливого решения, недоумевают, за что они были арестованы и за что, по какому праву мерзавцы из банды Ежова издевались над ними, применяя средневековые пытки.
Казалось бы, что решение ЦК партии от 17. ХI. 1938 г. должно было мобилизовать все внимание на немедленное выправление преступной линии мерзавца Ежова и его преступной клики, которая буквально терроризировала советских людей, честных, преданных граждан, старых партийцев и целые партийные организации.
В действительности происходит другое.
Пришедший на смену т. Вышинскому т. Панкратьев не может обеспечить проведение в жизнь этого важнейшего решения ЦК партии в силу своей неавторитетности в прокурорской среде, а особенно в глазах работников НКВД.
Странно говорить, но факт, что т. Берия не только не горит желанием освободить ни в чем не повинных людей, а наоборот, ведет определенную линию на создание тормоза в этой работе и свой авторитет использует для поддержания «чести мундира».
Поэтому является большой ошибкой решение, обязавшее Особое совещание НКВД пересматривать свои же решения, вынесенные бандой Ежова.
Здесь, в Особом совещании, решающее значение и окончательное слово принадлежит не представителю надзора – Прокурору, а т. Берия и его окружению, которое всеми силами и средствами срывает требования Прокуратуры о прекращении дел.
Присутствующий на этих совещаниях т. Панкратьев склоняет голову перед кандидатом в члены Политбюро т. Берия и молчаливо соглашается с явно неправильными решениями.
Таким путем проваливаются на особых совещаниях совершенно правильные и законные протесты Прокуратуры СССР при прямом попустительстве прокурора СССР т. Панкратьева.
Достаточно взять на проверку дела, прошедшие на последних заседаниях Особого совещания, поговорить с прокурорами, которые непосредственно готовили эти дела, и станет ясно, что линия, проводимая т. Берия, не имеет ничего общего с партийными директивами.
Подобная практика дезориентировала аппарат Прокуратуры СССР, тех честных прокуроров, которые непосредственно проверяют эти вопиющие дела, проводят за ними бессонные ночи и болеют за советских людей, невинно осужденных ежовской бандой.
Мы убедительно просим Вас, т. Жданов, взяться за это дело первостепенной важности и, если нет никакой возможности изменить преступную практику, прививаемую в стенах НКВД, переменить систему, возложить на Прокуратуру пересмотр дел, неправильно решенных ежовской бандой, без участия в этих делах «авторитета» т. Берия, который вольно или невольно культивирует защиту «чести мундира» работников НКВД во что бы то ни стало.
Подумайте только, что сотни тысяч людей, ни в чем неповинных, продолжают сидеть в тюрьмах и лагерях, а ведь прошел почти год со дня решения ЦК партии.
Неужели это никого не беспокоит?
Поговорите с прокурорами специальных прокуратур (железнодорожной, водной), и они Вам расскажут факты, от которых волосы встают дыбом, и покажут эти «дела», этот позор для Советской власти.
Одновременно мы просим Вас исправить грубейшую ошибку с назначением т. Панкратьева. Дайте нам высокоавторитетного руководителя, способного дать по рукам и Берии.
Нас, старых работников, всегда удивляло отношение руководства партии и правительства к аппарату Прокуратуры, этому острейшему орудию диктатуры пролетариата.
Неужели так трудно понять, что прокуроры, в силу особых обязанностей, возложенных на них, должны быть как следует обеспечены материально?
Прокурор в аппарате Прокуратуры СССР, проработавший честно 10–15 лет и выполняющий серьезнейшую работу, получает 650–700 руб., а вновь принятый и аппарат НКВД полуграмотный юнец получает свыше 1200–1500 руб., пользуется всеми благами, получает за выслугу, обмундирование и т. д.
Где же логика, для чего проводится эта неправильная линия?
Нельзя же на протяжении десятка лет держать прокуроров в полуголодном состоянии!
Просим Вас подумать и об этом.
Мы глубоко убеждены в том, что от ЦК партии все указанное здесь скрывается, очевидно, так кому-то выгоднее.
Прокуроры Прокуратуры СССР
«Дать по рукам Берии» Панкратьев не смог. Более того, именно при Панкратьеве появилось пресловутое решение Политбюро ЦК ВКП(б) об освобождении арестованных за контрреволюционные преступления лиц, только с согласия органов НКВД.
25 июля 1939 года приказом Прокурора Союза ССР М. И. Панкратьева Прокурором РСФСР назначается Анатолий Антонович Волин.
Волин Анатолий Антонович
(1903–2007),
прокурорский и судебный деятель
Родился 9 июля 1903 в небольшом городе Темрюк, что на Кубани. Был девятым ребенком в семье небогатого рыбака Антона Прохоровича и его жены, Ирины Ивановны, урожденной Ганычевой. Родители, простые и неграмотные люди, воспитывали его своим примером. Мальчик окончил три класса начальной школы, а затем училище, считавшееся престижным. В конце сентября 1918 Анатолий вступил в комсомол. Тогда же его зачислили в часть особого назначения (ЧОН), выдали винтовку, патроны, и он участвовал в двух операциях против «бело-зеленых, скрывавшихся в прикубанских зарослях».
В 1923 20-летний Волин стал слушателем рабфака. После трех лет учебы получил диплом о среднем образовании. В октябре 1925 Краснодарская окружная партийная организация приняла Анатолия Волина в свои ряды. Для продолжения образования он выбрал факультет права (судебное отделение) Ленинградского государственного университета, куда и поступил в августе 1926. После окончания университета А. А. Волин стал учиться в аспирантуре при ленинградском отделении Коммунистической академии, а затем преподавал в Ленинградском инженерно-экономическом институте.
В июле 1932 А. А. Волина переводят в Карелию заведующим сектором народного образования и культуры обкома партии, а весной 1933 он получает новое назначение – становится прокурором города Петрозаводска. В сентябре 1935 А. А. Волина переводят помощником прокурора Володарского района Ленинграда, а в июне 1936 – прокурором одного из центральных районов города – Смольнинского. Энергичная работа смольнинского прокурора была замечена руководством Прокуратуры РСФСР. 1 января 1938 А. А. Волин стал заместителем прокурора республики, а с 25 июля 1939 года Прокурором РСФСР.